Я не закончил пересмотр своих бумаг, но полагаю, что у меня еще есть материалы, которые я должен вернуть, и сделаю это как можно скорее.

Я буду ждать вашего скорого ответа по поводу записи: буду ожидать либо саму запись, либо ваше сообщение о том, что сама запись и все ее копии и стенограммы уничтожены.

Спасибо за ваше внимание к этому вопросу, и да поможет вам Бог преданно придерживаться высоких принципов его Слова и благой вести о его Царстве.

Ваш в служении Иегове,

Р. В. Френц.

Вот ответ, который через три недели прислал мне Руководящий совет:

Библейское Общество

СТОРОЖЕВАЯ БАШНЯ

117 Адамс стрит, Бруклин, Нью — Йорк, 11201, США

тел. (212) 625–1240

8 августа 1980 года

Р. В. Френцу по адр. В. В. Грегерсона ул. 4. а/я 444,

Гадсден, Алабама 35904

Дорогой брат Френц:

Мы получили твое письмо от 19 июля, где ты упоминаешь наше письмо тебе от 10 июля.

Руководящий совет решил в настоящее время не посылать записи заседания 21 мая, как и говорилось в нашем письме за 10 июля. Как уже упоминались, если ты желаешь прослушать информацию из этой записи, то можешь прослушать ее в Вефиле.

С добрыми пожеланиями,

Общество Сторожевой Башни, Пенсильвания (Председательский комитет)

Они не ответили ни на один заданный мною вопрос. Ко мне вернулось испытанное раньше чувство нереальности. Трудно было поверить, что люди, занимающие такое высокое положение, могут действовать так безответственно. Тон письма ясно подчеркивал, что все права принадлежат им («организации») и что на права отдельного человека можно просто не обращать внимания, отбросить их в сторону как незначительные, если для организации это является более удобным и желательным. Я написал еще раз:

28 августа 1980 года

Председательскому комитету

Бруклин, Нью — Йорк

Дорогие братья:

Я получил ваше письмо от 8 августа, посланное в ответ на мое письмо от 19 июля по поводу пленки, которую вы согласились мне прислать.

Ваше письмо трудно назвать ответом. Оно в сокращенном виде повторяет ваше письмо от 10 июля, и в нем нет ответов на мои вопросы в письме от 19 июля.

Дело в том, что из — за невыполненного соглашения пленки с записью встречи 21 мая все еще находятся у вас. По любым стандартам является безусловно нечестным устанавливать новые условия уже после заключения соглашения и делать это в одностороннем порядке, не принимая возражений. В письме от 26 июня вы признали, что обещали послать мне копию записи заседания, и сказали, что намереваетесь сделать эту копию и выслать ее мне. В то время мой статус уже изменился; тем не менее, впоследствии это было использовано в качестве причины для нарушения договора. Причины невыполнения нашего соглашения, указанные в вашем письме от 10 июля, никоим образом не могут служить оправданием для несоблюдения соглашения.

Можно ли мне попросить вас поразмышлять над последствиями подобных действий, помня о принципе, указанном и Левит 19:15 и Римлянам 1:31? Ввиду того, что вы, по — видимому, не желаете отдать мне копию записи, я предложил вам единственную достойную альтернативу — уничтожить запись и все ее копии и стенограммы. Если бы вы хотели сохранить запись, то единственным справедливым действием будет выполнить соглашение, благодаря которому вы ее получили. Я не сомневаюсь, что при противоположных обстоятельствах — если бы запись была у меня, а вы просили о выполнении договора — вы заняли бы точно такую позицию, какую занимаю сейчас я (Матфея 7:12).

Пожалуйста, посмотрите на сказанное выше как на выражение заботы о ваших духовных интересах, а также о духовных интересах всех остальных братьев. Хотя мой статус может считаться низким, а не высоким, я был бы очень признателен вам за внимание к моим соображениям, изложенным в этом письме, а также в письме от 19 июля.

Ваш брат Р. В. Френц

Почти через месяц пришло еще одно письмо:

Библейское Общество

СТОРОЖЕВАЯ БАШНЯ

117 Адамс стрит, Бруклин, Нью — Йорк, 11201, США

тел. (212) 625–1240

24 сентября 1980 года

Р. В. Френцу ул. 4. а/я 444Ф,

Гадсден, Алабама 35904

Дорогой брат Френц:

Мы получили и рассмотрели твое письмо от 28 августа 1980 года.

