– Гога, – произнес он, – потерпи, дорогой. Сейчас они приедут. Держись из последних сил.

Однако раны на теле Крутикова были очень серьезны, и Игорь не смог удержаться от вопроса:

– Гога, скажи мне, что ты нашел в лаборатории? О чем ты мне хотел сказать?

– Я.., – тихим хриплым голосом Гога почти прошептал Игорю, – я... я оставил у нее... в портфеле, ты там все найдешь.

– У кого, Гога, у кого я должен искать это портфель? – прокричал Игорь.

Но было уже поздно, глаза Гоги закрылись. Он весь обмяк.

Скорая приехала через 10 минут, однако, милиция приехала еще раньше. Игорь сидел на корточках у тела Гоги Крутикова, когда в аллею скверика с сиреной въехал милицейский УАЗик, сверкая мигалками. Из УАЗика выскочили три милиционера в бронежилетах и, нацелившись на Игоря пистолетами, крикнули:

– Встать, руки за голову.

Игорь устало посмотрел на них и выполнил их приказание. Его тут же опрокинули на капот машины лицом вниз и быстро обыскали.

– Это твоя пушка? – произнес один из милиционеров, подымая с земли «ПМ» Игоря.

– Серега! – крикнул другой, обращаясь к водителю УАЗика. – Быстрее вызывай скорую, здесь раненый.

– Он уже не раненый, – проговорил Игорь, – а убитый. – К тому же скорую я уже вызвал. А у вас еще есть шанс включить план перехвата и задержать убийц. Это двое мотоциклистов. Они только что выскочили на улицу Армейскую и поехали по ней в сторону городского парка.

Старшим прибывшей группы был пожилой капитан, который, внимательно выслушав Игоря, скомандовал:

– Быстро сообщите в дежурку данные. Пусть попробуют, может он не врет.

Однако, время было уже упущено, да и убийцы действовали профессионально. Мотоцикл «Судзуки» был найден очень скоро. Буквально через полчаса патрульно-постовая машина обнаружила брошенный двухколесник в одной из аллей городского парка. Недалеко от него валялись два мотоциклетных шлема. Единственный свидетель, прогуливавшийся в это время по парку с собакой, видел, как в парк въехали двое на мотоцикле и, оставив его на аллее, углубились в глубь парка. Оперативники сделали предположение, что у выхода из парка их ждала автомашина. Владельца мотоцикла установили в тот же вечер. Нашли его поздно ночью, в туалете его квартиры. Он был пристегнут наручниками к сливному бочку. Последний заявил о том, что двое неизвестных напали на него сегодня вечером в подъезде, оглушили и затащили в бессознательном состоянии в квартиру. Очнулся он уже в туалете, где и просидел до прихода милиции. Поскольку его крики о помощи соседи не слышали, а жил этот молодой парень один, приходу милиции он очень обрадовался. Проверка его личности ничего не дала. По милицейским данным, последний не принадлежал ни к какой преступной группировке и никогда не привлекался к судебной ответственности.

Глава десятая

Игорь сидел в одном из кабинетов городского управления внутренних дел. Милиционер, ведший его допрос, представился ему как капитан Семенов. Это был невысокого роста мужчина средних лет, сухопарый и слегка угрюмый. Это был уже второй за вечер допрос для Игоря, первый с ним провели в дежурке, когда привезли с места происшествия. Еще по пути в милицию Игорь практически неожиданно для себя решил, что во всем этом деле, связанном с убийством Гоги, он должен разобраться сам. Возможно, это решение было больше эмоциональное. Но хотя эмоции, бушевавшие в Игоре, по своей природе были разные, все они приводили его к одному решению: он должен по-своему разобраться с этими бандитами.

В первую очередь Игорь чувствовал острую душевную боль от того, что он каким-то образом – пока он не знал, каким именно – вывел на Гогу его убийц. Этого он себе никогда не простит. Второе, что не менее волновало Игоря, это чувство досады от того, что он слишком поздно «влез» в это дело. Гоге надо было помогать с самого начала. И совсем не тем способом, которым он ему помогал. Спрятать Гогу означало лишь загнать болезнь внутрь.

Игорь чувствовал свою вину еще и потому, что не сдал бандитов в милицию, когда они были у него в руках, и тем самым подставил Гогу. Все это побудило Игоря принять решение о том, что он сам хочет, и, исходя из имеющейся у него информации, наверное, может расправиться с убийцами. Поэтому, как на допросе в дежурке, так и сейчас, Игорь не стал рассказывать о том, что ему сообщил Гога и что ему самому было известно.

