При виде трупов я не почувствовал ни облегчения, ни триумфа — один лишь холодный ужас.

Шеннон отмахнулся.

— Не товарищи они мне. Эти люди служили тому же господину, что и я. Не более. Ты принес ПЕЧАТЬ?

Кивнув, я сунул руку в карман и вытащил маленький мерцающий камень. Посмотрев на столь безобидно выглядевший кристалл, я тихо спросил:

— И что, стоил он того?

Сделав шаг ко мне, Шеннон протянул руку.

— Это одна из СЕМИ ПЕЧАТЕЙ СИЛЫ, — сказал он, как будто это все объясняло. — Сотни людей умерли для того, чтобы обладать одной из этих печатей. Отдай ее мне.

Я повиновался. Взяв камень, Шеннон небрежно сунул его в карман.

— Я сдержал слово, — подняв голову, напомнил я. — А ты свое сдержишь?

— Неужели ты в этом сомневаешься?

— Нет, — ответил я. — Но я тебя не понимаю. Почему ты остался?

— По той же причине, по которой я оказался здесь. — В голосе юноши звучало раздражение.

Я попытался установить контакт с его сознанием, но результат был таким же, как я и ожидал. Казалось, что я пытаюсь пробиться сквозь стальную стену.

Шеннон презрительно скривил губы.

— Прекрати, Роберт. Ты же знаешь, насколько я сильнее тебя. Мы заключили сделку. Я буду здесь до тех пор, пока последний человек не оставит «Дагон». Но не пытайся меня обмануть.

— А я и не пытаюсь, — поспешно заявил я. — Я лишь хочу понять, кто же ты такой. Когда-то мы были друзьями.

— Друзьями? — Шеннон покачал головой. — Мы никогда не были друзьями, Роберт. Я был слаб и понес за это наказание. Мы служим разным господам.

— Так откажись от своего господина! — с нажимом произнес я. — Некрон будет использовать тебя до тех пор, пока ты будешь ему полезен, а затем убьет. Переходи на мою сторону. Мне нужен такой друг, как ты.

— Это невозможно, Роберт, — почти прошептал Шеннон. — Я уйду, как только люди будут в безопасности. Я обязан это сделать.

Я в отчаянии указал на три трупа.

— Некрон уничтожит тебя, когда узнает, что ты сделал!

— Он уничтожит меня в любом случае, — обреченно произнес Шеннон.

— Но почему ты решился на это? Почему ты пошел против собственных людей, а теперь хочешь вернуться к Некрону? Я не вижу в твоем поступке никакого смысла!

— Этот корабль будет разрушен, Роберт, — тихо ответил Шеннон. — Он будет разрушен в тот самый момент, когда я покину его. Лишь присутствие ПЕЧАТИ защищает вас от гнева того, кого освободил Некрон. Ты же видел воронку и бурю. Все это — его порождения. А способен он на большее. Я должен был убить их, чтобы спасти жизнь твоих друзей.

— И ты еще утверждаешь, что не на нашей стороне? — Я почти перешел на крик. — Ты идешь против своего господина, убиваешь собственных воинов, чтобы спасти нас, а потом говоришь, что служишь Некрону? Переходи к нам, Шеннон!

Во взгляде Шеннона светилась грусть.

— Я не могу этого сделать, Роберт, — мягко сказал он. — То, что я сделал, не связано с неповиновением. Мне был дан приказ забрать ПЕЧАТЬ, а не убить двести невинных людей. Я уйду, когда последний из вас покинет корабль. А это будет очень скоро.

— Ты умрешь, Шеннон. — Я пронзительно посмотрел на юношу.

— Возможно. Но какое значение имеет одна жизнь в той игре, в которую мы все оказались втянуты, Роберт? Все это давно уже не касается людей. Это война богов, Роберт.

— Война богов! — воскликнул я. — А в жертву приносятся люди, так ведь? Шеннон, я не верю, что ты говоришь всерьез. Уничтожь эту проклятую ПЕЧАТЬ и откажись от Некрона… Я… я умоляю тебя!

— Уничтожить? — Шеннон улыбнулся, будто я сказал что-то невероятно глупое. — Как человек может уничтожить то, что создано богом? СЕМЬ ПЕЧАТЕЙ древнее, чем вся наша раса. Ни одна сила в мире не может разрушить их.

— И что же они означают? — спросил я. — Какую силу они дают Некрону, Шеннон? Он станет властелином мира, когда получит их? Ты этого хочешь? Чтобы это чудовище в облике человека сеяло повсюду смерть и страдания?

Шеннон улыбнулся.