Настоящим сообщаем, что записи заседания за 21 мая о которых ты упоминаешь, были уничтожены. При их уничтожении присутствовали три свидетеля из Руководящего совета. Никаких письменных стенограмм этих записей или их копий сделано не было. Записи были уничтожены полностью.

Это сделано в соответствии с пожеланиями, выраженными тобою в переписке с нами.

Ваши братья,

Библейское Общество Сторожевой Башни

Председательский комитет

Как показывает приведенная выше корреспонденция, «пожелания» заключались в том, чтобы мне выслали копии записи, как и обещали. Поскольку им явно не хотелось с ними расставаться (в чем — то такое отношение напоминает Уотергейтское дело), я предложил им альтернативу, которую они, в конце концов, приняли. В любом случае, я был рад, что дело, наконец, разрешилось, и надеялся, что на этом все отношения с Руководящим советом закончатся. Не тут — то было.

Через несколько недель после моего возвращения в Алабаму, Общество прислало мне чек на 10000 долларов в качестве подарка, «помощи для обустройства на юге». Я не просил о деньгах, и это было неожиданно и приятно. Мы дополнительно взяли ссуду в 5000 долларов и приобрели передвижной домик; Питер Грегерсон разрешил нам поставить его на своей земле. Я был очень рад (и обязан в экономическом плане) выполнять для Питера физическую работу, трудясь у него во дворе. Я проводил дни, подстригая газоны, подрезая ветви кустов, вырывая сорняки; меня жалили оводы и пчелы, постоянно кусали рыжие муравьи; был период, когда на протяжении тридцати дней температура на солнце превышала 38 °C. Я не помню, чтобы когда — нибудь раньше испытывал такую постоянную физическую усталость, как в эти месяцы. Тем не менее, я был рад этому, поскольку это помогало мне пережить душевную боль.

Однако самую значительную помощь нам с женой оказало ежедневное чтение Писания. Каждое утро мы по порядку читали по четыре псалма, пока не закончили эту книгу. Хотя и до этого мы много раз читали их, теперь они казались нам почти незнакомыми: настолько лучше мы их понимали. Если есть часть Библии, которая наиболее ясно показывает те личные взаимоотношения, которые могут и должны существовать между Господом и его служителями, то это именно псалмы, особенно псалмы. Душевный надлом, смятение и переживания, чувства беспомощности и отчаяния, которые так часто выражались псалмопевцами; то, что каждый раз они, в итоге, признавали, что вся их надежда должна быть и находится не в людях, но в Иегове Боге как Скале и высшем прибежище, — на все это очень чутко отзывались наши сердца.

Покидая международную штаб — квартиру, я не хотел никаких неприятностей. Я не искал проблем. Но они сами нашли меня.

В течение нескольких месяцев у нас были самые теплые отношения с членами собрания Свидетелей Иеговы в городе Ист — Гадсден, когда мы участвовали в собраниях и «полевом служении». Через несколько месяцев местные старейшины написали в Бруклин, рекомендуя меня старейшиной. Краткий ответ в сжатых фразах говорил, что, по мнению Общества, старейшинам не стоит рекомендовать меня для назначения таковым (или служебным помощником). Единственная указанная причина заключалась в том, что сообщение о моем уходе из штаб — квартиры (опубликованное в том же номере «Нашего Царственного Служения», что и информация о лишении общения некоторых работников штаб — квартиры) было получено недавно. Председательствующий надзиратель собрания, по — видимому, был очень расстроен этим письмом, но я посоветовал ему просто забыть о нем.

С момента получения этого письма — плюс информации, полученной старейшинами в письме Общества от 1 сентября 1980 года (где говорилось, что простые убеждения, отличающиеся от учений Общества, могли быть причиной для лишения общения) — атмосфера стала постепенно изменяться. Журнал «Сторожевая башня» начал печатать статьи, целью которых было не умерить волнение, но сосредоточить внимание на якобы развивающемся «отступничестве». С того времени до сих пор на словах и в печати, по всей видимости, идет согласованная кампания с целью оправдать крайние меры, принятые по отношению к тем братьям в Бруклине, которых так стремительно исключили. Категоричность не уменьшилась; напротив, заявления о власти свыше и сопровождающие их призывы к безусловной преданности становились все более безапелляционными. Из номера в номер «Сторожевая башня» обращала внимание на моменты, вызывавшие сомнения, настаивала на их правильности и, в общем, еще прочнее закрепляла принятую позицию вместо того, чтобы сделать взгляды более умеренными. Приводимые с этой целью доводы, казалось, достигли новой степени низости, так как заключались в том, чтобы искажать любые другие взгляды.