Елена Касьян
Франка Варэзи и Карла Таволино
— Сеньор Варэзи подтвердил бы, что это полный бред! — сказала сеньора Варэзи.
— Вы не можете этого знать, милочка, — сказала сеньора Таволино, отхлебнув капучино. — Это случилось еще до того, как скончался сеньор Таволино. И уж конечно, до того, как скончался уважаемый сеньор Варэзи.
Обе всплакнули.
— Откуда же вам это известно? — спросила сеньора Варэзи.
— Ну, просто я подумала, что у каждого приличного сеньора должна быть молоденькая любовница. Вы же считали своего супруга приличным сеньором?
— Это да… — вздохнула сеньора Варэзи.
Сеньора Таволино хитро подмигнула и отхлебнула капучино.
— Франка Варэзи! Ваша кошка залезла в мой холодильник и украла двести граммов бекона. — Сеньора Таволино картинно размахивала ложечкой.
— Карла, дорогая, этого не может быть! Миччола не ест бекон. И не умеет открывать холодильник. К тому же она проспала на веранде все утро.
— Вы знаете, Франка, что я на строгой капучиновой диете?
— Вы говорили мне, Карла. — Сеньора Варэзи смотрела, как оседает пенка в чашке.
— Вы знаете, Франка, что я никогда не нарушаю свое слово?
— Вы говорили мне, Карла. — Сеньора Варэзи потрогала пенку пальчиком.
— Разве не логично, что я не могла съесть двести граммов бекона, а ваша кошка, наоборот, могла?
— Это да… — вздохнула сеньора Варэзи.
Сеньора Таволино удовлетворенно кивнула и отхлебнула капучино.
— Как вы думаете, Карла, мне пойдет зеленая шляпка с кружевной оборкой и ромашками на полях?
— Вы купили новую шляпку, Франка? — Сеньора Таволино постучала ногтиком по чашке.
Сеньора Варэзи кивнула.
Обе помолчали.
— Франка Варэзи, вы когда-нибудь видели меня в зеленой шляпке с оборкой и ромашками? — спросила сеньора Таволино.
Сеньора Варэзи опустила глаза.
— И как вы думаете почему?
— Почему? — спросила сеньора Варэзи шепотом.
— Потому что ни одна уважающая себя сеньора не выйдет из дому в зеленой шляпке с дурацкой оборкой и пошлыми ромашками на полях!
— Это да… — вздохнула сеньора Варэзи.
Сеньора Таволино торжествующе улыбнулась и отхлебнула капучино.
— Ах, можете не утруждать себя походом в магазин, Франка. То маленькое черное платье вам не подойдет. — Сеньора Таволино помешивала сахар в чашке.
— Я все-таки схожу примерю. — Сеньора Варэзи слизнула с ложечки пенку.
— А я говорю, вам не подойдет! Я примеряла — мне оно мало!
— Но я ведь тоньше в талии и стройнее в бедрах… и оно мне так нравится… — Сеньора Варэзи мечтательно закатила глазки.
— Вы знаете, Франка, что я на строгой капучиновой диете?
— Вы говорили мне, Карла.
— Вы знаете, что кое-кто садится на диету, чтобы другой кое-кто не думал, что он самый стройный и может влезть в любое платье?
Сеньора Варэзи поперхнулась пенкой и закашлялась.
— И знаете ли вы, — продолжала сеньора Таволино, — что каждая благородная сеньора всегда ставит дружбу выше маленького черного платья?
— Это да… — вздохнула сеньора Варэзи.
Сеньора Таволино гордо вздернула носик и подумала о второй чашечке капучино.
— Если бы сеньор Таволино был жив… — сказала сеньора Таволино.
— И если бы сеньор Варэзи был жив… — подхватила сеньора Варэзи.
Обе всплакнули.
— То я каждое утро носила бы ему в постель капучино! — сказала сеньора Таволино.
— И я! — подхватила сеньора Варэзи.
— Франка, что вы говорите? Разве вы когда-нибудь носили капучино супругу в постель? — удивилась сеньора Таволино.
— Нет, — смутилась сеньора Варэзи. — Но ведь и вы, Карла, никогда не носили.
