— Только придется нам с тобой математику за весь третий класс с самого сентября повторять.

— Угу.

— И много заниматься.

— Когда заниматься? Скоро каникулы!

— Еще не скоро. Еще почти месяц.

— Мало, — вздохнул Вадик.

— Испугался?

— Не, я смелый, — кисло сказал Вадик.

— Здесь не смелость нужна, целеустремлен-ность. Это потруднее, чем драться. Или в кружке танцевать. Хотя и там нелегко.

— Не легко, — повторил Вадик, но думал он о другом.

— Ты в четвертом классе учиться собираешься?

— Угу.

— А в лагерь поедешь?

— Угу.

— Ну вот, а говоришь, мало времени! Да мы с тобой сто раз успеем все выучить!

Вадик сразу повеселел.

Если бы кто увидел их через пять минут, то принял бы за старых друзей. Они смеялись. Кось-ка кружился и притопывал, показывая, как они танцуют. Вадик нес его сумку и пытался повто-рить за Коськой хитрые движения. А потом они несли сумку вместе — Коська за одну, Вадик за другую ручку.

ГЛАВА 15

БУДЬ МОЕЙ ПОДРУЖКОЙ

Облезлая кошка несла на явочную квартиру отчет о первом месяце своих поисков. Она описа-ла все, что случилось с ней. В простоте душевной разлила по отчету больше черных и серых красок, нежели розовых тонов. А короли так не любят се-рого и черного. Ученому Секретарю добавилось много работы по перекрашиванию отчета Гу в приемлемые цвета, пусть не совсем такие, какие любил Филя I, но по крайней мере хоть мог тер-пеливо сносить. Он так и заявлялся к своему ко-ролю: лапы в разноцветных красках, — следы не-давней напряженной работы верного слуги.

Гу ничего не знала об этом. Да и зачем знать о придворных интригах простой сове? На то и су-ществуют при королевской особе советники да министры, чтобы власть королевская казалась сильной и единственно справедливой. А раз власть сильная и единственно справедливая, и служить ей надобно не щадя живота своего.

Эту сказку для народа придумал Ученый Сек-ретарь. Он ревностно следил за тем, чтобы в каж-дой семье каждый год появлялась новая книжка со старой сказкой, чтобы мамы-совы каждодневно рассказывали и пересказывали ее деткам-совятам. По этой сказке ставили спектакли в школе и на работе, снимали поучительные мультфильмы и фильмы для взрослых. На сюжете этой сказки на-придумывали десятки новых, еще более сказоч-ных сказок о великом короле и лучшем в мире ко-ролевстве.

И сказки оказали свое сказочное воздействие.

Гу, как и все остальные совы и филины, пере-стала верить глазам. Она верила только тому, что говорят умеющие говорить, и кому право это да-ровано свыше.

Криволапая сосна

Шишками одета.

Слава, слава королю

Филе Первому!

За зимой идет весна,

За весною лето,

Слава, слава королю

Филе Первому!

В речке кружится блесна,

Земляничка красна,

Даль зовущая ясна —

Слава, слава королю

Филе Первому!

Бесконечная песенка, воспевая все, что случа-ется на земле, воздает благодарность за это коро-лю филинов.

Гу шла к беседке, напевая. Поводом для радо-сти служил сваленный с плеч отчет. Любая труд-ная работа, если с ней удачно справишься, радует.

Она вертела хвостом, глазела по сторонам и довертелась.

Откуда он взялся?

На тропинке, широко расставив лапы и задрав в небо милицейской дубинкой полосатый хвост, стоял кот с разбойничьей мордой. Прищурив единственный целый глаз и нервно подергивая огрызком уха, он ехидно ухмылялся. Подушечки левой лапы выжидательно постукивали по земле.

