В послании Иуды (1:9) мы читаем о споре Архангела Михаила с диаволом о теле Моисея. Подстрочно идет сноска на параллельный текст Ветхого Завета, но мы нигде не найдем, ни в Ветхом, ни в Новом Завете параллельных мест. Откуда же, как ни через устное предание (или письменное вне Библии) знает об этом апостол?

Так, в своем послании к Коринфянам Апостол Павел писал: «Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам» (1 Кор. 11:2). Апостолы не столько были писателями, сколько проповедниками. Но то, что они говорили и о чем говорили не менее важно, чем то, о чем они писали. Надо учесть еще и тот факт, что не все апостольские писания дошли до нас, но могли сохраниться в сочинениях их преемников или же в церковной практике, что видно из послания к Колоссянам, где Апостол Павел говорит: «Когда это послание прочитано будет у вас, но распорядитесь, чтобы оно было прочитано и в Лаодикийской Церкви, а то, которое из Лаодикии, прочитайте и вы» (Кол. 4:16). К нашему сожалению, прочесть послание к Лаодикийцам мы не можем, т. к. оно затерялось. Да только ли оно? Особенно если учесть, что эти послания писались в одном экземпляре, а не тысячными тиражами, а язычники, как известно, жгли не только христиан, но и их храмы, и уничтожали их книги. Поэтому живая традиция и предания древней Церкви для нас также важны, как и послания святых апостолов.

Итак, предания утверждались Соборами. Посему, отвергая предания, надо отвергнуть и авторитет Соборов. Но ведь первый Поместный Собор был уже у апостолов. «Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела» (Деян. 15:6).

Православие ничего не придумало для себя. Все в нем имеется или непосредственно из Священного Писания, или из того, что было устно заповедано апостолам и вошло в церковную практику. У Розанова есть интересное повествование о том, как однажды на пароходе разговорились два пастыря — лютеранин и православный священник. Они долго беседовали обо всем понемногу, но вот речь зашла о христианских преданиях, передаваемых в устной форме. Православный священник после долгой беседы спросил протестантского: «Так Вы совсем не признаете преданий?» — «Ну разумеется нет», — ответил последний. «Простите, а вот ваш слуга, он кто по вероисповеданию?» — «Он — лютеранин», — был ответ. «А можно мне у него спросить, почему он именно лютеранин, а не католик, например?» Протестантский пастор не нашелся что ответить, смутился и надолго задумался.

Отвергая Предания Апостольские, ЕХБ руководствуются, однако, своими. Оставив чинопоследование православных богослужений, они составили свои, а, отказавшись от православных молитвословий и песнопений, ввели свои сборники духовных песен, употребляемые при совершении обрядов (таинствами ни крещение, ни брак, ни хлебопреломление ими не признаются).

О почитание святых икон

Евангельские христиане — баптисты отрицают и не употребляют в своей богослужебной практике иконы и любые знаки христианского значения.

Когда изображаем Спасителя на иконе, то изображаем не естество Его Божества, но начертываем Богочеловеческий образ Его, в нашем подобии явленный и апостольскими руками осязаемый. Как и говорит ап. Иоанн Богослов: «Мы слышали, что видели своими очами… и осязали руки наши» (1 Ин. 1:1). Поклоняясь образу, мы воздаем честь не веществу, а его Божественной Сущности, ибо, как говорил святитель Василий Великий, честь образа на первообразное восходит.

Приводят заповедь: не сотвори себе кумира, сказанную Богом Моисею, но посмотрите на самого Моисея, который делает изображение херувимов, о чем свидетельствует апостол: «А над ним херувимы славы, осеняющие чистилище…» (Евр. 9:5). Но и самый алтарь и скиния, и Святая святых служит «образу и тени небесного» (Евр. 8:5). Святые иконы не страшатся назвать идолами, выбросить их из дома. Некоторые доходят до крайности, когда, «чтобы другие в соблазн себе не подобрали», топором рубят их и топят ими печи. Представьте, вы берете монету, показываете ее государю и спрашиваете: «Чей образ отчеканен на монете?» Получаете ответ государя: «Мой». Тогда вы демонстративно бросаете монету в пыль или попираете ее ногами. Скажите: вас подвергнут казни за попранный металл или изображение на нем? Так вот, если за обесчещенный царский образ — образ смертного и тленного человека — сподобитесь такой участи, то какая казнь ждет тех, которые попирают образ Сына Божия и Пренепорочной Его Матери?