— Но я ведь первая придумала!
— Это да… — вздохнула сеньора Варэзи.
Сеньора Таволино довольно хмыкнула и отхлебнула капучино.
— Доброе утро, Карла, — сказала сеньора Варэзи. — Как пахнет капучино!
Сеньора Таволино отхлебнула из чашки и ничего не ответила.
— Вам не здоровится, Карла?
Сеньора Таволино отхлебнула еще и снова не ответила.
Сеньора Варэзи вздохнула и подвинула к себе сахарницу.
— Настоящие подруги так не поступают! — пробубнила сеньора Таволино. — Я всю ночь мучилась бессонницей, а вам хоть бы что!
— Но я не знала, Карла, я же не знала…
— Вот-вот! А если бы вы были настоящей подругой, вы бы мне что-нибудь почитали. Или даже сварили бы чашечку капучино!
— Это да… — вздохнула сеньора Варэзи.
Сеньора Таволино отхлебнула капучино и обиженно поджала губки.
— Вы знаете, Франка, что натворила ваша кошка? — Сеньора Таволино размахивала ложечкой.
— Что? — испугалась сеньора Варэзи.
— Она выпила мой утренний капучино!
— Этого не может быть, Карла! Она же кошка.
— Вот именно! Но вы ей все прощаете! Ей позволено гораздо больше, чем мне! — Сеньора Таволино уронила слезу в пустую чашку.
— Не плачьте, Карла, я сварю вам новый капучино, — сказала сеньора Варэзи.
И подумала: «Да пропади ты пропадом, Карла!»
И в ту же секунду Карла Таволино пропала пропадом.
Сеньора Варези немножко подождала, пока остынет капучино, отпила полчашки, а потом еще чуть-чуть, надела зеленую шляпку с кружевной оборкой и ромашками на полях… и пошла покупать маленькое черное платье.
— Завтра сочиню ее получше, — думала сеньора Варэзи. — Чуть менее капризной и чуть более тактичной! Может, придумать ей какую-то зверюшку? Птичку, например? Или рыбку? И обязательно тонкую талию!.. Это да…
Приготовление капучино в домашних условиях
На две порции:
кофе молотый — 7 ст. ложка (для приготовления капучино лучше использовать кофе тонкого помола)
вода — 2,5 чашки
холодное молоко 2-процентной жирности — 0,5 чашки
тертый шоколад или корица (или и то и другое) — щепотка
сахар — 2 кусочка (по желанию)
1. Сварить кофе в джезве, снимать с огня несколько раз, не доводя до кипения.
2. Нагреть молоко на огне в металлической кружке, взбивая миксером или венчиком. Снять с огня, когда образуется однородная пена без больших пузырей.
3. Разлить кофе в чашки и аккуратно переложить в него пену.
Последний штрих — присыпать пену корицей или тертым шоколадом.
Дора
Когда утром я надеваю синее платье — я немая Дора.
Я иду через двор, киваю дворнику, перепрыгиваю через лужу у ворот.
В синем платье я Дора-почтальонка. Я несу большую сумку и пою песни в своей голове.
Мне не нужно нигде останавливаться надолго, чтобы поболтать.
Когда днем я надеваю белое платье — я веселая танцовщица Дотти.
Я хожу в балетную школу и тяну носок у станка.
Мне нравится, как шуршат крахмальные пачки.
Я немая Дотти. но я не глухая. Я слышу, как шепчутся за моей спиной, и тяну носок еще сильнее.
Когда вечером я надеваю красное платье — я малышка Додо.
Я любовница директора балетной школы, старого развратника Джулио. Немая счастливица Додо, засыпанная цветами и подарками.
И даже жена Джулио относится ко мне с пониманием.
Быть немой в красном платье — горше всего.
Когда ночью я надеваю черное платье — я просто немая Долорес.
Я мелю крупные зерна арабики и варю кофе. Черный, как твои глаза, горький, как моя любовь.
Я сажусь писать тебе письма и беззвучно плачу.
Я пишу тебе обо всем, о чем молчала за день: о Доре в синем, о Дотти в белом, о Додо в красном.