— У-у, гаденыш! Это тебе, чтоб ты уяснил, кто здесь, на свалке, хозяин. Вас, троих, мне бы следовало тоже проучить. Особенно выскочку-Гарика. За его слишком длинный язык. Но этим пускай лучше занимается Вова. Основания у него более весомые, — сказал Генка и поманил меня к себе пальцем. Затем вытащил из кармана плаща мой пистолет и, сдунув с него мнимые пылинки, протянул мне.

— Спасибо, — вежливо произнес я.

— Не за что. Но не думай, Вова, что я стал твоим задушевным другом. Я по-прежнему тебя терпеть не могу. Обязательно при случае дам тебе по физиономии. Но справедливость для меня дороже личных отношений, — произнес он, преисполненный чувством собственного благородства.

Признаться, я не ожидал от него подобного пафоса. Просто сцена из рыцарского романа, прочитанного, очевидно, им в глубоком детстве и запавшего ему в память.

— И еще, Вова. Ты больше мне ничего не должен. На текущий момент мы с тобой в полном расчете, — добавил он.

— Меня радуют твои слова, — кивнул я. — Они прямо бальзам для моего сердца.

Кривонос одарил меня скупой улыбкой и перевел взгляд на стол. На столе его внимание привлек мобильный телефон последней модели, лежавший между пустых пивных бутылок.

— Чья игрушка? — спросил он, со вспыхнувшим в глазах интересом.

— Денисова, — неохотно ответил Гарик.

— Ага. Тогда я конфискую эту игрушку у Дениски. В качестве возмещения за причиненный моральный ущерб. Нечего своевольничать у меня на полигоне. Тоже мне манеру взял людей похищать. Надеюсь, что никто из вас не возражает?

Естественно, что в сторожке никто не возражал. Все были исключительно «за». С видимым удовольствием Кривонос положил мобильник во внутренний карман своего плаща.

Ко мне подошел не обремененный боевыми трофеями Паша и крепко стиснул мою руку.

— Нам пора, Вова. Ты извини нас за тот прошлый раз. Мы с Генкой всего лишь вспылили. Не успели понять, что к чему.

— Какие, Паша, могут быть разговоры, — ответил я. Нет, разговоры как раз у меня были, но только не сегодня. Вдруг под влиянием этих разговоров у них еще изменится настроение, и они перейдут в стан наших врагов. Поэтому разумнее пока было от них воздержаться.

— Да, ты давай быстрее разбирайся с этими гавриками. Чтоб не торчать долго на свалке, — посоветовал он, покосившись на окно.

— Почему?

— Не задерживайся, и все.

— Хорошо. Но я буду возвращаться домой на машине. На джипе приятелей-наркоманов, — заметил я.

— На машине?.. На машине, думаю, еще ничего. Пронесет. Ну, счастливо, Вова! Не горюй! — сказал Паша и поспешил за Кривоносом, вышедшим уже во двор.

И вновь роли наши в сторожке поменялись самым кардинальным образом. Теперь на скамье у стены со стянутыми веревками руками сидели Гарик, Алекс и Фролик. Вид они имели соответствующий — грустный и понурый. Дениса мы с Герой решили не связывать. То была бы только напрасная трата времени. Он по-прежнему лежал на полу и едва подавал признаки жизни. Удар Кривоноса ружейным прикладом ему в челюсть оказался довольно сильным.

Вику мы так же пощадили, освободив от пут. На мой взгляд, она не представляла для нас угрозы. К тому же, связанная, она могла бы причинить себе урон. То есть, сломать свои прекрасные длинные ногти. Что было бы жалко. Столько отращивала их, отращивала — и, бац, на тебе!

— Вика, вопрос. Когда ты предлагала устроить меня в Москве на работу, ты меня обманывала? — не удержавшись, и спросил я. — Цель у тебя была та же — завоевать мое доверие?

— Не совсем, но…

— Разумеется, обманывала, — усмехнулся Гарик. — И без всяких «но». Вика у нас такая. Если бы ты согласился, она бы нашла тысячу причин, чтоб отказать тебе. Словом, дать от ворот поворот. Это ж тебе не Маринка, которая сразу помчалась докладывать тебе то, что выведала у Дениса.

— Понятно, — кивнул я. — А если бы, не смотря на ваш хитроумный план, я не поехал в Вихляево? Устроился бы сам на новую работу. Нашел бы себе жилье в Москве, и не поехал бы?

