Количество скифо-сарматских параллелей в языке, культуре и религии крупной части славян настолько значительно, что объенить их можно только славяно-иранским симбиозом, имевшим место в ранней истории славянского этноса. Достаточно очевидно, что это явление затронуло только часть праславянского мира. Славяно-иранский симбиоз может быть локализован только в Севернопричерноморских землях, где длительное время проживали скифо-сарматы и где сохранилось немалое число гидронимов иранского происхождения.[282] Немало таких названий и в Подольско-Днепровском регионе черняховской культуры. Иранская гидронимия Северного Причерноморья формировалась на протяжении многих столетий. Последним крупным массивом ираноязычного населения здесь были сарматы (в постчерняховский период на этой территории уже доминировали тюрки), которые и передали славянам названия вод иранского происхождения.

Существенно то, что рассматриваемый процесс протекал, несомненно, раньше, чем началось заселение славянами Дунайских земель и Балканского полуострова. Славянское население, осваивавшее эти территории, как свидетельствуют данные языкознания, уже испытало иранское воздействие. Первые славяне на Балканах и в Среднем Подунавье появились только в конце IV–V столетии, следовательно, славяно-иранский симбиоз должен быть отнесен к первым векам I тыс. н. э., что полностью соответствует выводам, полученным на археологических материалах.

Племенную (и, по-видимому, диалектную) группировку славян Подольско-Днепровского региона черняховской культуры, сформировавшуюся в условиях славяно-иранского симбиоза, можно отождествлять с антами, известными по историческим сочинениям VI–VII вв. Согласно Иордану, анты заселяли области между Днестром и Днепром.[283] Естественно, что жили они не в степях, а в лесостепной полосе междуречья, что полностью соответствует локализации рассматриваемой славянской группировки. Эта информация Иордана, как показали изыскания Р. Хахман-на, принадлежит Кассиодору,[284] писавшему в конце V — начале VI в., и, следовательно, отражает историческую ситуацию еще V столетия. Но в сочинении Иордана имеются сведения об антах IV в. Сообщается (на основе также текста Кассиодора), что в конце IV в. имела место вражда между антами и готами. Первоначально анты отразили нападение готского войска, но через некоторое время король готов Винитарий все же разгромил антов и казнил их князя Божа с 70 старейшинами.[285] Судя по косвенным данным, событие это имело место где-то в районе реки Эрак, отождествляемой не без оснований многими учеными с Днепром.

Имя Винитарий производно от этнонима венетов/винитов. А. Зоцин считал, что антропонимы этого типа образованы непосредственно от этнонимов.[286] Ф. А. Браун и другие исследователи полагали, что Винитарий не имя, а прозвище готского предводителя, трактуя его на германской языковой почве как «победитель венетов».[287] Согласно О. Н. Трубачёву, готское arjan означало ‘пахать, потрошить’ и, следовательно, в антропониме Vinith-arius правильнее видеть «потрошитель венедов».[288] Таким образом, Винитарий получил имя-прозвище как покоритель венедов. Готы же воевали с той частью венедов, которые именовались антами. Следовательно, готы звали своих славянских соседей антов общим для германского мира названием — венедами.

Нельзя не согласиться с теми исследователями, которые рассматривают этноним анты как иранизм. Мысль об иранском происхождении его была высказана учеными в конце XIX столетия, её разделяли и исследователи XX в., в частности М. Фасмер. «Из всех существующих гипотез, как кажется, более вероятной, — писал в этой связи Ф. П. Филин, — является гипотеза об иранском происхождении слова „анты“: древ, индийское antas ‘конец, край’, antyas ‘находящийся на краю’, осетин, att’iya ‘задний, позади’».[289] Если это действительно так, то появление этнонима анты следует относить к периоду славяно-иранского симбиоза, имевшего место в Черняховской культуре. Первоначально этот этноним, видимо, относился к какой-то племенной группе скифо-сарматского населения, а затем в условиях территориального смешения со славянами и славянизации местных иранцев был перенесен на славян, переживших славяноиранский симбиоз, то есть жителей Подольско-Днепровского региона Черняховской культуры.

К Черняховскому времени, нужно полагать, восходят и другие бесспорные иранизмы в этнонимии юго-восточной части славянского мира. Таковы хорваты, сербы, русь и др. Племенное имя хорваты связывается с иранской лексемой хъrvatъ со значением ‘страж скота’, ‘стеречь’.[290] О. Н. Трубачев пишет о тождестве этнонимов «хорваты» и «сарматы», возводя их к иранскому *sar-ma(n)t-/*har-va(n)t- в значении ‘женский, изобилующий женщинами’.[291] Славянский этноним сербы получен, как считают многие исследователи, от сарматов, которые под названием «servi Sarmatorum» упоминаются в письменных источниках IV–V вв. Согласно О. Н. Трубачеву, этот индоиранский компонент, вероятно, вошел в праславянский мир со стороны Южного Побужья.[292] Эти этнонимы, нужно полагать, были восприняты славянами в процессе ассимиляции ими ираноязычного населения Юго-Восточной Европы и в раннем средневековье в результате великой славянской миграции разнесены в различные местности Европы. Весьма вероятно и индоиранское начало этнонима русь. Многие исследователи возводят его к иранской лексеме со значением светлый, блестящий (осетин, свет, светлый, персид. сияние). О. Н. Трубачев связывает этот этноним с индоарийскими терминами светлый, белый. На основе иеторико-ономастического материала он полагает, что этноним рос первоначально тяготел к побережью Черного и Азовского морей и Тавриде. Здесь должен существовать особый этнос росы. Взаимодействие славян с этим народом привело к перенесению индоарийского этнонима на часть юго-восточного славянства.[293]

Основные процессы ассимиляции ираноязычного населения и остатков индоарийцев в Северном Причерноморье могут быть отнесены только к периоду функционирования Черняховской культуры. Позднее, в раннем средневековье, хотя аланский этнический элемент и играл определенную роль в истории славянского населения Юго-Восточной Европы, доминирующими стали славяно-тюркские взаимоотношения.

Ядро готов, которым, согласно Иордану, в эпоху Германариха подчинились многие народы, по всей вероятности, находилось в Нижнем Поднепровье, соседствуя с Меотидой. Данные археологии фиксируют здесь на черняховских могильниках погребения с костями птиц и с вымостками из камня или иными конструкциями из камней, сопоставимыми с характерными вельбарскими. Здесь же вельбарские элементы отчетливо выявляются и среди керамических материалов. На этом основании ещё нельзя утверждать, что носители черняховских древностей Нижнего Поднепровья были исключительно готы. Население и здесь было полиэтничным, но германский этнический компонент, очевидно, более заметен, чем в других регионах Черняховской территории. По всей вероятности, это был своеобразный центр остроготов, откуда они распространяли свое военно-политическое господство на население соседних земель.

Трудно сказать, какова была общественно-политическая ситуация антского общества в составе державы Германариха. Исторические источники не предоставляют возможности для ее реконструкции. Иордан сообщает, что «Германарих также двинул войско на венетов, которые, хотя и достойные презрения из-за (плохого) вооружения, но могучие численностью, сперва пробовали сопротивляться. Но ничего не значит множество негодных для войны, особенно когда с попущения господня наступает многочисленное (хорошо) вооружённое войско».[294] Если это отражает реальность, то речь может идти не о всех венедах/венетах, а об их части, проживавшей в Скифии (германцы-готы — так называли в то время всех славян), то есть об антах. Последние, как видно из сообщения Иордана, имели многочисленное войско, оказавшее сопротивление готам, и, следовательно, какую-то собственную политическую организацию.