Глава 9. Кое-что о методах «законной стервы»

Какими же методами возможно достичь вожделенной легкости, независимости, самодостаточности? Если манипуляция не входит в число излюбленных тактик стервы, то найдется ли им замена? А если да, то какая? И будет ли она равноценна манипуляции, столь нелюбимой стервой?

Всем нам знакомо состояние усталости и безразличия, в которое любая из нас погружается, когда никакими правдами и неправдами не может отстоять свою правоту. Знакомая ситуация, разве нет? Твой оппонент не желает признавать очевидного, отвергает любые логические доводы — словом, всем своим видом и поведением изображает твердокаменную стену, о которую разбил себе голову не один умник, и, не мудрствуя лукаво, дает понять, что тебя ожидает та же участь. Что остается делать? Оставить лужицу спекшейся крови (своей!) на могутной груди оппонента? Или поискать других дорог на необъятных просторах человеческого Нечерноземья? Тем, кому голова дорога — неважно, как вместилище разума или просто как совершенный эстетический объект — мы предлагаем использовать тактику блефа.

Блеф дает возможность одержать победу даже в безысходном положении. Ведь для того, чтобы блефовать, ситуацию надо рассматривать извне, то есть стать выше страхов. Перестать бояться неприятностей, которые сулит тебе неблагополучный исход дела. Это вовсе не значит, что ты начисто избавляешься от своей боязни — это значит, что ты умеешь контролировать себя. Оппонент уже приготовился к твоему натиску. Неосознанно ему даже доставляет удовольствие все: твои старания, твои усилия, твои заверения, направленные в его адрес, но разбивающиеся о непреклонное вечное «нет», словно волны об утес. Он ждет именно этого — ибо таковы правила игры, которую ведете вы оба. Это игра в одни ворота. В твои ворота. А про свои оппонент даже не вспоминает. И зря. Он считает, что его ворота на запоре и в безопасности, а на самом деле они… пусты. Хотя он об этом не знает. Да и ты об этом можешь никогда не узнать. Если только не попробуешь блефовать.

И ты и твой противник привыкли к определенным условиям взаимодействия, к установленным правилам боя, и пока от них ни на йоту не отступали. Очень хорошо. Потому что привычка рождает чувство уверенности в завтрашнем дне и в сегодняшнем оппоненте. Теперь, чтобы изменить условия, надо поменять правила — и сделать это придется тебе. А именно прибегнуть к тактике блефа или, как мы ее про себя называем, «симуляции козырей». Ты полагаешь, что подобное невозможно? Но уверяем тебя, если указанная тактика, о которой прекрасно осведомлены картежники, активно действует в их кругу, если жертвами ее становятся не только лохи-любители, но и крепкие профессионалы — из тех, у кого нервы слабее, чем у противника, — значит, аналогичные методы вполне пригодны для жизни. Главное, проигрывает тот, у кого нервы слабее. А уж тот, кто даже не подозревает наличия ресурсов, обеспечивающих победу — он тем более проиграет. Единственное, что тебя может выдать — это собственная трусость. Она ведь может взять над тобой верх в самый неожиданный момент. Во всяком случае, если оппонент и не расколется окончательно, то он наверняка продемонстрирует свою любимую мозоль, на которую при случае можно будет с удовольствием нажать.

Еще один немаловажный момент: надо расслабиться, но так, чтобы отчетливо наблюдать за происходящим … со стороны. Вспомни хотя бы, как в школьные годы чудесные ты выступала на всяческих мероприятиях — да хоть стихи читала. Ну, а если ты еще и пела, то это уже «ваще первый сорт». Можешь считать себя «тертым калачом». Вспомни чувство выхода на сцену: трясунок, холодные липкие руки, болтанка в животе, а над ним абсолютно пустая голова с глазами навыкате, и над всем твоим маленьким несчастным существом — густая атмосфера, состоящая из вселенского чувства ужаса. Но вот ты вышла на сцену, набрала в рот воздуха, произнесла первую строчку стиха — и все постепенно нормализуется, на четвертой строке ты уже следишь за реакцией зрителей, а на последней строфе наслаждаешься произведенным тобою, неизгладимым впечатлением на слушателей. Ты готовишь триумф и представляешь, как изящен будет твой реверанс во время бурных аплодисментов. Ты — и только ты — сотворила это чудо превращения страха в победу.