— Ты ничего не понимаешь, Роберт, — сказал он. — Некрон дурак, который умрет, как только сломает ПЕЧАТИ. Он не более чем орудие — такое же, как ты или я. А вот за ПЕЧАТЯМИ скрыты истинные хозяева положения.

— ВЕЛИКИЕ ДРЕВНИЕ?

— У них много имен, — ответил Шеннон. — И ни одно из них не является ни истинным, ни ложным. К сожалению, я очень мало знаю об истинном значении ПЕЧАТЕЙ. Я думаю, что даже Некрон знает лишь часть тайны, хотя ему известно больше, чем должно быть известно смертному. — Запнувшись, юноша печально улыбнулся. — Сейчас мне нужно идти, Роберт. И ты тоже должен уходить, если хочешь покинуть этот корабль живым. Помни о том, что, когда ПЕЧАТИ здесь не будет, ничто уже не защитит «Дагон».

— Погоди! — воскликнул я, увидев, что Шеннон повернулся, чтобы уйти.

Он остановился и посмотрел на меня.

— Да?

— Мы еще встретимся?

Шеннон покачал головой.

— Нет. Оттуда, куда я иду, живым не выходил еще ни один человек, если он не был под защитой Некрона. Не пытайся идти за мной. Это приведет тебя к гибели.

С этими словами он развернулся и вышел, а я отправился вниз, где меня ждали врата. И существо, которое проникло в тело капитана Баннерманна и теперь, наверное, хотело меня убить.

Комната была пуста. Сияние пентаграммы превратилось в мягкое, едва заметное мерцание, а от двухсот человек, которые еще час назад стояли здесь в бесконечной очереди, не осталось и следа. Исчезли даже мертвые драконоборцы и трупы детей Дагона. Зато здесь было ОНО.

Это был уже не Баннерманн, но и не демон, покрытый роговыми наростами, явившийся мне в таком облике, когда он убил двух драконоборцев. Сейчас это было гигантское спрутоподобное существо, достигавшее трех ярдов в высоту. Оно напоминало чудовищное порождение кошмарных снов. Бесформенное, зловонное, как падаль, с желтыми злобными глазами без зрачков и радужки. Внутренний голос подсказывал мне, что именно это и было его истинным обликом.

— Ты дурак, — сказал монстр. Его голос был тихим, но холодным, как сталь. Он эхом отзывался в моих мыслях. — Ты обманул меня, Роберт Крейвен.

— Я вынужден был так поступить, — ответил я, испытывая невероятное отвращение. Мне было невообразимо трудно смотреть на это мерзкое чудовище.

— Ты был вынужден так поступить? Но почему? — В голосе монстра зазвучала ярость. — Ведь я на твоей стороне, Роберт Крейвен! Я сражаюсь с теми же, с кем сражаешься ты. Я твой друг.

— Нет, это не так, — стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно, ответил я. — Ты никогда не понимал, что означает это слово. Ты враг моих врагов, но это не делает тебя моим другом. Ты вступил в борьбу, но эта борьба — не наша, хотя ты ведешь ее в нашем мире.

— Проклятый дурак! — воскликнуло чудовище. — Ты даже не понимаешь, что сделал. Ты дал Некрону первую из СЕМИ ПЕЧАТЕЙ СИЛЫ. Почему?

— Потому что я дал Шеннону слово, — ответил я. — Ты что, забыл? Он больше никого не убил. Я обменял жизнь людей, находившихся на борту «Дагона», на ПЕЧАТЬ.

— Дал слово! — выдохнуло чудовище. — Отдать ПЕЧАТЬ только из-за того, что было дано слово? Я этого не понимаю.

— А ты и не можешь этого понять. Вероятно, именно в этом и состоит различие между нашими расами.

Монстр не ответил, но его многочисленные тонкие щупальца начали подергиваться. Какая-то волна прошла по его разбухшему телу.

— Я должен был бы убить тебя, — сказал он.

— Так почему же не убьешь?

Желтые глаза уставились на меня, и мне показалось, что в них застыло изумление.

— Потому что это не принесет мне выгоды, — ответил демон. — Ты можешь уйти. — Он указал тонким черным щупальцем на пентаграмму. — Но перед этим я хочу тебе кое-что сказать.

Я посмотрел на черное чудовище. Когда оно заговорило, его голос был громким и угрожающим, а слова звучали как мрачное пророчество, значение которого я понял намного позже.

Ты будешь жить, Роберт Крейвен. Но помни: ты не просто предал меня сейчас. Ты совершил поступок, последствий которого ты пока не видишь.