Как ни старалась, плакать она не могла. Ощущение пустоты и обреченности не покидало ее. Сейчас ей дали понять, что она жертва. Свинья или кролик. Если ее не запороли в этот раз, то непременно попытаются сделать в следующий. Покушение само по себе не оскорбление, это обесчеловечивание. Ты – мишень.

Кто она? Тарелочка, которую не смог разбить стрелок только из-за того, что у нее от ужаса ноги подкосились? Или она дичь, уцелевшая после облавы?

Очнулась от боли. Горячая вода жгла тело, и надо было немедленно открыть холодную, иначе не избежать ожога.

Только потянулась к крану, как раздался звонок в дверь. Плюнув на мытье, она выскочила из ванной и, набросив на себя халат, побежала открывать. Ей было просто необходимо увидеть кого-нибудь. Пусть это даже майор Серегин.

– Оу! – воскликнул Грибов, увидев голое чудо в распахнутом халате. Дарья запахнулась слишком поздно. – Извините, проходите, пожалуйста.

Лейтенант уловил, что девушке не до игр, и вновь стал серьезным.

– Сколько времени прошло с того момента, как в вас стреляли?

– Минут пятнадцать. – Она провела его на кухню.

– Сколько раз он стрелял?

– Три. Послушайте... – Она посмотрела на него молящими о помощи глазами. – Не говорите ничего матери, она с ума сойдет. Если вы хотите расспросить меня о том, что случилось, я приеду к вам. Только с охраной... если можно.

– Охрана будет, и давайте надеяться на лучшее. Мы уже шерстим город на предмет малиновой «шестерки», но у него все-таки было время.

– Когда же это кончится?! – Она схватила попавшуюся под руку чашку и расколотила ее об пол, потом закрыла лицо руками и заревела.

Здоровяк Грибов относился с пониманием к состоянию Дарьи, но обнять ее он не решался. Неизвестно, что за этим последует. К счастью, на кухне оставались еще целые стаканы. В один из них он набрал воды из-под крана.

Сделав пару глотков, молодая особа поблагодарила лейтенанта. Питье, видимо, навело ее на мысль. Очень скоро Дарья потребляла валерьянку, явно превышая разумную дозу.

Когда она впускала в квартиру майора, ей было уже намного лучше, хотя беспокойство за собственную жизнь не могло просто исчезнуть.

– Вы поймали его? – Она с надеждой смотрела на Серегина, но он лишь покачал в ответ головой. – Но как же так?

– Успокойтесь, Дарья. Патрули работают, ориентировки разосланы – у меня рация. – Он похлопал себя по карману. – Как только будет результат, мы сразу же узнаем.

– Вы можете увезти меня отсюда? – Дарья надеялась, что с ней постоянно будет ну хоть кто-нибудь.

– Вы хотите чувствовать себя в безопасности?

– Как вы догадались? – Она не знала, что ей делать. Неужели и милиция не может ее защитить?

– Тогда вот вам лейтенант Грибов...

– Товарищ майор... – начал здоровяк.

– Отставить. С этого момента объявляю вас мужем и женой. Дело серьезное. Теперь вы даже в туалет будете ходить вместе.

Дарья была просто рада. А лейтенант чувствовал себя несколько смущенно.

– Если моя невеста узнает об этом задании – будут проблемы.

Майор подошел к лейтенанту, стоящему около окна.

– Вы на службе. Так и объясните своей... – Серегин подбирал слово, – пассии.

Не смея более перечить начальству, Грибов ответил: – Есть.

– Вы можете представить его вашей маме, – инструктировал Дарью майор. – Скажете, что Олег Иванович ваш ухажер, так будет лучше.

Дарья и не собиралась возражать. У нее перед глазами до сих пор был убийца с пистолетом в вытянутой руке. Здесь уж не до жиру, здесь быть бы живу.

Нина Ивановна пришла домой точно по расписанию – в половине шестого. Удивительно, если бы было по-другому.

Увидев на кухне за столом симпатичного молодого человека, она просияла:

– Здравствуйте...

Сотовый зазвонил, как всегда, не вовремя: Дарья делала неудачные попытки уснуть. Она ворочалась и все думала о лейтенанте, который ночевал в ее машине. Ничего лучшего они придумать не могли. Не оставаться же ему на ночь в первый же вечер знакомства с маман.

