В это время в другой части станции Лондо входил в казино. Элрик тихонько вздохнул. Лондо приступил к выполнению оставшейся части плана, разработанного вместе с Морденом на встрече в Садах. Элрику этот план не был известен, но он ожидал, что Лондо будет действовать именно так. Элрик знал, что Морден время от времени незаметно вмешивался в игры Лондо, подстраивая нужные ему результаты, и, устроив Лондо «случайную» встречу с Карвин, пытался подтолкнуть Мордена к использованию его обычного метода. Лондо на тайной встрече, без сомнения, рассказал Мордену обо всех оскорблениях, нанесенных ему магами, включая их попытку мошеннически обыграть его в покер. Морден должен был сделать вывод, что маги, которые никогда не проигрывали, решили собрать таким образом деньги, чтобы зафрахтовать другой корабль. Этот новый корабль должен был заменить «Тайдуэлл» и послужить ложной мишенью для Теней.

Теперь Мордена следует убедить в том, что сейчас маги нуждаются в корабле еще больше, чем прежде.

Он захочет контролировать магов. Если магам удастся зафрахтовать другой корабль, то ему захочется выяснить, какой именно. Элрик надеялся, что Морден учтет эти обстоятельства при составлении своего плана: использовать Лондо для того, чтобы гарантированно расправиться с магами.

Прядь волос на одном конце гребня Лондо висела под странным углом. Неуверенно оглядевшись в тускло освещенном казино, он попытался привести прическу в порядок. Как только он опустил руку, непослушная прядь снова повисла. Нахмурившись, он счистил рукой с мундира коричневое пятно. Похоже, ему пришлось потрудиться, избавляясь от демонов Феда.

Лондо заметил Карвин за столом для покера с высокими ставками и перестал чистить мундир. На его лице появилось странное выражение: смесь возбуждения и сомнения. Он должен подозревать, что, раз Морден взялся помочь ему разрешить проблему с техномагами, то техномагам придется плохо, аналогично тому, как вмешательство Мордена в разрешение проблемы с базой нарнов в Квадранте 37 закончилось плохо для нарнов. Возможно, Лондо еще не совсем потерял совесть. Это, однако, выставляло его в еще худшем свете. Бессовестный человек, совершая зверство, не понимает глубины своего зла, в то время как тот, кто делает это вопреки голосу совести, считает, что ради исполнения его мелких желаний оправдано любое злодейство. Воистину злобный человек.

Лондо придал лицу уверенное выражение, одернул мундир и двинулся к игровому столу. Элрик переключился на камеру службы безопасности, висящую над плечом крупье.

Лондо возник за спиной Карвин в тот момент, когда она двигала к себе большую кучу фишек.

– Здравствуйте, дорогая леди.

Карвин обернулась, с улыбкой протянула ему руку:

– Я уже говорила вам, что я – не леди.

Лондо поцеловал ей руку, заметив при этом кольцо. Он боялся, хотя и пытался это скрыть. Он должен держаться так, будто ему не известно, что она – техномаг, должен притворяться влюбленным глупцом, так же, как Карвин притворялась соблазнительницей. Только так он мог убедить ее сыграть с ним.

Женщина, сидевшая справа от Карвин (вообще-то это была замаскированная Мьёрна), собрала немногие оставшиеся у нее фишки и ушла. Лондо занял ее место.

– Я так рад, что нашел вас здесь. С момента нашей встречи я не мог думать ни о ком, кроме вас.

– Я о многом думала, но ничто не способно увлечь меня так сильно, как вы, посол.

Лондо неуверенно улыбнулся, поддавшись, вопреки намерению, ее очарованию.

– Вы не похожи ни на одну из знакомых мне женщин.

– Даже сильнее, чем вы думаете.

– Был бы рад познакомиться с вами поближе. Я столько думал о ваших словах, что вам нравятся бесстрашные игроки.

– А вы – бесстрашный игрок, посол?

– Ну, ради вас, – сказал он, снова беря ее за руку, – уверен, я смог бы стать таким. Но у меня к вам вопрос, дорогая леди. Вы – бесстрашны?

– А у вас есть предложения?

– Только одно, и я надеюсь, что оно вас заинтересует. Возможно, мы сможем обсудить его за рюмочкой.

– С удовольствием.