Теперь Гу не нужно было вспоминать. Она уз-нала этого кота. Дважды пересекались их пути. Первый раз, когда она, будучи совой, прилетела в эту злополучную беседку на встречу со старшей сестрой. Тот день, вернее ту ночь невозможно за-быть. Кот подслушивал в беседке, но его прогна-ли раньше, чем прозвучали волшебные слова. А подслушал все таки их другой — маленький чело-вечек. Кто он? Друг этого разбойника или совер-шенно случайный мальчишка? Второй раз они встретились утром. Кот был первым живым суще-ством, встретившимся ей в ее новом обличии, ес-ли не считать верных щенят. И опять врезался в память, хоть и виделись они не больше минуты. Он ушел — гордый из гордых. Что ему за дело до какой-то облезлой кошки? Верно, никакого. Но ей-то до него есть дело! Он попал в черный спи-сок подозреваемых. И теперь хочет Гу этого или не хочет, она должна просчитать этого кота со всех сторон — связи, знакомства, привычки, слабые места. С кем встречается, что любит… Пока не будет полной уверенности в его непричастности, списывать со счетов нельзя! Так и в отчете указа-ла: "… на месте происшествия след кота." И далее подробный словесный портрет.

"Будем бить под него клинья, — решила она, прихорашиваясь. — Зря все таки Филя подпортил мой внешний видок. Ну ничего, не шибко он кра-савец, авось не будет привередливым. Ни с его рожей!"

Заминка продолжалась одно мгновение. Кошка подошла на расстояние одного прыжка и покло-нилась.

Пират в ответ презрительно фыркнул.

"Вежливости в нем ни на мышиный хвостик", — подумала Гу.

"Новенькая, — разглядывал Пират. Он, как лю-бой кот, не оставлял без внимания ни одной смаз-ливой кошки. — Что-то шибко затюканная. Хотя сразу видно — не из блудливых."

— Ты чья? — спросил напористо.

Кошка совсем по-другому представляла себе этикет знакомства. Кот рванул с места в карьер. Его хитрющий глаз выворачивал Гу наизнанку. Ей казалось, что кот читает все ее мысли и со страху перестала думать. Как парализованная, на-пряглась и приготовилась дать стрекача. Повела головой слева направо.

Пират поднял сжатую в кулак лапу и потряс ей в воздухе.

— Это ты нюхала?

— Нет еще, — чистосердечно призналась Гу.

— Тогда стой и не дергайся. Ну-ну! Осади, го-лубушка! От меня еще никто не уходил!

Кошка пала духом.

— Что вам от меня надо? — спросила полушепо-том.

— Анкету на тебя хочу заполнить.

— Зачем она вам?

— А чтобы узнать тебя поближе, — издевался кот. — Смотри, я только с виду тихий и добрый. А чуть не по мне, от души накостыляю. Ты, я вижу, уче-ная, — кивнул он на облезлую шкуру, — понимаешь, о чем я разговоры веду?

Гу, скрипя зубами, кивнула.

— Тихий, — буркнула под нос. — Хорошо хоть, что такие тихие мне раз в месяц встречаются. Не приведи господь с ними чаще знакомиться.

— Так чья ты? — переспросил кот.

— Ничья! Сама по себе. — ответила Гу. Необъяс-нимое равнодушие наползло на нее. Не она управляет ситуацией, кот подавляет, главенствует. Так пусть будет что будет. Куда вынесет. От нее требуется одно — не раскрыться и по возможности не поссориться. А там, глядишь, что-нибудь про-яснится.

— Не обманывай честных котов, — пригрозил Пират. — Сознавайся, ты бездомная?

Кошка что-то прикинула и охотно согласилась:

— Ага! Я бездомная!

— Это плохо, — сморщил нос кот.

— Для тебя?

— Нет, для тебя, — зевнул кот.

— Ой, почему?

— Бездомных сегодня на живодерню собирают. За деньги! Придется сдать, — кот потянулся и при-лег на передние лапы. Получу за тебя гроши, мяс-ка с рыбкой куплю. Све-жень-ких! Вкус-нень-ких!

— А со мной поделишься?

— Тебе уже ничего не понадобится.

— Как это не понадобится? Я мяско люблю!

— Пока любишь. А скоро: шкура на варежки, остальное на мыло, — рисовал Пират безрадостную картину.

— Я соврала! Я домная!

— У домных хозяин есть.

— У меня тоже хозяин есть!

— Кто такой? Где живет?

— Живет… живет… во дворце живет! Вот где!

— В каком дворце? Культуры?

— Нет. Это…

— Спорта?

— Да нет же! Эта…

— Чего "эта"? Чего мямлишь? У нас больше и дворцов-то нет.