— Тебе солдат не на Кордон надо. Тебе домой надо. Иди к своим. Идти недалеко. Если осторожничать будешь, дойдёшь через часок. В части тебе может, еще и орден дадут, — я в последний раз оглядел бойню и пошёл своим маршрутом.

«Я не могу быть нянькой», — размышлял я на ходу, — «солдату и вправду стоило бы вернуться в часть. В Зоне слабохарактерные долго не живут». Минут через пятнадцать я развернулся и пошёл обратно, кляня на чём свет стоит, свою совесть. Белка сидел на камне и курил. Сигарета подёргивалась в пальцах, выдавая нервное напряжение.

— Я доведу тебя. Всё-таки обещал, — я достал из своего рюкзака пол-литровую пластиковую бутылку с чистым спиртом и протянул солдату, — держи. Хлебани. Полегчает.

Белка взял бутылку и глотнул. Тут же поперхнулся и раскрыл рот, шумно вдыхая воздух, охлаждая гортань.

— Это ж спирт! Чистый! — солдат ещё не пришел в себя после глотка и стал похож на спелый красный помидор.

— Ну да. Спирт. А ты думал вода? Если ты в норме, то пойдём. Уже смеркается.

Белка вернул спирт и виновато затопал следом. Через полчаса мы стояли на краю обрыва и созерцали тёмно-зелёное марево болота, бывшее когда-то озером. Со временем оно зацвело и высохло, покрываясь зарослями камыша и высокой травы. Песчаный пляж ещё сохранился местами. Наверное, тут когда-то купались и загорали на горячем песочке. Теперь это место не располагало к пляжному отдыху. Кое-где лежали разбросанные ржавые бочки, на некоторых из них виднелся рисунок химической опасности. В былые времена, с института сюда сливали всякую дрянь, и теперь это болото представляло собой хранилище всевозможных нечистот, но все равно было красиво смотреть на зеленоватую дымку над болотом, освещаемую последними лучами солнца, рисуя в фантазиях неземную поверхность другой планеты. Глядя на бочки, я вспомнил про тайник долговцев. «Где-то находится вход в канализационный коллектор, замаскированный под засыпанную бочку». — Вспомнил я слова Воронина. Сверху поверхность болота и берега хорошо просматривалась. Бочками я решился заняться позже, думая о том, что не стоит делиться информацией о схроне. Я включил КПК. Маячок указывал на домик, стоящий на той стороне болота. Я навёл бинокль. Деревянная хижина стояла на сваях, погруженных в болото. С берега к дому вел узкий настил из досок. Признаков жизни не наблюдалось. Я отвел бинокль. Что бы попасть в хижину, нужно было обойти болото.

— Нам туда, — я указал на хижину.

Белка прочертил взглядом болото и сказал:

— Наверное, справа будет короче.

— Я тоже так думаю. Но мы доберемся туда часа через два. Это если при хорошем раскладе, — я посмотрел вокруг, и увидел глыбы, стоявшие недалеко и образующие естественное укрытие. — Остановимся здесь, вон за теми глыбами, а с утра пойдем.

— Хорошо, — Белка после пережитого был склонен к молчанию и меня это устраивало.

Место было выбрано очень удачно. Одна сторона была защищена крутым обрывом, а с других сторон нас укрывали большие валуны. Мы перекусили уже в почти полной темноте. Солнце скрылось за горизонтом, окутав нас сумрачной прохладой, и только зеленые испарения болота чуть освещали все вокруг, придавая совершенно фантастический вид действительности. Не менее удивительными были и звуки, доносившиеся оттуда. Что-то хлюпало и ухало, взвывало и свистело. Казалось, с приходом тьмы из болота вылазили невиданные чудовища и игрались друг с другом. Хотя и такому факту не стоит удивляться в Зоне.

— Я первый на часах. Ты отдыхай, — после ужина я чувствовал себя совсем без сил, но солдат выглядел еще не лучше.

Белка тут же прилег, сунув под голову рюкзак, и мгновенно засопел. Я сел спиной к камню и вслушивался в отдаленные звуки. Издалека, из района института, приглушенно доносился треск автоматных очередей. Где-то выли псевдопсы и слышались чьи-то стоны и рычание. Зона не спала. Зона жила своей жизнью. Я смотрел на зеленое марево и незаметно для себя уснул.

Три человека одетых в темную синюю форму наемников стояли на краю болота. Слева берег болота задирался вверх и уходил вдаль крутым обрывом. Справа берег был более пологим и был покрыт высокими стеблями камышей. Вдали виднелась крыша хижины.

— Может, сейчас их возьмем? — произнес один.

— Нет. Тайсон сказал ждать, пока Хамелеон не заберет артефакт. Пусть поработает. А пока привал, — ответил второй, — чуть дальше, в болоте, островок есть. Там и остановимся. Они не должны нас увидеть. Иначе все коту под хвост. У Тайсона и так нет настроения, и если мы его разочаруем, он будет в гневе.

— Точно. Пусть поработает. Неделю где-то прохлаждался.

— Мы еще не знаем, что у них случилось. Весь отряд исчез. Последняя полученная информация от них была о том, что они преследуют Длинного с артефактом и идут в подземелье. И все. Они исчезли. А спустя неделю объявился Хамелеон.

— Странно все это, — прокомментировал третий.

— Вся Зона — это странность, — ответил второй. Он был старшим у них. Зона нарекла его именем Горец. Он, как герой одноименного сериала, носил с собой меч. Его японская катана висела в ножнах за спиной. Горец блестяще владел техникой фехтования, и это не раз спасало ему жизнь.

— А чё у Босса с настроением? Какой-то хмурый он.

— На днях Лысого убили. Нашли его в Темной Долине, — Горец вздохнул, — он нашим общим другом был.

— Все там будем, — подытожил разговор третий.

Наемники перешли через небольшой промежуток хлюпающего и вязкого болота и ступили на островок. Расположившись, перекусили и легли спать, оставив в карауле одного бойца. Горец выбрал себе самое трудное время для караула. Он любил встречать рассвет. Горец устроился удобней и напоследок перед сном взглянул на караульного. Тот устроился на трухлявом пне, к ним спиной, смотря в сторону болота. Убедившись, что все в порядке Горец закрыл глаза и уснул.

Тень дерева раздвоилась и абсолютно беззвучно подошла к караульному сзади. Тонкий свист и на шее часового затянулась петля из тонкой струны. Кожа и мышцы моментально лопнули, перерезанные струной. Кровь под высоким давлением вырвалась на свободу из резаной артерии, забрызгав форму наемника. Тень скользнула дальше, оставив тело бойца в сидячем положении. Присев у спящего бойца человек, несущий смерть, быстро одной рукой закрыл рот жертве, нож в другой руке молниеносно пронзил грудь между ребер, нанеся смертельную рану в сердце. Возле изголовья Горца тень замерла. Человек присел, и его рука скользнула над мечом. Он выпрямился и исчез, растворившись в темноте.

Горец проснулся. Что-то встревожило его сон. Он быстро присел, и его рука легла на рукоять катаны, готовая в мгновенье извлечь ее из ножен. Часовой неподвижно сидел. «Наверное, уснул», — подумал Горец и встал с намерением разбудить бойца. Подойдя к часовому, он толкнул его сзади в плечо. Голова почти отделенная от тела по инерции откинулась назад, открыв зияющую рану, и тело свалилось набок. Горец остолбенел от неожиданности. Потом, взяв себя в руки, плавными шагами переместился к спящему наемнику. Тот был мертв. Темнота не позволяла увидеть причину смерти, и Горец зажег фонарь. На груди наемника растекалось багровое пятно. Горец выключил фонарь и замер, вслушиваясь в звуки. Глаза не видели ничего подозрительного, и он полностью сосредоточился на слухе отделяя каждый звук от другого. Он услышал то, что хотел. Это были шаги крадущегося человека. Но было поздно, когда этот звук прошел фильтрацию и он понял его источник. Холодное лезвие плотно вжалось в его горло. Словно из ниоткуда родилась фраза:

— Мне нужен Тайсон. Где он?

— Я не знаю, о ком ты говоришь, — слова еле выдавились из горла наемника.

Давление на горло вдруг исчезло, и правое ухо резануло болью. Закричать Горец не смог. Его рот зажала рука, и он только промычал от боли.

— Повторю свой вопрос, и если ты неправильно ответишь, то на корм псам уйдет твое левое ухо. Где Тайсон? — прошипел голос и убрал руку. Нож уже врезался в горло.