В принципе такой взгляд никак не является новым. Об этом свидетельствуют хотя бы такие названия книг, как: «Социалистическая империя инков», «История античного коммунизма и социализма», «Государственный социализм в XV в. до Р. Х.». К. Виттфо гель в уже цитированной книге (89) собрал громадный материал о государствах Древнего Востока, доиспанской Америки, Восточной Африки и некоторых районов Тихого океана, например, Гавайских островов. Описанные им государства он выделил в категорию ирригационного общества и проследил множество параллелей этого общества с современными социалистическими государствами. Не менее подробно исследована история социалистических учений, как можно видеть по многочисленным «Историям социалистических идей», начинающимся обычно с Платона. Койген (94) пошутил даже:

Казалось бы, эта точка зрения должна быть положена в основу любой попытки понять сущность социализма. Несмотря на ее очень общий характер, она резко ограничивает поле тех аргументов, которые могут быть здесь применимы: должны быть отброшены любые объяснения, основывающиеся на особенностях определенного исторического периода, расы или цивилизации. Необходимо отказаться от истолкования социализма как известной фазы в развитии человеческого общества, которая наступает, когда созревают необходимые для этого условия. Наоборот, любая точка зрения на социализм должна основываться на принципах настолько широких, чтобы они были применимы и к империи инков, и к философии Платона, и к социализму XX века.

Прежде чем применить выводы, сформулированные в предшествующем параграфе, к дальнейшему анализу социализма, их можно испробовать на более простой задаче чисто критического характера: основываясь на этих положениях, мы разберем те точки зрения на социализм, которые высказывались раньше. Ниже будет рассмотрено несколько взглядов, к которым в существенных чертах сводится большинство из известных автору предлагавшихся ранее концепций социализма.

1) Точка зрения марксизма: социализм как государственное устройство является определенной фазой исторического развития человечества, неизбежно приходящей на смену капитализму, когда он достигает определенного уровня развития; социализм как учение является мировоззрением пролетариата (который сам порождается капитализмом) и одновременно — результатом научного анализа, научным доказательством исторической предопределенности социалистического государственного уклада.

Такой взгляд полностью противоречит известным нам фактам. Если социалистические государства возникают лишь в условиях, создаваемых развитием капитализма, если, как писал, например, Ленин, социализм

то из чего же он произошел, развился и результатом какой общественной силы был в государстве инков или в государствах Древнего Востока? Обращение к истории, впрочем, лишь подкрепляет сомнения, которые порождает современность: социалистические государства возникают в Китае, Северной Корее, на Кубе — в странах, где влияние капитализма никак нельзя признать определяющим.

Столь же невозможно увидеть связь идеологии социалистических движений с пролетариатом: например, в движении Маздака или у таборитов. Да и в XIX веке связь социализма с пролетариатом была не такой уж прочной. Бакунин, например, считал, что социализм ближе всего крестьянам, и считал главной революционной силой (по крайней мере, в России) — их и разбойников.

Крупнейший историк-марксист М. Н. Покровский, возражая Бакунину, ссылается, как ни странно, не на известные ему имманентные законы истории, а на гораздо более конкретные обстоятельства:

Да и когда основоположники марксизма, признавая пролетариат основной силой будущего социального переворота, подчеркивали, что ему «нечего терять, кроме своих цепей, приобретет же он весь мир», то их расхождение с Бакуниным было не принципиальным, а скорее техническим. И действительно, через некоторое время роль пролетариата как главной революционной силы была пересмотрена, причем безо всякого изменения основных исторических концепций. Неомарксисты, составляющие «Новую Левую» (New Left), считают, что рабочий класс перестал быть революционной силой, он «интегрирован в систему», а так называемый

Надежды же возлагаются на народы развивающихся стран, на недовольные национальные меньшинства (например, негров в США) и на студентов. С другой (или, может быть, с той же?) стороны, в концепции председателя Мао о противостоянии «мирового города» и «мировой деревни», где «мировая деревня» олицетворяет силы социализма, а «мировой город» — капитализма, пролетариату, очевидно, отведена очень скромная роль.

Третье положение марксистской концепции социализма — что социализм (в форме марксизма) является научной теорией — мы рассмотрим в следующем пункте.

2) Социалистические учения как научные теории. Очевидная слабость такой точки зрения заключается в том, что она применима лишь к небольшой части социалистических учений. Большинство из них никогда не претендовало на то, чтобы быть частью науки, выступая в виде философской системы, мистического откровения или рассуждения о наиболее разумном общественном строе. Лишь в XIX веке, столь проникнутом культом науки, что и приключенческий роман мог рассчитывать на успех только если, например, Шерлок Холмс пользовался «научным методом», появился и «научный социализм».

Таким образом, нам остается лишь рассмотреть, в какой мере социалистические учения XIX века являются результатом научной деятельности. Утверждения о научном характере его выводов играют особенно большую роль в марксизме, но с подобными претензиями выступали и другие социалистические учения, например, фурьеризм. И если Маркс и Энгельс третируют Фурье как «утопического социалиста», относя название «научный социализм» лишь к своему учению, то Фурье утверждал, что он создал анализ социальных явлений столь же точный, как и ньютоновская физика, и построенный по ее подобию. Он писал:

Сопоставление этих двух учений — Фурье и Маркса — может помочь понять, какую роль играл в них обоих мотив «научности».

Собственно говоря, создатели марксизма не всегда отрицали значительность научных построений Фурье. Например, сравнивая их с учением Сен-Симона, Энгельс писал: