– Если дома есть телефон, медсестра позвонит. А вы готовьтесь... лечить будем. – Он коснулся ее плеча. – С возвращением. Мы уже не надеялись.

Только теперь до Дарьи дошло, что она выбралась из могилы.

Вот она стоит точно за директором, готовая накинуть на него удавку. Он поворачивает ключ, толкает дверь. Вспышка, грохот. Она летит к противоположной двери и ударяется головой обо что-то. Покушались не на нее, покушались на него. Своей цели преступники достигли. Вряд ли ее кто-то принимал в расчет.

Что теперь?

Два капитана, Ерохин и Генералов, появились через час после Нины Ивановны. За те пятнадцать минут, что ей разрешили побыть с Дарьей, маман не переставала причитать, клялась, что продаст машину, а непутевую дочь определит в монастырь – знакомый батюшка посодействует!.. Перспектива быть отстраненной от мирской суеты выглядела весьма привлекательно лишь первые секунды. Потом Дарья вспомнила то, что ей близко и дорого, – видео, дискотеки, бары и, разумеется, секс... Пожалуй, в монастырь ей рано! Тем более что самочувствие более-менее, а на лице, кроме небольшого шрама на правой щеке, который можно без труда устранить с помощью пластической хирургии, не было никаких иных следов.

Официальные борцы с преступностью внимательно слушали потерпевшую, не скрывая своего удивления по поводу выносливости ее организма.

Дарья быстренько придумала, что Синенький подснял ее прямо на улице. Ей было все равно, поверит в это Ерохин или нет. Она видела, что капитан понимал бесперспективность своих попыток выжать из нее хоть какую-нибудь информацию. Нечего было злоупотреблять своим служебным положением!.. Подонок!..

– Если бы дверь напротив не была обита кожзаменителем, вы бы наверняка пробили себе голову.

Генералов скосил глаза в сторону любителя групповухи. Дарья отметила, что ее напарнику, обожающему сигары, неприятны потуги саратовского сыщика. Что касается Даниловой, так до поры до времени ее мало заботило, насколько ей повезло, – жива, и слава богу.

Присутствие Ерохина было противно ей: воспользовался тем, что она была беззащитна, и взял ее!.. Сразу же после случившегося Дарья поклялась себе, что никогда не будет впредь связываться с ментами, и надо же – встретила в коридоре Генералова, тоже мента...

Теперь они сидят напротив нее и очень хотят знать во всех подробностях, что и как. Она видела по глазам Генералова, что он ее не сдал. Они продолжали оставаться партнерами, во всяком случае, пока.

Взяв показания, посетители ушли, оставив в душе Дарьи осадок. Ей казалось, что ее снова трахнули, на этот раз интеллектуально. Она только рассказывала, а ее слушали, но никак не наоборот. Какова же была ее радость, когда Генералов вернулся десять минут спустя!

– Отделалась легким испугом?

Она посмотрела на него наигранно недоверчиво:

– Думаете, не все рассказала?

– Я тебя понимаю. Не хочется вот просто так, лежа на больничной койке, делиться наработками, не получая ничего взамен.

– Угадал. Чем ты занимался все эти двое суток?

– Для начала местные ребята шерстили весь ближний круг Александры Кемеровой, надеясь найти зацепку, но ничего у них не вышло. Тем временем я выяснил, что Анна в свое время, точно так же, как Паша и Александра, занималась плаванием.

– Похоже, – согласилась Дарья, вспоминая побережье и неподдельную любовь Анны к воде.

– Велика вероятность того, что троица эта знала друг друга с юности: они одного возраста, все родом из Саратова, все выступали на каких-то соревнованиях.

– И кто же убил Анну? Александра? Паша? Директор? Или кто-то еще?

– Вам еще предстоит с этим повозиться. Мне же, похоже, придется улететь: у нас исчезла очередная девушка...

– Почему все-таки убрали директора? – Дарья позволила себе повысить голос.

– Весьма вероятно, что это местные дела. В общем, Дарья, я должен лететь.

– Но вы можете мне сказать хотя бы, что взорвалось?

– Это пожалуйста. Подложили пластиковую взрывчатку, заряд тянет примерно на сто грамм тротила. Пластик нашего производства. Заложили на размыкание контактов. Открываешь дверь – и отправляешься на тот свет.

– Получается, директор закрыл меня своей грудью...

– Похоже, так.

Спустя неделю Дарья вырвалась из больницы, хотя врачи и советовали ей подзадержаться.

Добравшись до дома на такси, она первым делом бросилась к зеркалу и стала рассматривать шрам. Со щеки недавно сняли швы, и рана была заметна. Рожа бандитская!..

Терпения сидеть дома хватило лишь на день. За это время у нее созрело несколько вопросов, на которые она желала кое от кого получить вразумительные ответы.

Первым делом она отправилась навестить бывшего мужа Анны, господина Чернышова.

– У вас замученный вид, – отметил художник, впуская ее внутрь коттеджа.

– Подорвалась на мине, – бросила Дарья и не думая, что он ей поверит.

– Чем могу быть вам полезен, товарищ сыщик, в это воскресное солнечное утро? – Он продолжал принимать ее за сотрудника милиции. Пусть так!

– Скажите, вам фамилия Синицын ничего не говорит?

– И ради этого вы ехали сюда?

Дарья села в предложенное кресло, не отказалась и от кока-колы.

– Работа, – обыденно бросила она, ожидая ответа.

– Знаю я одного Синицына, он директор бассейна. Я и Анна одно время ходили туда плескаться. Удовольствие так себе, но ей нравилось. Признаться, она просто притащила меня туда. Я не очень люблю плавать в искусственной луже. Предпочитаю природу. Только вот зимой никуда не денешься...

– Так вы знали Синицына? – прервала его разглагольствования Дарья.

– А что, с ним что-то случилось?

– С чего вы взяли?

– А иначе бы вы не спрашивали.

– Вы поразительно догадливы! – съязвила Дарья. – Да, его убили.

Державшийся до этого спокойно, Чернышов покраснел. Вена, до этого едва заметная на его лбу, вздулась.

– У меня нет желания больше разговаривать с вами! Вы что, обвиняете меня в убийстве?!

Чернышов вскочил и принялся расхаживать взад-вперед.

Разумеется, у Дарьи не было доказательств, что взрывчатку заложил художник или нанятый им человек. Следовательно, у нее не было ничего.

– Вас никто ни в чем не обвиняет. Просто следствию необходимо установить круг знакомых убитого. Узнать, чем он занимался, как проводил свободное время, проще говоря, с кем спал и так далее. Вы не можете ничем мне помочь?

– Оставьте меня в покое!!!

Войдя в нервный ступор, Федор Иванович не желал расслабляться. Заверения в том, что ему нечего бояться правосудия, мало на него подействовали. Куда девалась его учтивость! Дарье даже показалось, что бородавка над губой «Федечки» стала еще больше...

– Ну что ж, прошу прощения за беспокойство! – С чувством собственного достоинства Дарья поставила недопитый бокал на стол и поднялась.

Чернышов вдруг смягчился:

– Единственное, что я могу вам сообщить, хотя вы это, наверное, и без меня знаете...

Дарья замерла, словно сеттер на охоте.

– ...он был «голубой»!

Так вот оно что!.. Кто бы мог подумать, что прозвище Синенький имело такой подтекст!..

Но необходимы доказательства! Пришлось продолжать «следствие»:

– Вы видели его с кем-нибудь?

– Я уверен, что не ошибаюсь! Раз я видел, как, проходя мимо одного из инструкторов, он любовно погладил его по заднице. Согласитесь, слишком нестандартный жест!

– Имя инструктора не знаете?

– Паша. – Чернышов подумал и добавил: – Похотливый бычара!.. Жену мою лапал всякий раз, сволочь, когда она поднималась на вышку под его неусыпным контролем... Я, знаете ли, боюсь высоты. Голова кружится и все такое.

Поблагодарив Чернышова за то, что он хоть что-то вспомнил, Дарья поехала к вероятному половому партнеру покойного Геннадия Абрамыча.

Из больницы Паша выписаться не успел. Врачи, воспользовавшись тем, что он попал к ним в руки, решили еще раз обследовать его позвоночник и разузнать, как себя чувствует пациент спустя несколько лет после операции.