– Он написал, что ты несчастлива. Ему это совсем не нравится, и могу ли я сообщить твоему «молодому человеку», где ты находишься. – Пол поцеловал ее в носик, который она очаровательно сморщила. – Твой «молодой человек» несказанно благодарен дорогому старине Джейку Уорнеру. Но как получилось, что твои письма к тете всегда были с лондонским штемпелем?

– Джейк раз в две недели ездит в Лондон навестить сестру, которая лежит в больнице. Я уговорила его отправлять мои письма оттуда.

– Ты твердо была намерена спрятаться от меня, не правда ли?

Она тут же спрятала лицо на его груди, и он почувствовал, что она дрожит.

– Я была так несчастна, – прошептала она. – Временами мне приходилось бороться с собой, чтобы не вернуться, так мне хотелось быть с тобой. Если бы знала… о, если бы я только знала, что между тобой и Иленой все кончено!

– Не расстраивайся, любимая. – Он нежно собрал губами ее соленые слезы. – У нас впереди годы, чтобы возместить эти несколько жалких недель. Теперь улыбнись мне, и мы пойдем и скажем Уорнерам, что я забираю тебя с собой.

– Прямо сейчас, в этой ужасной одежде, пропахшей свиньями?

– Прямо сейчас! Я больше никогда ни на секунду не выпущу тебя из виду. Пойдем! – Он обнял ее за талию сильной рукой и повел прочь от хрюкающих и повизгивающих свиней, и в серых глазах появилась счастливая улыбка, когда он почувствовал, что ее рука обвилась вокруг его талии.

– Джинджер скучал по мне? – спросила она.

– Невероятно скучал. У меня была длинная тяжба с Нелл Фарнинг, и пока что я получил над ним опеку. Я думаю, она в конце концов уступит мне его. В глубине души она понимает, что ей нечего ему дать. А мы можем дать ему любовь, не так ли, дорогая моя?

Марни улыбалась, ветер играл ее локонами, а Пол с чувством собственника еще крепче обнял ее за талию.