Никакого «я». Никаких прав.

Что же будут с ней делать? Она не боялась, что тело не выдержит уготованных ей испытаний. Больше всего ее страшило то, что она разочарует тех, кто поверил в нее. Она тревожилась из-за того, что может подвести этого великолепного красавца, который стал значить для нее так много.

– Умница. Это только начало, – тихим ровным тоном продолжал он.

Его лицо по-прежнему было непроницаемым. С таким лицом он выходил на подиум. Изысканный и бесстрастный. Но в глазах она заметила доброту, и это заставило ее петь от счастья. Он не имел права показать свои истинные чувства, сейчас они находились по разные стороны баррикады, но Кловер чувствовала, что он готов поддержать ее. Он очень хотел, чтобы она преуспела лучше всех и быстрее всех. Даже если для этого потребуется проявить жестокость и безжалостность.

«Давай же скорее! – вдруг подумала она. – Пора начинать представление! Задай мне перцу! Я все вынесу!»

Еще несколько секунд Лукас наблюдал за ней из-под своей маски. Один взмах ресниц, и он уже отвернулся.

Кловер не ощутила себя униженной его молчанием. Оно лишь приятно пощекотало ей нервы. Лукас был здесь, с ней, и когда она пройдет испытание на прочность, он останется с ней навсегда…

Ему ли суждено стать ее наставником? Ее покровителем и учителем?

Она тонула в тонком экзотическом аромате его одеколона. Кловер ощутила, как по ее телу проходят волны возбуждения. Ей достаточно было представить, через что ей придется пройти под умелым наставничеством Лукаса… Ту порку, которую он ей устроил в тайном клубе джентльменов, можно считать скромной прелюдией к настоящему шоу. Когда она думала о том, чем он ей угрожал и что обещал с ней сделать, она, словно погружалась в сладкую истому.

Она хотела обнажиться, она хотела, чтобы он скорее ввел ее в мир запретных страстей. Она готова была сама сбросить одежду. Она желала ощутить внутри себя что-то твердое, упругое. Ее тело охватила жажда стыда. Она бы не медля опустилась на пол этой машины, чтобы ползать в ногах своего великолепного любовника, лишь бы он допустил к своей плоти, которую Кловер мечтала снова и снова ласкать языком.

Что будет, если она решится воплотить свои фантазии в жизнь? Он накажет ее за своенравие? Или позволит прикоснуться к себе в знак щедрости?

Ее сердце бешено стучало, но она все же решилась протянуть руку, робко коснувшись бедра Лукаса.

Наказание не замедлило себя ждать: Лукас резко отбросил ее ладонь, задрал ей юбку и весьма ощутимо шлепнул.

Кловер охнула от боли, но прилив желания уже было не остановить.

– О, какая ты упрямая, – спокойно произнес Лукас, как будто отчитывал ребенка, пытавшегося украсть леденец. – Твое неблагоразумное поведение будет тебе дорого стоить.

Он смерил ее взглядом своих ярких синих глаз, приводя в трепет.

Кловер не находила себе места. Ее соски уже четко обрисовывались сквозь тонкую ткань кружевного бюстье, а клитор разбух, как готовая раскрыться почка. Ей не терпелось прикоснуться к себе, но она не знала, посмеет ли.

Слышался лишь звук ее учащенного дыхания. Лукас был по-прежнему невозмутим. Затем он произнес:

– Сними трусики.

Она повиновалась, и через мгновение ее белье перекочевало к нему.

– Подними юбку так, чтобы твое влагалище и анус коснулись кожаной обивки. Раздвинь ноги пошире, чтобы ты смогла в точности выполнить мое приказание.

Кловер подавила стон и повиновалась. Ее нежная киска потерлась о кожу, и девушка ощутила себя особенно уязвимой. Она начала тихонько раскачиваться, чтобы усилить давление на свое изнывающее лоно, хотя понимала, что снова переступает границы дозволенного.

– Твои ладони должны быть развернуты, а руки положи на сиденье подальше от ног. Ни одного лишнего движения, слышишь?

Снова Кловер лишь молча подчинилась. У нее глаза чуть не выпали из орбит, когда Лукас открыл ей рот и засунул туда трусики, скомканные в круженной шарик.

