(18) Вандалов и аланов Гизерих разделил на отряды, поставив во главе каждого из них не менее восьмидесяти лохагов, которых он назвал хилиархами [тысячниками] создавая таким образом впечатление, что на службе у него было до восьмидесяти тысяч человек [50]. (19) Говорят, однако, что число вандалов и аланов в прежние времена не превышало пятидесяти тысяч. (20) Затем лишь благодаря рождению у них детей и присоединению к ним других варваров они дошли до такого многолюдия. (21) Но имена аланов и других варваров, кроме маврусиев, были поглощены именем вандалов. (22) Тогда же, после смерти Валентиниана, Гизерих покорил себе маврусиев и каждый год с наступлением весны совершал вторжения в Сицилию и Италию и там одни города поработил, другие разрушил до основания и разграбил все; когда же страна оказалась лишенной и людей, и ценностей, он стал совершать набеги на области Восточного царства. (23) Он подверг разграблению Иллирию, большую часть Пелопоннеса и остальной Греции, а также прилегающие к ней острова. Затем он вновь возвращался в Сицилию и Италию, разорял и грабил одну область за другой. (24) Говорят, что как-то, когда Гизерих сел уже на корабль в Карфагенской гавани и паруса были подняты, кормчий спросил его, против какого народа он велит плыть? (25) Тот в ответ сказал, что, разумеется, против тех, на кого прогневался Бог. Так безо всякого основания он нападал на.кого придется.

VI. Желая за все это отомстить вандалам, василевс Лев снарядил против них войско. Говорят, что численность этого войска доходила до ста тысяч человек. Собрав флот со всей восточной части моря, он проявил большую щедрость по отношению к солдатам и морякам, боясь, как бы излишняя бережливость не помешала задуманному им плану наказать варваров [51]. (2) Поэтому, говорят, он истратил тысячу триста кентинариев. Однако безрезультатно: не суждено было вандалам погибнуть во время этого похода. Главнокомандующим в этой вовне он назначил Василиска [52], брата жены своей Верины, страстно желавшего добиться царского престола; он надеялся получить его безо всяких усилий, если приобретет дружбу Аспара. (3) Аспар, придерживавшийся арианской веры и не желавший от нее отказаться, не мог вступить на престол сам, но легко мог возвести на него другого; и казалось весьма вероятным, что он будет злоумышлять против василевса Льва, оскорбившего его. (4) Говорят, что Аспар боялся, как бы василевс Лев, победив вандалов, не утвердился очень крепко на престоле; поэтому он неоднократно просил Василиска пощадить вандалов и Гизериха.

(5) Между тем василевс Лев поставил царем Запада сенатора Анфимия [53], выдающегося и богатством, и родовитостью с тем, чтобы он помог ему в войне против вандалов. (6) В то же время Гизерих хотел и усиленно просил, чтобы царский престол был передан Олибрию [54], мужу дочери Валентиниана Плацидии, к которому он благодаря родственным связям относился с расположением; когда же он потерпел в этом неудачу, его охватил еще больший гнев и он стал разорять всю землю василевса. (7) Был в это время в Далмации некто Марцеллиан [55], один из близких людей Аэция, человек, пользовавшийся большой известностью. Когда Аэций умер, как об этом было рассказано, он не счел нужным далее оказывать повиновение василевсу, но восстал против него, побудив отложиться и всех других; сам он захватил власть над Далмацией, поскольку никто не осмелился прямо пойти на него войной. (8) Расточая этому Марцеллиану много любезностей, василевс Лев привлек его на свою сторону и поручил ему напасть на Сардинию, находившуюся под властью вандалов. Без особого труда изгнав оттуда вандалов, он захватил там власть. (9) Между тем Ираклий [56], посланный из Византия в Триполис в Ливии, победив в битве находившихся там вандалов, легко взял их города и, оставив корабли, по суше повел войско на Карфаген. Так складывалось здесь начало этой войны.