– Как ваша фамилия? – оторвал Игоря от потаенных мыслей следователь.

– Что?.. – переспросил Игорь. – Ах, да, фамилия... Дубровин Игорь Александрович. Послушайте, господин...

– Семенов, – ответил милиционер.

– Господин Семенов, – начал Игорь, – я уже все рассказал в дежурке и мне больше нечего добавить, к сожалению.

– Зато у меня есть что спросить, – ответил тут же капитан. – В частности, вы сказали, что это Крутиков назначил вам встречу в скверике у памятника Гордееву.

– Да, он позвонил и назначил встречу.

– В таком случае, как могло случиться, что киллеры вычислили его? Кто еще, кроме вас, знал об этом разговоре?

– Ольга, – ответил Игорь. – Это моя жена. Мы работаем вместе.

– Она не могла никому сообщить?

– Нет, мы практически сразу же после звонка вышли из офиса и поехали на встречу.

– Ее мы уже допросили, – сказал капитан. – Еще вопрос: где вы достали оружие, пистолет «Макаров», который мы нашли рядом с трупом? Это ваше оружие?

– Нет, – тяжело вздохнув, сказал Игорь, – это оружие Крутикова.

– Но стреляли из него вы. Мы нашли стреляную гильзу.

– Да, – сказал Игорь. – Когда мы с Крутиковым увидели, что на нас готовится нападение, он выхватил пистолет, но выстрелить не успел. Когда же мотоцикл с киллерами проехал, я поднял пистолет с земли и выстрелил в выезжающих, но, к сожалению, промахнулся.

– Должен вам сказать, – усмехнулся Семенов, – вы проявили редкостную прыть. Только что вы лежали под лавкой, обстреливаемый из пистолета-пулемета, и тут же вы выскочили из-под своего укрытия, чтобы добраться до лежащего на асфальте оружия. Да еще успели сделать прицельный выстрел. Кстати, пуля попала в колесо мотоцикла. Может быть из-за этого они так далеко на нем и не уехали.

– Просто я очень хотел их достать, – ровным голосом сказал Игорь. – Но в следующую секунду он не сдержался и с яростью проговорил: – Я и сейчас хочу их достать.

– Тогда почему вы снова не стреляли в седока? – задал вопрос капитан милиции.

– Я боялся убить кого-нибудь шальной пулей. К тому же, оставшись без мотоцикла, они бы далеко не ушли.

– Ну, что ж, возможно, – согласился Семенов. – А почему Крутиков не назначил встречу именно в вашем офисе? Ведь речь шла о простой передаче документов в загранпоездку.

– Не знаю, – сказал Игорь, – он, вообще, всего боялся. Я же говорил, за ним охотились. И эта охота закончилась удачно.

– Какую роль вы в этом играете, и что вам известно об опасности, угрожающей убитому?

– Практически ничего неизвестно, – ответил Игорь. – Он только сказал, что стал свидетелем чего-то такого, из-за чего его могут убить. Чего именно, я не знаю. – Игорь промолчал, потом продолжил: – Могу лишь добавить, что Гога по натуре не преступник, и либо влип куда, либо просто стал случайным свидетелем. Больше к этому мне добавить нечего.

Неожиданно для самого себя капитан что есть силы хлопнул по столу.

– Ну, хватит! Здесь не мальчишки сидят, прекратите мне лапшу на уши вешать.

Игорь непонимающе взглянул на милиционера.

– В чем вы хотите меня убедить? – крикнул Семенов. – В том, что вы, взявшись за дело оформления срочного отъезда Крутикова за рубеж, даже не поинтересовались его причиной?! Не верю!

– Капитан, – холодно ответил Игорь, – по своей натуре я бываю иногда горяч, но не любопытен. Это были дела Гоги. Наверное, я был не прав, что не заинтересовался деталями произошедшего, но тогда я не придал этому значения. Во-вторых, я повторяю, что просто не хотел лезть в чужие дела. Помочь Гоге с отъездом – одно, а разбираться за него с бандитами – совсем другое. Я понятия не имею, по каким причинам Гога не захотел обратиться в ваше учреждение. Видимо, он боялся, что вы его вместе с преступниками под одну гребенку причешете.