Кловер изнывала, не понимая, что ее ждет: этот импровизированный кляп ее душил. Она ощутила головокружение, когда на языке начал таять вкус ее собственной разгоряченной плоти. Лицо покраснело от стыда, а возбуждение не давало толком соображать. Она знала, что если встанет, то все заметят на кожаном сиденье влажное пятно, оставленное ее плачущей киской.

«О, только бы ты дотронулся до меня», – молила она, не глядя на Лукаса. Он снова был вне досягаемости, а она превратилась в низшую форму жизни. Рабыня, забава на час, игрушка, которую можно сломать.

Желание пронзало ее, заставляло тело сотрясаться в конвульсиях, хотя она и не ощущала какой-то особой стимуляции. Еще никогда ей не доводилось чувствовать такого возбуждения, еще никогда она не была готова отдать все лишь за прикосновение к ее голодному лону. Прохлада кожаной обивки на сиденье сводила ее с ума, и она постаралась незаметно для Лукаса двинуть бедром.

– Малышка, кого ты хочешь провести?

Он говорил так тихо, что Кловер рискнула посмотреть на него. Он пристально наблюдал за ее малейшим движением, напоминая кота, который развалился на удобном сиденье. Его грация завораживала, но у нее не оставалось сомнений в том, что Лукас начеку, он всегда готов к удару. Его хотелось сравнить со статуей греческого бога, но земное происхождение выдавал блеск глаз.

– Ты хочешь меня, Златовласка? – он намеренно мучил ее, чтобы усилить желание.

Они молча ехали в машине, полностью изолированные от мира, потому что даже Дамиана не допустили в число зрителей: Лукас приказал закрыть перегородку между пассажирским сиденьем и местом шофера.

Кловер взглянула в окно, но ничего не увидела. Перед ее глазами мелькали только картинки из книг Оливии. Ее фантазии приобретали все более извращенный ракурс. Ей хотелось остановиться, так как она не могла утолить свою жажду. Ее клитор набух, а влагалище изливалось соком, – ей больше всего на свете сейчас требовалась разрядка.

Лукас нарушил тишину, и Кловер едва не подпрыгнула на месте от неожиданности.

– Мы уже почти на месте, – спокойно проговорил он. – Пора начинать шоу. Сними юбку, рабыня.

Кловер хотела возразить, что не допустит такого тона, но не могла говорить, так как ее рот затыкал самодельный кляп.

– Делай, что тебе говорят, – мягким тоном повторил свой приказ Лукас. – Иначе мне придется наказать тебя за неповиновение.

Кловер запуталась с застежкой на юбке, но потом рванула замок на змейке и освободилась от нее. Лукас забрал одежду и небрежно бросил ее рядом с собой. Он даже не повернул головы в сторону жертвы. Кловер была обнажена ниже талии. На нее остались только чулки и жакет. Ей не терпелось начать игру, но она не могла до конца совладать со своим смущением, когда ощутила себя словно товар, выставленный напоказ.

Неужели он собирался показать ее в таком виде? Кому? Кловер не могла сдержать крика радости, когда представила охваченных похотливым желанием зрителей. Наверное, гостям Фрэнсиса позволят насыщать ее лоно.

Кловер не могла дышать. Машина подкатила к высоким кованым воротам. Хотя Дамиан не объявил о том, что они приехали, ворота через секунду уже открывались, чтобы пропустить их в сад, разделенный полосой подъездной дорожки, в конце которой был виден красивый дом, выстроенный в классическом стиле. Перед домом раскинулась широкая терраса. На ней и собрались гости, которые пили и непринужденно болтали. Им предстояло большое развлечение.

Когда настанет время ее выхода, недостатка в публике не будет.

– Не волнуйся. Так даже лучше.

Она резко обернулась в сторону Лукаса, когда он уже набрасывал на ее глаза черный шелковый шарф. Мир погрузился в темноту.

– Но я упаду, – попыталась сказать она, но вместо этого послышалось лишь ее нечленораздельное мычание.

Когда она вспомнила, что на ней туфли на высоких каблуках, ее страх только усилился. В довершение Лукас завел руки ей за спину и защелкнул на запястьях наручники.

– Тебе нечего бояться, крошка, – шепнул он ей на ухо. – Я буду с тобой.