(10) Василиск со всем своим войском пристал к городку, отстоящему от Карфагена не менее чем на двести восемьдесят стадий. Здесь издревле находился храм Гермеса, почему это место и называлось Меркурий [57]: ибо так римляне называли Гермеса. Если бы Василиск умышленно не замедлил своего движения, попытался бы прямо идти на Карфаген, то он сразу же взял бы его и покорил бы вандалов, причем они и не подумали бы оказать ему какое-либо сопротивление: (11) до такой степени Гизериха охватил страх перед Львом как непобедимым василевсом, когда ему сообщили, что Сардиния и Триполис захвачены, и когда он увидел флот Василиска, какого, говорят, у римлян никогда раньше не было. Однако медлительность военачальника, возникшая либо от трусости, либо от измены, помешала успеху. (12) Воспользовавшись оплошностью Василиска, Гизерих сделал следующее: как можно лучше вооружив своих подданных, он посадил их на суда, а кроме того держал наготове другие – без людей, но очень быстроходные. (13) В то же время, отправив к Василиску послов, он просил его отложить начало военных действий на пять дней, чтобы за это время, посоветовавшись с вандалами, сделать то, что особенно желательно для василевса. (14) Говорят, что тайно от войска Василиска он послал ему большую сумму денег, чтобы купить перемирие. (15) Все это он предпринял в расчете на то, что за это время поднимется благоприятный для него ветер, как и оказалось на самом деле. (16) Василиск же, то ли исполняя обещанное Аспару, то ли используя благоприятный случай для приобретения денег, то ли потому, что так показалось ему лучше, выполнил просьбу Гизериха и сидел спокойно в своем лагере, выжидая попутного ветра для врагов [58]. (17) И как только для вандалов подул попутный ветер, в ожидании которого они все время пребывали, они, подняв паруса и взяв на буксир суда без людей, которые, как я сказал раньше, были у них подготовлены, поплыли на врагов. (18) Оказавшись вблизи них, они подожгли суда, которые они вели с собой, и когда ветер надул их паруса, пустили их на римский флот. (19) Так как там было огромное количество кораблей, то эти горящие суда, куда бы они ни попадали, легко все зажигали, быстро погибая вместе с теми, с которыми приходили в соприкосновение. (20) Поскольку огонь распространялся все дальше и дальше, то, естественно, смятение охватило весь римский флот; крики смешивались с шумом ветра и треском пламени; солдаты вместе с моряками, подбадривая друг друга, в беспорядке отталкивали шестами охваченные пламенем суда врагов и свои собственные, погибавшие друг от друга. (21) Тут и появились вандалы, тараня и топя корабли и захватывая убегавших солдат и их оружие. (22) В этом ужасном бою проявили мужество и римляне, особенно Иоанн, помощник Василиска по командованию, совершенно не причастный к измене. (23) Когда его корабль был окружен большой группой неприятелей, он, стоя на палубе, обращаясь то в ту, то в другую сторону, погубил большое число врагов; но увидев, что его корабль уже захвачен, спрыгнул с палубы в море во всем своем вооружении [59]. (24) Хотя Гензон, сын Гизериха, умолял его пощадить себя, давая ему всякие клятвы и обещая неприкосновенность, он тем не менее бросился в море, крикнув только, что никогда Иоанн не будет в руках собак. (25) Так окончилась эта война; Ираклий вернулся домой, Марцеллиан же был коварно убит одним из своих сотоварищей. (26) Прибыв в Византии, Василиск укрылся с мольбами в храме великого бога Христа (византийцы называют этот храм Софией), считая, что это наименование более всего подходит для Бога. Благодаря просьбам василисы Верины он избежал опасности, но уже был не в состоянии достигнуть престола, ради чего он все это и сделал. (27) Дело в том, что василевс Лев незадолго до этого убил во дворце Аспара и Ардавурия, так как у него было подозрение, что они злоумышляют против него, собираясь его умертвить. Так шли тогда дела.