Карвин смахнула фишки в сумочку, и они прошли к бару, устроились за угловым столиком, где могли без помех беседовать наедине. Пока Лондо нес напитки, Элрик заметил агентов Мордена, сидевших через несколько столиков от них.

Элрик перебрал несколько камер, пока не нашел наилучший ракурс, чтобы видеть одновременно и Лондо, и Карвин.

– Скажите мне, – начал Лондо, – что привело вас на Вавилон 5?

– Зачем эти увертки? Давайте смелее. Если вы хотите спросить меня о чем-то, – она пристально взглянула на него, – то о чем именно?

Лондо, кажется, что-то задумал.

– На что это похоже: жить вдали от своего народа?

Она рассмеялась, тем самым поразив его:

– Но это не так. Мой народ – это те, кто меня вырастил. Да, у меня ДНК центаврианки, но ваша история – это не моя история, ваши желания – не мои желания, ваши черты характера мне не свойственны.

Изящным жестом она вытянула в его сторону руку:

– Теперь я задам вам вопрос. Если бы вас вырастили не центавриане, то кем бы вы стали, о чем бы мечтали?

Лондо неловко улыбнулся, покачав головой, вздохнул:

– Я не могу себе этого представить. Всю свою жизнь меня окружали традиции, история, законы чести центавриан. Благодаря этому я стал тем, кто я есть. Без всего этого, – Лондо красноречиво махнул рукой, – возможно, я стал бы профессиональным игроком. Или жиголо.

– Мне кажется, вы бы преуспели и в том, и в другом.

Лондо отпил из своего бокала:

– Вы мне льстите.

– С вами очень приятно общаться, посол.

– Пожалуйста, зовите меня Лондо, – он, казалось, поддался ее чарам, хотя и знал, что это была всего лишь игра. Его самолюбие тешило то, что она говорила искренне.

– Лондо, у меня есть только одно желание, которое невозможно удовлетворить, живя вдали от центавриан, – ее рука мягко скользнула через стол, погладила руку Лондо. – Должна сознаться, что очень хочу удовлетворить это желание с подходящим мужчиной.

На этот раз Лондо пришел в себя быстрее, он уже начал привыкать к ее прямоте:

– Мне так грустно слышать о вашей утрате. Это подлинная трагедия. Буду рад сделать все, что в моих силах, чтобы исправить это.

– Вы говорили, что у вас есть предложение.

На мгновение на его лице застыло выражение наигранного сочувствия и похоти. Потом он заговорил:

– Действительно.

Убрал руку.

– Я думал о том, что вы сказали о бесстрашной игре. Много раз я ставил больше, чем следовало. Но те ставки никогда не были бесстрашными, они были просто глупыми. Мы могли бы сыграть, и пусть ставки будут высокими, но судить, приемлем ли риск, должен тот, кто играет, не так ли? Настоящий риск, это когда соглашаешься на ставки, не зная их. Поэтому у меня родилось предложение.

Лондо полез в карман, вытащил простую черную восьмигранную игральную кость и положил ее на стол. На половине граней были нарисованы окружности, на половине – кресты. Так вот в чем заключался план Мордена…

– Бросим кость, не называя ставок. Если вы выиграете, то я выполню любое ваше желание, если только выполнить его окажется в моих силах, и мне не придется при этом нарушить закон. Если я выиграю, то вы выполните мое желание.

Лондо вовсе не был бесстрашным, он должен был быть уверен в том, что выиграет. Морден, определенно, гарантировал ему успех. Внезапно все предположения Элрика оказались поставленными под сомнение. Он ожидал, что любое пари будет составлено таким образом, что маг выиграет. Только так Тени могли бы выяснить, чего хотят маги, ведь именно это они всегда стремились узнать.

Но если выиграет Лондо, чего он потребует?

Карвин наклонила голову:

– Отважное предложение. Лондо, вы меня удивляете.

– Дорогая леди, меня вдохновляете вы.

Элрик условился с Карвин о том, что если он в какой-то момент решит, что ей следует отступить, то пошлет пустое сообщение. Карвин держала паузу, давая Элрику время остановить ее. Он не послал сообщения. Ни один маг никогда не проигрывал. Кость Лондо нельзя было подменить, потому что они никак не могли заранее приготовить другую, но можно было создать крошечную летающую платформу для того, чтобы заставить кость упасть в нужное положение, или создать иллюзию нужного символа.