То же и в блефе. Противник приготовился воевать всерьез, а ты играешь с ним. Сразу же возникает психологический диссонанс — не в пользу противника. Естественно, он это чувствует и начинает нервничать. Но он сразу не сдастся, и начнет тебя прощупывать. И тут главное — не обосра… в смысле, не разочаровать оппонента. Продолжай играть. Уверяем: растерянность противника придаст тебе силы. Помарьяжить его подольше или добивать сразу — решай сама по ситуации. Но не поддавайся головокружению от успехов и не теряй самообладание. Хороший блеф подобен хорошему сексу, когда можешь контролировать ситуацию и благодаря этому получать огромное наслаждение. Кто однажды испытал похожий драйв, подсаживается на блеф, впрочем, как и на секс, будто на наркотик. Слишком велики удовольствие в самом процессе и чувство глубокого морального удовлетворения после оного.

Итак, мы раскрыли тактику блефа. А теперь поговорим о его психологическом фундаменте. О нем, родном, желанном, любимом таком. О цинизме. Фу, как некультурно? В «Словаре иностранных слов» о нем таких ужасов понаписано: это и бесстыдство, и наглость, и презрительное отношение к нормам морали и нравственности. Маленькие невинные детки от таких слов разражаются рыданиями, а их добродетельные мамаши заламывают руки и громко декламируют выдержки из поэмы Маяковского «Что такое хорошо и что такое плохо». Но на самом деле столь активная негативная реакция возникает не на сам цинизм как таковой, а на определенные формы его проявления. Проще говоря, на грубую топорную работу. А ведь каждый считает себя существом ажурным и надеется, что его будут обрабатывать тонко. Зачем же разочаровывать хороших людей? Хотят тонкой игры — получат. Дело лишь в дозе и нюансах. И, конечно, в артистизме.

Неужели, удивишься ты, можно нагло и бесстыдно играть с нормами морали, и все будут от этого довольны? Еще как можно. Если отрешиться от некоторых априорных заблуждений. Во-первых, не всегда то, что должно быть попрано, касается десяти заповедей и прочих статутов взаимоотношений между людьми, являющихся основами моральных догм. Чаще всего народ в массе своей так далеко не копает, а прикипает к нескольким поведенческим стереотипам, удобным лично для него в обращении, и именно этот малый дохристианский набор служит ему вместо морали. Вот эта амуниция и попадает под обстрел циника. И поделом. Чужую глупость дразнить не жалко. Тем более навязчивую. Во-вторых, цинизм в нашем сознании непосредственно связан с унижением. Есть акт цинизма, значит есть его жертва. Зачем заставлять людей страдать? Так в том то и состоит вся прелесть качественного цинизма, что жертва, если ее так угодно называть, есть, а страданий-то у нее нет. Напротив, все довольны. И циник больше всех.

Приведу один пример. В свое время нас здорово позабавил рассказ Александра Кайдановского про награждение Сергея Параджанова на Каннском кинофестивале. Параджанову сообщили, что вручать пальмовую ветвь ему будет известная французская актриса, для которой он является кумиром, идолом и бог весть чем еще. По пути на фестиваль Параджанов попросил водителя заехать на блошиный рынок. Прошелся вдоль рядов, купил за четыре франка старую пустую пудреницу, положил ее себе в карман, сел в машину и поехал к месту торжества. Во время чествования, когда он получал награду, и французская знаменитость, трепеща от восхищения, рассказывала ему, как она его обожает и боготворит, Параджанов состроил растроганную физиономию, достал из кармана свое приобретение с блошиного рынка, протянул его восторженной даме и прочувствованно произнес: «Это пудреница моей матери. Я всегда ношу ее с собой. Теперь я дарю ее вам!» Знаменитая актриса со слезами счастья на глазах приняла бесценный дар от своего кумира. Она поимела частичку своего божества за четыре франка. Она была обманута? Да, цинично, нагло и притом публично. Была ли она при этом довольна? О да, женщина была на вершине блаженства. Таким образом изящество и артистизм приправили наглое издевательство над устоями морали, превратили его в очаровательную игру и доставили удовольствие участникам.