Анализ вещевых материалов показывает, что команская культура была сложным новообразованием, включившим в себя местное позднеримское наследие, византийское ремесло и славянские элементы. Присутствие славянского этнического компонента проявляется в находках пальчатых фибул (могильники Круя и Лезе) и в широком распространении лунничных и иных височных колец, тождественных тем, которые известны в достоверно славянских древностях Среднего Подунавья и Адриатики.

Команская культура развивалась до начала IX в. Ее исследователи утверждают, что эта культура отражает начальный этап становления албанцев, формирование которых протекало на основе местного иллирийского этноса при ассимиляции осевших в этом регионе славян.[739]

Третьим крупным регионом, где славянское население оказалось ассимилированным аборигенами, были северные области Нижнего Подунавья. Ипотешти-кындештская культура развивалась здесь до конца VII в. Прорыв византийской границы на нижнем Дунае вызвал отлив славянского населения на юг. Славянский этнический компонент в северных землях Нижнего Подунавья уменьшился, и начался постепенный процесс его романизации. В VIII в., судя по раскопкам поселений Борниш, Лозна-Стрэтень и Хлинча-Яссы в Восточном Прикарпатье, Бэлень, Дулчанка и Ширне в Мунтении, Сэлашурь и Филиашь в юго-восточной Трансильвании и могильника Налбант в Добрудже,[740] ещё существовали крупные островки славянского населения, не затронутого романизацией. Эти памятники по всем своим показателям можно считать славянскими, их культура была непосредственным развитием предшествующей.

Да и в целом культурный облик VIII–IX вв. Нижнедунайского региона продолжал развитие традиций ипотешти-кындештскои культуры. На поселениях строились полуземляночные жилища с каменными или глиняными печами в одном из углов.

В начале ещё преобладала лепная керамика, близкая к местной посуде VI–VII вв. При этом доминировали горшки прежних форм и сковородки.

Для периода VIII–IX вв. славянские этнические элементы отчетливо фиксируются в деталях погребальной обрядности. Среди могильников этого времени имеются такие, которые содержат исключительно трупосожжения в глиняных сосудах-урнах или прямо в ямах. Румынские археологи со всей определенностью рассматривают такие некрополи как собственно славянские. Большую же часть могильников составляют биритуальные некрополи, которые те же исследователи целиком относят к неславянскому («автохтонному») населению. С таким членением погребальных памятников Румынии никак нельзя согласиться. В условиях длительного проживания славянского и дако-романского населения на одной территории такое разграничение неправомерно. Захоронения по обряду кремации в нижнедунайских могильниках могли принадлежать как славянам, так и неславянскому населению, а среди ингумаций какая-то часть их должна принадлежать антам, поскольку в антской среде этот ритуал восходит ещё к римскому времени.

Оба этноса — славянский и дако-романский, — проживая на одной территории, в течение веков находились в постоянном взаимодействии, по-видимому, в условиях частичной метисации, и культурная дифференциация их затруднительна.

Таким образом, период VIII–IX вв. был начальным этапом романизации нижнедунайского населения, который со временем приобретал все большую направленность.

Проблема этногенеза румын длительное время обсуждается в научной литературе. Большая группа исследователей, в том числе большинство румынских ученых, отстаивает автохтонную теорию, согласно которой романское население Нижнего Подунавья сформировалось в результате романизации местных гето-дакских племен. Археологические материалы VI–XI вв. Карпато-Дунайского региона ряд румынских исследователей рассматривают как древности преимущественно автохтонного населения, и в этой связи иногда высказывается мысль о становлении румынской народности в этот период. Румынские этнографы обращают внимание на тождество некоторых элементов культуры (в скотоводстве, земледелии, рыболовстве, в народной одежде) румын и дако-романского населения Нижнего Подунавья. На этом основании утверждается, что культура румын имеет автохтонное начало и продолжала дако-романские традиции.[741]

Однако проживание в Карпато-Дунайском регионе в начале эпохи средневековья больших масс славянского населения не подлежит сомнению. Это надежно документируется историческими и археологическими данными. В VI–VII вв. в этом регионе, бесспорно, доминировал славянский этнос. Более того, имеются основания полагать, что в VIII–IX вв. в нижнедунайских землях имел место прилив новых групп славянского населения. Об этом, в частности, говорит распространение в это время лепной посуды с веревочной орнаментацией, напоминающей роменскую.[742]

В этой связи ряд исследователей отрицает местное происхождение румын, полагая, что румынский язык и этнос сложились где-то к югу от Дуная и только позднее носители этого языка переселились на северный берег нижнего Дуная, где к этому времени имелись островки романизированного населения.

Недавно У. Фидлер, проанализировав все материалы археологии, пришел к заключению, что продолжавшееся три с половиной столетия римское и византийское господство в Нижнем Подунавье не привело к романизации местных дако-фракийских племен. Исследователь утверждает, что потомки древнероманского населения к началу средневековой поры проживали разрозненными группами по всему Балканскому полуострову, в том числе в Македонии, Фессалии, Албании и Северной Греции. В период упадка византийского господства на Балканском полуострове часть этих потомков древнероманского населения продвинулась в Карпато-Дунайский регион (влахи/волохи — valahi, vlasi, volohi, blaci исторических источников той поры) и вместе с проживавшими здесь славянами положила начало процессу (в VIII или IX в.) формирования румынского этноса.[743]

Несомненно, что румынская народность могла сложиться только после поглощения славянского населения Карпато-Дунайской области. В письменных источниках волохи — предки румын и ранние румыны — здесь отчетливо выступают лишь с XII в.

Участие славянского населения в этногенезе румын документируется не только данными археологии, но и языкознанием, топонимикой и этнографией. Территория, где ныне проживает восточнороманское население (румынское и молдавское), изобилует географическими названиями славянского происхождения.[744] И объяснение этому только одно — славяне длительное время проживали в Карпато-Дунайском регионе, дав свои названия многим рекам, урочищам и селениям. Сохраниться же эта топонимия могла только в том случае, если славяне в условиях становления румынского этноса не покинули мест своего проживания.

Характерной особенностью восточнороманского языка является наличие в его лексике значительного славянского пласта. При этом древние славянские заимствования распространены на всей территории этого языка. Существенно то, что славянскими по происхождению являются названия сельскохозяйственных орудий труда и способов обработки полей (плуг, борона, коса, грабли, сноп, копна, борозда, чёрный пар и др.). В молдавских диалектах среди терминов, связанных с земледелием, только 5 % их имеют латинское начало, тогда как доля лексем раннеславянского происхождения составляет более 30 %. Аналогичная картина наблюдается и при анализе молдавской лексики, связанной с прядением и ткачеством. Фонетические особенности позволяют относить древние славянские лексические заимствования ко времени до X–XI вв.[745]

В антском диалекте, как уже отмечалось, взрывное g, свойственное праславянскому языку, в условиях славяно-иранского симбиоза изменилось в задненебный фрикативный у(Ь). На территории Румынии и Молдавии выявлен целый ряд топонимов несомненно славянского происхождения, в которых g представлен как h.[746] Эти топонимы, очевидно, отражают преимущественно антский характер славянского населения Карпато-Дунайского региона до его включения в этногенетический процесс становления румынского этноса.