Целями для СБ были не только аэродромы, но и мосты, железнодорожные станции, позиции японских войск. В феврале 1938 г. группа из 3 °CБ атаковала одну из крупных станций Пукоуской железной дороги — Тяньцзинь. Летчики разбомбили 3 эшелона. На следующей день 2 звена СБ нанесли удар по японцам, переправлявшимся через реку Хуанхэ. На плоты и лодки сбросили бомбы, а пехоту разогнали пулеметным огнем. Переправа была сорвана.

В конце марта 1938 г. капитану Полынину было поручено разбомбить железнодорожный мост через Хуанхэ. До него надо было лететь более тысячи километров. Полынин принял решение на обратном пути сделать дозаправку в Сучжоу. Три восьмерки СБ благополучно добрались до цели, разбомбили железнодорожный мост, а заодно и соседний — понтонный.

3 августа 1938 г. 3 советских СБ (командиры Слюсарев, Котов и Анисимов) неожиданной атакой с высоты 7200 м разбомбили аэродром в Аньцине.

Летом 1939 г. боевое крещение в китайском небе получили дальние бомбардировщики ДБ-3. 3 октября 1939 г. 9 бомбардировщиков ДБ-3 совершили налет на японский аэродром в районе Ханькоу (занятый тогда японцами). Бомбометание велось с высоты 8700 м. На аэродроме было уничтожено и повреждено 64 самолета, убиты 130 человек, ранены 300. Бензохранилище горело более трех часов. По японским источникам, было потеряно 50 машин. Погибли 7 старших офицеров — от капитана 1 ранга и выше. 12 старших офицеров были ранены, среди них контрадмирал Цукахара, командующий японской авиафлотилией. Японцы объявили траур, а коменданта аэродрома расстреляли.

14 октября 12 бомбардировщиков ДБ-3 повторили налет. Но японские истребители успели подняться в воздух и атаковали ДБ-3, как только те отбомбились. Три бомбардировщика получили повреждения.

Активно действовали в Китае и бомбардировщики ТБ-3. Так, группа ТБ-3, ведомая смешанным советско-китайским экипажем, совершила дневной пролет над Японскими островами. По политическим мотивам самолеты не бомбили, а сбрасывали листовки, где имелось предупреждение японцам: «Если ты и дальше будешь творить безобразия, то миллионы листовок превратятся в тысячи бомб». Текст листовок глуповат, но он оказался пророческим.

В ходе войны число советских военных советников росло, хотя и медленно. На 20 октября 1939 г. в армии Китая работали советниками 80 советских военных специалистов: в пехоте — 27, в артиллерии — 14, в инженерных войсках —8, в войсках связи — 12, в бронетанковых войсках — 12, в войсках химзащиты — 2, в управлениях тыла и транспорта — 3, в медицинских учреждениях — 2 человека. Советские специалисты в пехотных частях внесли большой вклад в дело борьбы с японцами, но у них физически не могло быть столь сенсационных дел, как налет на Тайвань.

В качестве примера советской помощи сухопутным китайским войскам можно привести доставку военной техники зафрахтованным советским правительством пароходом «Стэнхолл» в ноябре 1938 г. Пароход прибыл в Рангун (Бирма), чтобы избежать японской блокады. Там были выгружены в счет второго кредита (по договору от 1 июля 1938 г.) сто 37-мм противотанковых пушек. 2 тысячи ручных и станковых пулеметов, 300 грузовых машин, а также необходимых к ним запасных частей, боеприпасы и другие военные материалы. Эта техника сыграла решающую роль в Уханьской оборонительной операции и позволила остановить японцев.

В разгар Уханьского сражения представители китайской военной делегации на одной из встреч с советскими представителями вновь подняли вопрос о поставках авиационной техники. Рассмотрев просьбу китайской делегации, советское правительство 17 июля 1938 г. приняло постановление о продаже Китаю в счет второго кредита ста самолетов И-15. К 10 ноября все они были перебазированы в Ланьчжоу.

К началу сентября 1938 г. китайское правительство закупило и получило 123 самолета СБ, 105 —И-16, 133 — И-15,12 — «Хеншель», 128 — «Хок-3», 36 — «Гладиатор», 9 — «Мартин» и 26 — «Девуатин». Всего 602 машины. Из них в боях было сбито 166 самолетов, на земле уничтожено — 46, разбилось при посадке — 101, разобрано для заводов — 8. Всего потеряно самолетов 321, то есть осенью 1938 г. на вооружении китайских ВВС оставался 281 самолет. Из них в строю находилось 170 машин, большинство которых использовалось в авиашколах для подготовки летчиков. В течение последующих месяцев положение продолжало ухудшаться. На 28 октября в китайских ВВС оставалось всего 87 самолетов (14,4 % от общего числа самолетов, полученных к сентябрю 1938 г.).

Старший военный советник по авиации Г.И. Тхор отмечал, что китайская авиация к лету 1939 г. количественно и качественно усилилась и была подготовлена для нанесения сильных ударов по японским войскам и авиации. В этот период личный состав ВВС Китая включал: 1045 летчиков, 81 штурмана, 198 стрелков-радистов и 8354 авиационных техников, подготовленных в СССР. На вооружении у них числилось около двухсот советских военных самолетов, из них 30 бомбардировщиков и 153 истребителя.

Поставки авиационной техники продолжались и во второй половине 1939 г. К 18 июля была закончена доставка в Ланьчжоу 30 самолетов И-15, к 3 августа туда прибыло еще 30 истребителей И-16, причем 10 из них имели пушечное вооружение. На следующий день была завершена доставка 36 скоростных бомбардировщиков. Одновременно двумя партиями производилась перегонка 24 самолетов ДБ-3. Всего во второй половине 1939 г. было доставлено 120 боевых машин. Кроме самолетов к 19 августа в Ланьчжоу были доставлены все запчасти к ним, авиамоторы и боеприпасы на двадцать боевых вылетов для каждой машины.

В 1940 г. советское правительство начало свертывать военную помощь гоминьдановскому Китаю. Официальным поводом для этого послужило прекращение гоминьдановцами в конце 1939 г. — начале 1940 г. снабжения 8-й и Новой 4-й армий, возглавляемых коммунистами. В том же году советские советники и летчики прекратили непосредственное участие в боях. В дальнейшем, после заверений гоминьдановского правительства о поддержке единого национального фронта и лояльном отношении к Компартии Китая, поставки были возобновлены. В начале 1941 г. из СССР прибыли 200 бомбардировщиков и истребителей.

Однако через несколько недель, в том же 1941 г., произошел новый зигзаг советской военной политики. Советская сторона заявила о полном прекращении поставок оружия Китаю и об отзыве военных специалистов.

В советских послевоенных изданиях, как, например, «Военная помощь СССР в освободительной борьбе китайского народа», было сказано: «В январе 1941 г. гоминдановское правительство вновь предприняло вооруженное нападение на войска, возглавляемые коммунистами. 6 января его войска нанесли внезапный удар по штабной колонне Новой 4-й армии и арестовали ее командующего Е Тина. Его заместитель Сян Ин был убит. 18 января Чан Кайши отдал приказ о расформировании „мятежной“ Новой 4-й армии и предании Е Тина военному суду. 25 января в ответ на эти действия посол СССР в Китае А. С. Панюшкин посетил Чан Кайши и предупредил его, что действия против 4-й армии чреваты серьезными последствиями, в стране может вспыхнуть гражданская война. Советский Союз вновь приостановил поставки вооружения Китаю».[90]

На самом же деле обострение отношений между гоминдановцами и коммунистами было лишь формальным поводом для охлаждения отношений с Чан Кайши. Причиной же стало подписание 13 апреля 1941 г. пакта о нейтралитете между СССР и Японией. Замечу, что ни в тексте пакта, ни в приложениях нет ни слова о гоминьдановском Китае. Я имею в виду «Сборник документов. 1941 год», книга 2-я, М., 1998. С. 74–76. Как врали наши дипломаты при Советах, так нагло врут и при демократах — раздел, касающийся Китая, вычищен. Получается, что министр иностранных дел Мацуока в своих беседах со Сталиным и Молотовым ни разу не коснулся военной помощи СССР гоминьдановскому правительству, и вообще, много разговоров о Монголии, Маньчжоу-Го, но нет ни слова о Центральном Китае. Как будто обеих сторон этот вопрос абсолютно не интересовал.