Молчание длилось, у нее начали стучать зубы.

— Тебе холодно, — сказала Селеста. — А ну-ка быстренько беги в дом.

Тэфи поднялась и несколько раз помахала в воздухе руками. Однако она не сразу повернула в сторону дома.

— Вы говорили, что будет буря.

— Да, говорила. Буря будет, может быть, завтра.

Тэфи посмотрела на небо. Бесполезно было обращать внимание Селесты на яркие звезды, которые ни одно облачко не затмевало. Она снова попробовала вернуться к вопросу о слесаре.

— С этим будет задержка, — сказала Селеста, — а чем дольше мы ждем, тем лучше.

— Но почему? Разве комната не останется такою же, как была, когда бы мы ее ни открыли?

— Дай им время, — ответила Селеста, — и они заснут. Во сне они не могут причинить никакого вреда. Потому-то я и потеряла ключ — хотела дать им время. Но они еще не заснули. Ты слышала шорох, который раздался, когда упала картина?

— Единственное, что я слышала, — это гр-р-ох-хот стекла. — Зубы у Тэфи теперь по-настоящему стучали.

— А ну-ка, быстро, — скомандовала Селеста. — Сию же минуту — в дом. Быстрее!

Тэфи сдалась и побежала бегом через лужайку к ступеням заднего крыльца. Теперь, когда резкий ветер уже не настигал ее, зубы у нее перестали стучать. В этот момент из гостиной вышла ее мать и увидела ее.

— Тэфи! Куда ты запропастилась? Где я только тебя не искала!

— Я была внизу, около воды, разговаривала с Селестой, — ответила девочка.

Миссис Сондерс покачала головой.

— На воздухе без свитера! Надо тебе запомнить, что на острове бывает холодно по ночам и рано утром. Детка, а знаешь, некоторые из тех, кто зашел к нам сегодня пообедать, решили провести здесь весь свой отпуск. Наши две пустовавшие комнаты заняты, и отель теперь полон!

Тэфи обняла мать.

— Я уверена, что им понравились цветы на столах и ты в роли хозяйки.

— Какая лесть! — Но смех матери был ласковым. — А теперь пора в постель. Беги-ка домой. — Когда Тэфи начала подниматься по лестнице, она спросила: — Пожалуйста, скажи мне, зачем ты протянула веревку на своем окне и повесила на нее свой свитер?

— Это — сигнал для Дэвида, — объяснила Тэфи. — Он означает, что я смогу завтра пойти в форт.

— Ах вот что! Ну что ж, если ты думаешь, что он успел его разглядеть, сними его теперь. Когда смотришь на фасад гостиницы, это не так-то красиво выглядит.

Тэфи поднялась наверх. Пожалуй, надо договориться с Дэвидом об определенном часе для вывешивания сигналов. Если тайны будут продолжать множиться, он может в ближайшее время по-настоящему ей понадобиться. Пока что имелось лишь несколько странных, никак между собой не связанных вопросов, на которые никто не мог дать ответ.

ГЛАВА 8

Встреча у пушки

Утром белый туман клочьями летал по саду; свиваясь в круглые комочки, он катился по подъездной аллее возле дома. Вместо деревьев и кустов видны были лишь их смутные зеленые очертания, которые потихоньку исчезали из виду.

Тэфи, завтракавшая в ресторане, наблюдала за окнами. Помешает ли туман походу в форт, который наметили они с Дэвидом? Может, надвигается предсказанная Селестой буря?

Она задала этот вопрос Дорис, но официантка покачала головой.

— Селеста до тех пор бубнит о предстоящих бурях, пока какая-нибудь в самом деле не разразится. Конечно, если достаточно долго ждать, в конце концов дождешься бури. Селесте надо бы работать в кино. Я уверена, что у нее получались бы замечательные таинственные боевики.

Вскоре после этого появилась Донна и заняла свое место напротив Тэфи.

— Привет, — сказала Тэфи, вспомнив, что она решила быть с Донной сверх дружелюбной. — Мне понравились твои вчерашние танцы. Как бы я хотела уметь так танцевать!

Донна улыбнулась, и на ее щеке появилась ямочка.

— Мисс Эрвин не любила, когда я танцую. Она сказала маме… — Но Тэфи не суждено было узнать, что сказала мисс Эрвин, потому что я этот момент за их столик села миссис Такерман.