— Не фантазируй, Володя, поехал бы. Куда б ты делся? Я прекрасно тебя знаю. Ты затаил обиду на весь мир, что с тобой поступили несправедливо. Не по совести. Ты обязан был поехать.

— А если все же нет? Сорвалось бы у вас.

— Ну, тогда бы мы вернулись к тому, что Денис советовал сделать в самом начале. Мы бы прислали тебе письмо от неизвестного доброжелателя. В нем бы говорилось, что в Вихляево ты можешь стать обладателем несметного богатства. Полетел бы туда на крыльях. Как миленький. Кто не мечтает разбогатеть? Правда, у письма имелись серьезные минусы. Им бы мы показали, что есть люди, заинтересованные в том, чтобы ты нашел деньги Виктора. Выдавать же себя раньше времени нам не хотелось. По крайней мере, без крайней нужды. Поэтому я раскритиковал тот первый вариант Дениса.

— Вообще изначально это была дурацкая затея, — сказала Вика.

— Удивительное дело, прежде ты придерживалась совершенно иного мнения.

— Ошибаешься, нет.

— Придерживалась-придерживалась. Впрочем, не важно. Все течет, все меняется. В принципе, ты права — затея была не из лучших. Но все мы умны задним умом, — заметил Гарик. — Тем более что эти двое со свалки, Кривонос и Паша, оказались не на нашей стороне. Кстати, Володя, денег Виктора действительно у вас нет?

— У нас их полные закрома, — ответил я. — Но, конечно, нет. Вот вобьют себе люди чего-нибудь в голову и никак не переубедить их потом в обратном.

— Где ж они тогда?

— Откуда мне знать? Я же не ясновидящий, — пожал я плечами. — Слушай, Гарик, а что это за история произошла между Денисом и моим дядей? Ну, о которой упоминал Кривонос.

— Мне ничего о ней не известно. Денис не любит посвящать никого в свои секреты. Товарищ он скрытный. Да и не водили мы с ним никогда близкой дружбы. Скажу больше, он был мне даже несимпатичен. Нас объединяло одно только общее дело.

— Ладно, поверю. Ну а вы слышали чего-нибудь? — обратился я к Алексу и Фролику.

— Нет, — в один голос отозвались они.

— Володя, наскучило мне так сидеть. Все отсидел. Блохи, опять же, повсюду прыгают, — пожаловался Гарик, елозя на скамье.

— Ничем не могу тебе помочь. Привыкай.

— Что вы собираетесь с нами делать?

— Действуем по старому плану. Повезем, стало быть, вас в околоток. Тебе там понравится. Конкретно, в обезьяннике. Будут кормить, поить. По ночам разрешат спать, — пообещал я и попросил зятя: — Гера, дай мобильник. Я хочу позвонить домой и сказать, чтоб они там не беспокоились. Мы скоро вернемся.

— Дать-то я его тебе дам. Не трудно. Но что от него толку? Все равно ты по нему никуда не дозвонишься, — проворчал Гера и протянул мне трубку, треснувшую в нескольких местах. — Один из этих обормотов — кажется, Алекс — сломал мне мобильник во время драки. Убить его мало, жука колорадского! Такая дорогая штуковина, подарок Шуры на мой день рождения!

— Да не расстраивайся ты сильно. Куплю я тебе новую трубу, — буркнул Алекс.

— Как же, так я и поверил!

— Желаешь, напишу расписку?

— На кой шут мне твоя расписка?!

— Плохо, что у тебя, Гера, сломался мобильник. Очень это не во время. А у Дениса его, по-моему, забрал Кривонос, — вспомнил я.

— Точно, понравилась игрушка. Как ребенку. Возьми мой, — любезно предложил Гарик. — Только в нем садятся батарейки.

Я набрал на его трубке телефонный номер Татьяны и после первого же гудка услышал ее взволнованный, но, как всегда, красивый и мелодичный голос: — Кто это?

— Да я, я.

— Володя?

— Он самый.

— Почему ты звонишь по чужому телефону?

— Просто наш накрылся медным тазом.

— Бог с ним. Но почему вы никак не возвращаетесь? Мы здесь с Мариной с ума уж посходили.

— Едим. Считай, что мы в пути, — коротко ответил я и отключил мобильник.

— Давно пора, Володя. А с этим типом, что будем делать? — спросил Гера и указал кивком на Дениса, который, скорчившись, сидел в центре комнаты на полу и, словно заведенный, мотал головой.