Практическое руководство в полемике с иконоборцами

В дискуссии по данному вопросу нужен краткий и убедительный «блиц — криг». Предварительно необходимо выслушать все доводы вашего оппонента до конца не перебивая, даже если он пускается в пространные рассуждения по данному вопросу. Когда он закончит, то надо сделать небольшую паузу (окружающие думают, что Вы уже погребены под обломками столь «убедительных аргументов»), и негромко задать вопрос: «Скажите, может ли Священное Писание противоречить Самое Себе?» «Разумеется нет», — получаете ответ. Тогда Вы открываете Исход (20:4) и читаете: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им». На лице Вашего оппонента и его окружения торжествующая улыбка. Задаете еще вопрос: «Где обитают херувимы?» Открываете и читаете 3 Царств (6:29): «И на всех стенах храма кругом сделал резные изображения херувимов и пальмовых дерев и распускающихся цветов, внутри и вне…» Задаете очередной вопрос: «Скажите, поклоняющийся капищу, поклоняется его идолам?» Получаете ответ: «Конечно, это идолопоклонник». Тогда торжественно читаете Псалом 5 стих 8: «А я, по множеству милости Твоей, войду в дом Твой, поклонюсь святому храму Твоему в страхе Твоем». Значит Давид, поклоняясь храму Божьему и, следовательно, изображениям в нем, был идолопоклонником? Всю эту последовательную цепочку проследите по Священному Писанию и приводите эти доводы не торопясь, не путаясь, но, главное, не громко и убедительно. Замешательство оппонента станет очевидным.

Продолжая последовательное рассмотрение темы об иконопочитании, рассмотрим все это на материале Библии, так как иные источники для аргументации евангельскими христианами — баптистами не признаются.

Как только повелел Господь устроить для странствующих евреев скинию, т. е. первый походный храм или святилище земное (Евр. 9. 1–2), то тогда же для главнейшей части храма — Святое святых — повелено было сделать из дерева ситтим и обложить золотом Ковчег Откровения (Исх. 26:33; 25:10–11. Втор. 10. 1–3). Ковчег Откровения, не смотря на то, что был сделан руками человеческими (Исх. 25:10), считался самой Великой Святыней, пред которой даже священник не мог являться более одного раза в году (Лев. 16:2–34), и был образом Самого Бога. Поднимают Ковчег и путь, Моисей говорит: «Восстань, Господи!»; останавливают Ковчег, Моисей говорит: «Возвратись, Господи!» (Числ. 10:35–36). Когда Мелхола укоряет Давида, что скачет и пляшет пред Ковчегом (2 Цар. 6:16), святой пророк Давид говорит: «Пред Господом… играть и плясать буду» (2 Цар. 6:21). Да, первая рукотворенная Святыня — Ковчег Откровения — была образом Божиим. Кроме того, вся скиния была в изображениях херувимов: два на Ковчеге (Исх. 25:18), множество — на всех стенах скиний, сделанных из покрывал (Исх. 26:1), и на завесе, отделявшей святилище от Святого святых (Исх. 26:31–33).

Следует заметить, что херувимы были сделаны из золота (Исх. 25:18), из крученого виссона и червленой шерсти (Исх. 26:1:31), т. е. из материала земного и тленного. И, наконец, херувимы имели изображения лиц (Исх. 25:20). Соломон вместо скиний соорудил великолепный храм (3 Цар. 6:2–38). В первый раз (без особого на то повеления Божия) на всех стенах храма, на дверях и в Святое святых на разных предметах были вырезаны и изваяны (3 Цар. 7:36) изображения херувимов из масляничного дерева и обложены золотом (3 Цар. 6:21–35. 2 Цар. 3:7:10). Из них особенно замечательны Два, стоявшие посреди Святого святых, вышина каждого десять локтей, ширина обоих — двадцать локтей (от стены до стены); лицами своими они были обращены к храму, так что всякий молившийся в храме, лицом обращался к ним (2 Цар. 3:10–13). Не смотря на то, что все это было вырезано и изваяно из дерева и золота человеческими руками, а важнейшие работы выполнены даже иноземными язычниками (3 Цар. 5:7; 7:13–40), Господь освятил сей храм, чтобы пребывать Его имени там во век (3 Цар. 9:1–3). Образец второго храма показан был Богом пророку Иезекиилю. Здесь образы (Иез. 43:10–11) были на стенах внутри и снаружи (Иез. 42:17), на дверях и во всем храме кругом, так что куда молящийся ни поворачивался, везде имел пред собою священные изображения, в том числе и лица человеческие (Иез. 41:19). Иногда спрашивают: «Почему в храме не было других изображений кроме херувимов, показывающих Божию силу?» Ответ один: просто Бог иначе и не являл себя, как только в образе кетубим (ангельского существа). Вспомним случай с Авраамом: в каком образе явился ему Бог? В образе ангельском. Поэтому евреи почитали этот образ, доступный им на чувственном уровне. Весь храм был расписан изображениями херувимов, образ которых Бог принимал на Себя. А мы, христиане, разве не исповедуем, что помимо ангельского Бог принимал образ человеческий?