— Эй! Кто-нибудь! — на этот раз она закричала в полный голос, позволив ему далеко раскатиться по дворцу. Вот только результат был все тем же. На зов дочери императора по-прежнему никто не откликнулся!

Ида шла вперед все быстрее и быстрее. Комнаты сменяли одна другую: без окон, освещенные лишь ксолами, теперь, перед рассветом, казавшимися невозможно мрачными; или с окнами, сквозь которые внутрь дворца заползали серо-синие неприветливые сумерки, ничуть не менее угрюмые… И по-прежнему никого из людей! Спящий пустой дворец казался зачарованным, и Ида никак не могла избавиться от ощущения, что она отнюдь не оставила свой кошмар в спальне — он последовал за ней, разросся, приобретя неизвестные ранее очертание! И теперь ей из него уж точно не выбраться!..

— Здесь есть кто-нибудь?!.. — вновь закричала она. На последнем слове голос Иды сорвался, потому что впереди наперерез ей, отделившись от почти незаметной боковой двери, выдвинулась человеческая фигура — мужчина в форменной серой куртке местного слуги. Ида, чуть не задохнувшись от облегчения и абсолютно необъяснимой радости, стремительно шагнула ему навстречу.

— Где вся моя свита? — спросила она скорее для того, чтобы просто хоть что-то сказать, заговорить с кем-то! Она больше не была одна в этом огромном мертвом дворце! А значит, ей больше нечего бояться: чудовища никогда не появлялись в присутствие других людей. Мужчина стоял так, что свет из широкого окна не падал на него, и вся его фигура оставалась в густой тени. Он продолжал молча смотреть на Иду, не произнеся в ответ ей ни единого слова и даже не шевельнувшись! Если бы девушка минуту назад не видела, как он шел к ней, сейчас она вполне могла бы принять его за статую! И только глаза мужчины, неясно мерцавшие в предрассветном полумраке, устремленные на Иду, разрушали эту иллюзию, были живыми. — Я никого не могла найти… — проговорила девушка уже гораздо менее уверенно, цепляясь за собственный голос как за последнюю связь с реальностью. И снова ответа не последовало! Ида почувствовала, как ее вновь начинает захлестывать страх. Она вдруг вспомнила ту черную фигуру в зеркале в собственной комнате. Она тоже чем-то отдаленно напоминала человека! И пусть этот мужчина казался гораздо более реальным, Ида уже давно перестала загадывать, куда может завести ее сумасшествие!

Она, отчаянно пытаясь справиться с сердцем, колотящимся где-то в горле, стремительно шагнула вперед, сокращая расстояние между ними, и, не позволяя себе задуматься о том, что же она делает, протянула руку, сжав пальцами предплечье мужчины! Ее рука не прошла сквозь него, он не растаял от прикосновения, не рассыпался клочками теней… Он, безусловно, был таким же живым и реальным, как и она сама! Под рукой Иды была чуть шершавая ткань его куртки, а под ней явственно ощущалась его плоть: горячая кожа, твердые мускулы…

— Сейчас еще слишком рано, госпожа, поэтому никого нет, — вдруг проговорил мужчина, заставив ее вздрогнуть. Ида резко отстранилась от него и тут же отступила еще на два шага назад, словно расстояние между ними могло каким-то образом исправить то, что она уже сделала. Забывшись, она жестом, который давно уже запретила самой себе да еще и в присутствии посторонних, поднесла руку к губам, прикусив костяшку указательного пальца. Она протянула руку слуге! Эту самую руку… Не в жесте благоволения, конечно, но все же!.. Ее сознание, которое Ида никак не могла заставить замолчать, во весь голос вопило о том, что то, как она сделала это, было, пожалуй, даже большим! Ида решительно отняла руку от губ. Может быть, она и прикоснулась к слуге, но в тот момент, когда она принимала решение это сделать, она собиралась дотронуться до призрака — олицетворения своих ночных кошмаров! Дочь императора решительно сжала руку в кулак. Ей не без труда удалось заставить себя не обращать внимания на то, что она по-прежнему отчетливо ощущает на своей коже тепло руки мужчины.

— Тогда что вы здесь делаете? — спросила она, возвращая своему голосу привычные повелительно-требовательные нотки. Впрочем, на мужчину они не произвели и десятой доли того впечатления, что обычно оказывали на слуг. Он вдруг, как-то странно усмехнувшись самыми кончиками твердых плотно сжатых губ, проговорил:

— То же, что и вы, госпожа, — гуляю по пустому предрассветному дворцу!

Наверняка, в любое другое время Ида бы мгновенно вспылила от подобной наглости, но сейчас эта усмешка привлекла к себе все ее внимание! Она определенно уже видела ее раньше! Как и этого человека она уже встречала!.. Мужчина был выше ее и, чтобы лучше рассмотреть его лицо, Иде пришлось немного запрокинуть голову. Где-то за стенами дворца медленно всходило солнце, и полумрак в комнате становился все более прозрачным и светлым. Теперь на лице мужчины Ида могла различить уже не только его серые сияющие глаза, но и высокий лоб, четко очерченные скулы, сильный подбородок, широкий нос с небольшой горбинкой… Ида с легкостью могла представить, что его ноздри способны раздуваться, будто у хищного зверя, почуявшего свою добычу! Она отметила еще светлые, коротко стриженые волосы мужчины прежде, чем задать уже совсем другой вопрос:

— Кто вы?

И вновь губы слуги тронула едва заметная усмешка:

— Мое имя — Кайрен, госпожа, — проговорил он. — Хотя оно вряд ли вам известно! — Словно в подтверждение его слов в глазах дочери императора, казавшихся темно-синими в предрассветной полутьме, по-прежнему светился уже заданный ей вопрос. — Мы виделись с вами вчера, госпожа, — продолжил мужчина, отвечая на него, — во время соляной бури. Я помог вам дойти от герцогской яхты до дворца!

Ида вспомнила мгновенно: широкие плечи под серой форменной курткой, серый защитный плащ в руках, мужчина стоит, небрежно прислонившись к одной из колонн, та же самая усмешка на губах и голос, настолько низкий, что ощутимо пробегает по коже: «Это не буря, это всего лишь легкий ветерок!» Ида почувствовала, как все напряжение, все отчаяние, все страхи этой ночи сконцентрировались до предела, сжавшись в одной точке, и в ней ярким пламенем начало разгораться раздражение. Как утонченно этот слуга подбирает выражения: «Помог вам дойти»! И как благородно с его стороны в очередной раз не тыкать ее лицом в и так очевидную истину: он спас ей жизнь!

— Я, безусловно, благодарна вам, Кайрен! — проговорила Ида, выделив голосом последнее слово и постаравшись вложить в него все пренебрежение, которое было доступно дочери императора по отношению к простому слуге. — Как, наверняка, и герцог Вейд был весьма признателен! Он, я полагаю, уже успел вознаградить вас…

— Вообще-то говоря, нет! — усмешка на губах слуги стала шире, а его светлые глаза заискрились, словно на поверхность всплыли крошечные огоньки. Ида, заставив себя отвернуться от их завораживающего танца, судорожно вздохнула. Одна эта фраза человека погасила ее раздражение, не дав ему разгореться, — она все расставила по своим местам. Всего лишь обыкновенный слуга, и все, что ему нужно, — несколько звонких золотых монет, желательно имперской, а не местной чеканки! Солнце всходит, а значит, начинается новый день для дочери императора! И сейчас самое время вспомнить об этом и еще о том, что получается у нее лучше всего.

— Что ж, отличная работа требует достойного вознаграждения! — проговорила Ида тоном наследной принцессы. Она вдруг почувствовала, как у нее замерзли ноги. Она выбежала из своей спальни босиком, но все это время просто не замечала холодного мраморного пола под обнаженными ступнями. А теперь почувствовала… — Я прослежу, чтобы вы получили свою премию, — закончила она и повернулась, собираясь уйти, но слуга вдруг совершенно неожиданно для нее произнес: