– Саня, привет! – Заорал он на весь коридор. – А чой-то ты в общаге опять, Ты ж вроде как у бабы одной на хате жил?

И Миша глубоко задумался...

– Миша, – заорал я в ответ, – если ты сейчас догадаешься, то я убью тебя, на месте!

И Миша промолчал. Впервые.

Эстонско-украинский разговорник (НИИчегототам)

НИИ чего-то там имени кого надо имени.

Итак! Рубильник включил мощную трёхфазную цепь, и на первичную обмотку накального трансформатора пошёл трёхфазный ток в 380 Вольт. А уж на его вторичной обмотке возник малоамперный, но очень даже высоковольтный импульс, пошедший на накальную нить. Под воздействием высокого напряжения с этой нити сорвался пакет электронов, которым предстоит короткая, но яркая жизнь. И закончится эта жизнь на мишени из ниобия. А пока пакет электронов вошёл в ускорительную трубку линейного ускорителя. От одного промежутка этой трубы до другого он пробегает за промежуток времени, определяемом высоковольтным клистроном. При этом забегающие электроны тормозятся, а отстающие – ускоряются тем же клистроном. Так называемая автофазировка пакета в ускорителе. И вот, наконец, долгожданная цель короткой и яркой жизни пакета электронов: охлаждаемая проточной водой мишень из ниобия. При торможении электронов этой мишени возникает гамма-излучение, для чего и городился весь этот огород с разгоном электронов. А уж пучок гамма-излучения на своём пути разрушит все живые клетки, в первую очередь – раковые клетки. Для чего всё и городилось. Но что это? На пути гамма-излучения непроходимым барьером встали толстенные стальные диафрагмы! А-а-а! Сук-ка! Диафрагмы не разошлись! Вместо того, чтобы формировать пучок, они перегородили его!

А всё из-за компьютерной системы управления ускорителем, за которую отвечают эти два сачка-ударника, которые подвизаются на сайте Кадета Биглера под никами РККА и Стройбат. Это из-за них не разошлись диафрагмы перед гамма-пучком, чтоб им ни дна ни покрышки.

И при этой мысли ведущий инженер заказа ЛУЭР-20М проснулся в холодном поту. Но проснулся почему-то не в гостинице для командированных, а на неудобных деревянных нарах в одиночной камере. Первая мысль: «Где я?» Но с этим он вскоре разобрался. Понятно, в камере. Вторая мысль: «За что?»

И он стал смутно вспоминать, что же было перед тем? Ну, посидели в кабаке. Ну, местный эстонский товарищ, что всюду сопровождал их, запал на какую-то местную нордическую девицу. Ну, было, чего там. Ну, побуробился этот эстонец с местными из-за неё, было. А что потом – не помню.

Тут дверь камеры открыл полицейский, и повёл его в комнату к дежурному. Там опердежурный предложил написать ему объяснительную и клятвенно пообещал, что после этого он его отпустит. Ведущий инженер заказа, за которого эстонское правительство отвалило немалую сумму в вечнозелёной валюте, быстро написал объяснительную записку, суть которой в двух словах сводилось к следующему: пьян был – не помню.

Опердежурный брезгливо отшвырнул бумагу с плодами его творчества:

– Я по-русски... не понимаю... Пишите по-эстонски...

И тут ведущего физика ответственного заказа заел великодержавный шовинизм. Ах, суки! По-русски не понимаете? Да вы у меня сейчас по-украински заговорите!

И он, сделав непроницаемое лицо, заговорил странно и непонятно:

– Не зрозумiв, що ви казали. Будь ласка, кажить по украiнськой мовi.

И на все дальнейшие попытки обратиться к нему отвечал (вiдповiдав) только по-украински. Начальник отделения полиции в отчаянии послал к нему с переговорами одного полисмена, что служил в Советской Армии под началом старшины-хохла. Но на его попытки заговорить ведущий физик отрезал: – Щось мовить на суржике. Але це не справжньа украiнська мова. Тем временем из документов, что полицейские изъяли у задержанного физика, выяснилось, что задержанный – крупный специалист, приглашённый эстонским правительством для выполнения работ по важному государственному заказу. Дело запахло политическим скандалом. Полицейский начальник физически ощутил, как с него слетают погоны. А задержанный упрямо отказывался вступать в переговоры, требуя, чтобы к нему обращались только на украинском языке. Начальник в тихой панике приказал своему заместителю:

– Срочно в книжный магазин! Пусть купят эстонско-украинский разговорник.