Экономка сказала «доброе утро» таким тоном, словно отнюдь не находила его таким уж добрым.

— У меня голова болит, — пояснила она и заказала чашку черного кофе. — Понравилось тебе вчерашнее представление? — спросила она Тэфи.

— По-моему, всем понравилось, — отозвалась Тэфи. — Я надеюсь, Донна будет еще танцевать.

Миссис Такерман ответила неопределенно:

— Я не совсем уверена…

— О, мама! — вмешалась Донна. — Ведь мисс Эрвин здесь больше нет, а миссис Сондерс танцы нравятся.

Миссис Такерман продолжала сомневаться.

— Все еще так неопределенно…

— Ты хочешь сказать, что в конечном итоге дом все-таки может отойти птицам? — спросила Донна.

Миссис Такерман покачала головой, укоризненно глядя на дочь. Это было своего рода предостережение — Тэфи хорошо знала этот жест, который делают матери, когда их дочки говорят лишнее. Но какую странную вещь Донна сказала! Тэфи слыхала выражение «отправляться к чертям собачьим»; «все пошло прахом», но чтобы что-то могло «отойти птицам» — такого она не слышала. Да и каким образом можно отдать «Сансет хауз» птицам? Еще одна тайна!

В этот момент у дверей зала появился Дэвид, и Тэфи поспешила закончить завтрак. Не доверяя островному теплу, она надела на себя пуловер. Мама сказала:

— Пока. Желаю хорошо провести время. Не опаздывай к ленчу.

Они с Дэвидом тут же тронулись в путь.

— О, мне это нравится, — вскричала Тэфи, ловя рукой клок тумана.

— Через некоторое время начнет припекать, — сказал Дэвид. — Посмотри вверх — светлее становится. Это солнце пытается пробиться сквозь туман.

Они шли по прибрежной дороге сквозь мягкий, вьющийся туман. Время от времени в поле зрения оказывался какой-нибудь дом, но, едва они проходили мимо, его снова проглатывал туман. Тэфи сообщила Дэвиду, что индейского мальчика зовут Генри, что он работает в «Сансет хауз», и что он — друг Донны. Новости про запертую комнату, про потерянный ключ и упоминания Селесты о какой-то пушке, которой-де известен секрет ключа, она припасла под конец.

— В форте около старых блокгаузов одна пушка, — сказал Дэвид. — Может, она спрятала ключ там, хотя мне кажется, это довольно неподходящее место, чтобы прятать там что-либо.

Туман поредел, и Тэфи видела куски воды. Вершины справа, на которых возвышался форт, были все еще неразличимы, но здесь можно было начать подъем. Один раз из тумана вынырнула статуя отца Маркета, но почти сразу же вновь исчезла.

— Мы пойдем по дороге под стеной, — сказал Дэвид, — и войдем внутрь через южные ворота для вылазок.

Пока они взбирались вверх, они вдруг очутились под яркими солнечными лучами, характерными для Макинау утром. Тэфи не удержалась и взвизгнула от восторга. Не было ни земли, ни воды, только остров среди облаков, и она стояла на нем.

— Ты лучше побереги силы, — сказал практичный Дэвид. — Подъем предстоит крутой.

Над ними возвышалась каменная белая стена. Они дошли до ворот для вылазок и проникли в форт. Вокруг них стояли аккуратные низенькие строения — казармы, где жили солдаты, и дома офицеров.

Дэвид вел ее к блокгаузу. Тэфи никогда еще не бывала в таком месте, которое заставляло думать о том, что она идет по тем же самым дорожкам, по которым люди ходили более ста пятидесяти лет назад, когда Америка была еще молодой. В блокгаузе стоял затхлый запах плесени. Дэвид пошел вперед, вверх по крутой деревянной лесенке, которая вела в верхнюю комнату. Вокруг были бойницы, через которые можно было вести огонь. Тэфи поглядела через одно глубоко посаженное окошко на гавань и почувствовала себя вернувшейся в прошлое.

Конечно же, на песчаном берегу за мысом будут вигвамы, и, если прислушаться, можно услышать «вояжеров», поющих в деревне. Если приглядеться, можно увидеть и их самих, важно вышагивающих в своих шляпах с перьями. Будут там и люди Джона Джэйкоба Астора, скупающие меха, чтобы украшать ими дам Квебека и Монреаля, Парижа и Лондона.