– Да...

Чтобы не разбудить Нину Ивановну, дочь ушла на кухню. О существовании сотового мать пока ничего не знала, и ситуация в случае обнаружения аппарата могла перерасти в небольшое побоище, к чему Дарья не очень стремилась. Вообще постоянно вешать матери лапшу на уши было не весьма приятно. К тому же все время ждешь, когда же наступит конец всему этому вранью и тебя, словно поймавшегося на крючок судака, вытянут за лесу на песчаный берег.

Звонил Опеков. Он не стал долго гулять вокруг да около и открытым текстом сообщил, что, по слухам, есть в городе человек, который предлагает рубины очень большой величины. Есть вероятность, что это распиленный фаллос «Воздыхателя».

Дарья поблагодарила его за информацию и обещала подъехать к открытию магазина – к девяти утра.

Заставить лейтенанта ждать в машине было несложно. Он не стремился лишний раз показываться на глаза вместе с Дарьей. Всем известно, что Саратов – большая деревня, и нет ничего удивительного в том, что постоянно встречаешь в городе знакомых, с которыми обмениваешься кивками или, если есть время, непринужденно судачишь, узнавая самые последние новости. Опасности вроде никакой не было. Что там? Засада в магазине, что ли?

Женя принял ее у себя в магазине весьма дружелюбно – предложил кофе.

Отказаться Дарье даже в голову не пришло.

– Неужели вы думаете, что нам улыбнулась удача?

Скупщик посмотрел на девушку с некоторой толикой удивления и отхлебнул кофейку из своей чашки.

– Мне кажется, что это только вам повезло. Мне-то от всего этого какой прок?

Дарья не принадлежала к многочисленному отряду тугодумов.

– Вы получите еще пятьсот баксов, если указанный вами человек выведет нас на похитителей.

– Хорошо. И знаете, что именно хорошо? То, что никуда идти не надо. Он сам придет сейчас ко мне со своим товаром. Знаете, для того чтобы установить, откуда эти камешки, надо бы купить у него несколько. Как у вас с деньгами?

– При необходимости я готова потратиться.

– Вы можете сами вести с ним торг, но я хочу иметь десять процентов от суммы покупки.

– Я могу обещать вам это, – солидно сообщила Дарья, ставя на стол уже пустую чашку. – Но мне потребуется помощь профи.

– Нет проблем.

На дне осталось несколько капелек, но гадать на остатках растворимого кофе она не умела, впрочем, как и на кофейной гуще.

Долго ждать и гадать не пришлось. К Опекову пришел паренек лет двадцати. Переступив через порог, он уставился вначале на Опекова, потом на Дарью, потом снова на Евгения.

– Мне казалось, я буду говорить с одним человеком, – напрягся он, не желая проходить в кухоньку-подсобку.

– Это потенциальный покупатель. Дарья, – представил девушку скупщик. – Мой интерес в проценте от сделки.

Дарья подошла и протянула руку.

Темно-карие глаза продавца отражали внутреннюю неуверенность. Он нервничал. На его не слишком высоком лбу, частично прикрытом пепельной челкой, прямо-таки светилось: «Ребята, все это такое стремное дело, и давайте его на фиг похерим побыстрее».

Он мимолетно пожал ее пальчики и сделал уверенный шаг к табуретке, стоящей около стола.

Дарья приняла это как знак к началу переговоров.

– У вас много камней? – поинтересовалась она.

– На сто карат, – с чувством собственного достоинства заявил молодой человек.

– Давайте посмотрим.

Надо было разузнать, откуда этот парень достал камни. Не исключено, что воры распилили рубин и теперь пытаются получить минимум. Правда, в этом случае ей уже никогда не увидеть «Воздыхателя» в первозданном виде. С недавних пор Дарья стала считать дробление на части чего бы то ни было вещью очень даже вредной.

Антон высказывался по поводу возможности распила, но ей в это не очень-то верилось. Чем меньше размер камушка, тем меньше цена. Легче продать, но ценность камня зачастую определяется размером, а не качеством. Чем уникальнее камень, тем он дороже.