Но такого разговорника, как и словаря, в магазине не оказалось. Ситуация становилась критической, дело шло к скандалу. И наконец – о чудо – в аэропорту нашли настоящего украинца! Ну прям с картины Репина сошедшего: «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Сидел он в ожидании посадки на авиалайнер и кушал сало с цибулею, запивая горилкой. Только вместо шаровар на нем были польские джинсы, а вместо на сабли на поясе висел мобильник «Нокия» в чехле. Слёзно взмолились к нему полицейские:

– Спаси, друг! А уж мы тебе заплатим за труды, и на самолёт посадим – без проблем!

И вот, в одиночной камере состоялись исторические переговоры. Понятно, на украинской мове.

– В чём дело, землячок? – спросил физика украинец. – Только мне не плети, что ты российскую мову не понимаешь, ладно?

– Да понимаешь, братан, тут такое дело....

И он разъяснил ситуацию.

– Ну, смотри, землячок, мне по барабану, за перевод заплачено.

И с помощью неожиданно найденного переводчика ситуация разъяснилась, к удовлетворению всех заинтересованных сторон. И задержанного физика бережно, под руки, вывели на улицу. На прощание начальник полиции любезно сказал ему:

– До побачення, шановнiй пан. Пробачьте, коли шо не так...

PS: Любые совпадения с реальными лицами – случайны.

Сельский сход. (Сельский быт времен застоя)

Весна 1978 года, с. Приозёрное Ленинского р-на Крымской обл., колхоз им. 19-го партсъезда.

– Ну чо там, садимся? – спросил я Витю-водителя.

– Ни фига, все в клуб идите. Сход будет.

– Чего!? Это ещё что такое?

– Судить будут, алкашей, прогульщиков.

– А на Опук, нам же овёс надо сеять?

– Подождёт твой овёс, Оксана только что распорядилась.

Вот такой разговор состоялся той давней весной между мной и водителем ГАЗ-51 с фанерной будкой для перевозки людей.

Я должен был в составе тракторной бригады ехать на этом газоне на военный полигон Опук, на котором наш колхоз арендовал земли. Потом, через много лет, именно с этого полигона стартует та злополучная ракета украинского зенитно-ракетного комплекса С-200, сбившая российский самолёт, летевший из Израиля. Но это будет ещё нескоро.

Оксана, наш председатель Ксения Борисовна, вышла с правления и сказала в нашу сторону:

– Трактористы, давайте все в клуб. Для вас это в первую очередь.

Ну и ладно, мы почапали в клуб, благо он в двух шагах.

В клубе было уже полно колхозников, поэтому нам достались последние сиденья. На сцене стоял стол с традиционным графином с водой, застеленный столь же традиционным красным кумачом. За столом сидели: районный судья Кучеренко, начальник УВД района, предколхоза Оксана, парторг Быков и агроном. Перед столом и слева от него стояла скамейка из неструганных досок. На ней сидели "отличившиеся" колхозники с лентами через плечо, на лентах надписи: "Пьяница", "Прогульщик".

Первого стали разбирать Володю Чичило. Согласно заявлению его жены, он в пьяном виде систематически метелил жену и матерно ругал её. Синяков, правда, медпункт не зафиксировал. В первых рядах сидели доярки и другие колхозные бабы, для которых это представление просто в кайф, ведь латинских сериалов ещё не было. Да это и покруче сериала, ведь они сами могли в нём поучаствовать.

– Пусть извинится перед женой, – завопили бабы.

Вышла его жена на сцену. Повернувшись к ней вполоборота, Володя сказал безразлично:

– Нина, прости меня, я больше не буду пить.

– Не-е-е! – завопили опять доярки с передних скамеек. – Пусть на ВЫ её называет, и по имени-отчеству. Вот так-то!