Укрыться негде. Ну и пусть!

Последний путь. Шагаю бодро;

На сердце радость, а не грусть.

Анастасия (Мартышка) Усачёва

Под тёмно-серым небом Зоны,

В забытье двух десятков лет,

Пугая взгляд, в плену молчанья,

ЧАЭС чернеет силуэт…

Туда, под мёртвым взглядом неба –

Радиоактивной пелены,

По черным тропам мамы-Зоны

Три сталкера не быстро шли.

Звала дорога к Монолиту,

Брели уже четвертый день,

Никто не знал, что в сердце скрыто

У давних искренних друзей…

Не первый раз ходили в Зону,

Не раз со смертью рядом шли,

Не раз бежали от погони,

Не раз хабар домой несли.

Но каждый сталкер верно знает,

Что Зоны правила легки:

Коль раз прошел, в другой, возможно,

Тебе не суждено дойти.

Ведь Зона-матушка не спросит –

За сорок, или молодой,

Отмычка, иль ходок со стажем:

Вернешься, коль прошел живой…

Однажды, прыгнув за колючку,

Поляжешь в битве со зверьем,

Или, того ещё похуже,

Прям в жарку свалишься живьём…

Ведь каждый сталкер это знает,

Но всё же, каждый раз берёт

АК, еду, боеприпасы,

И в ходку снова путь ведёт.

А парни эти из "Свободы",

На сердце Зоны курс держа,

Сквозь Свалку, Склад и Мёртвый город,

Шли к Монолиту не спеша…

Всё шло как будто бы нормально,

За те четыре дня пути,

Они дороги половину

Не быстрым шагом уж прошли.

Но вдруг, на пятый день похода

Дела все кубарем пошли,

И вот, два парня из "Свободы"

Покой навеки обрели…

Один на бюрера нарвался,

Другой взлетел под облака,

Кровавой кашей вниз спустился,

Там аномалия ждала…

Но третий умный был парнишка

И смело двинулся вперёд,

Назад не мог уже вернутся,

Кто ж по своим следам идёт?!

Уже недолго до Лиманска,

Он там тайник давно держал.

Надёжный схрон – еда, патроны,

А то он все уж расстрелял.

С трудом добравшись до заначки,

Он рану на ноге зашил,

Поел, поспал и рано утром

К ЧАЭС он двинутся решил.

И всё неплохо на дороге:

Ни кровососов, ни собак.

В кустах шуршат две псевдоплоти:

Сбежали, выстрел услыхав.

Спокойно, тихо, как в могиле,

Ни дождь, ни ветер не шумит.

Лишь ветка хрустнет под ногою

И псевдокролик пробежит.

И так хромая понемногу,

Болты кидая пред собой,

Вдруг вышел к минному он полю

И замер с поднятой ногой.

Ещё мгновенье и за шагом

Раздался бы негромкий взрыв,

Но вовремя заметил сталкер

Усы торчащие с травы.

Он обернулся – вроде чисто,

И осторожно, не спеша,

Он отошел на шаг от мины

С дрожащим сердцем чуть дыша…

Ну, пронесло – достал он флягу

Как на духу, допил до дна,

Вдруг на руке задребезжало:

Сигналил старый ПДА.

Подняв рукав, читает парень:

"Пятнадцать тридцать: на "Ростке"

Погиб Семецкий Юрий – сталкер,

Причина смерти: "карусель".

Он улыбнулся – всё в порядке,

Примета добрая гласит:

Раз пишут: умер вечный сталкер,

Так знать, кому-то подфартит…

Ну что ж – пора, пока удача

Не бросит вызов, не уйдёт,

То нужно ловко, как химера,

Не быстро двигаться вперед.

Секунда вечностью казалась,

Чрез мины нервно он шагал.

В крови приток адреналина:

Экстрим бы черт его побрал…

"Ну ничего, до цели близко,

А там посмотрим чудеса…

Не отвлекайся, во дурила,

Взлетишь ведь вмиг под небеса…"

И так короткими прыжками,

Последний перешел кордон

До цели – шаг, а за плечами,

Жестокий мир, забытый дом…

Ну ничего, он доберется,

Он знает, что ему сказать,

Он долго думал над вопросом

"Что б Монолиту заказать…"

Не за бирюльками же тащиться

В такую даль шесть дней в подряд,

Не для экстрима ведь под мины

Родную душу подставлять…

Ну вот дойдет и всем покажет,

Кто в этом мире царь и бог,

Он всё исправит, всем поможет,

Туда дойти бы только смог…

И вот восстал перед глазами

Громадный серый саркофаг,

Ещё давно бывалый сталкер

Ему лазейку подсказал:

"Там справа трещина чернеет,

В неё соваться ты не смей,

Тупик там, замкнутый по кругу,

Немало там лежит людей,

Ты отойди, сынок, от щели

И метров восемь на восток,

Там у земли под саркофагом

Валяется бетонный блок,

Ты оттяни его немного,

Он не тяжелый, не боись!

Да лезь тихонько в середину

С обрыва только не свались…

Он не большой, чуть больше метра,

Но прутья копьями торчат,

Спиною стенку подпирая,

Ты проберешься не спеша.

А там, в другой стене увидишь

Косую взломанную дверь,

Как за неё ты проберешься

Тогда тебе уже видней…"

Вот так сказал тот сталкер парню,

А он не верил всё никак,

Не мог понять как старикашка

Про всё подробно мог бы знать.

Да как-то помер старый сталкер.

Мать-Зона, душу упокой,

И кто-то спьяну ляпнул в баре,

Мол, был старик тот не простой,

Что он давно, ещё до взрыва,

Работал смолоду в ЧАЭС,

А как рвануло, так остался

И в Зоне доживал свой век,

Мол, думал, долго не протянет,

Что сдохнет, где-то через год,

От лучевой болезни, может,

А может, выброс шуранёт…

Да прожил тот старик немало,

Здесь редко кто так долго жил,

"То всё очки мои виною",

Порою дедушка шутил…

Но вот пред сталкером сереет

Большой печальный саркофаг,

И всё молчанием угрюмым

Внушает примитивный страх.

"Ну, что? – шепнул тихонько парень, –

Небось давненько меня ждешь?

Ну вот, пришел, встречай родная,

Чего хлеб с солью не несешь?"

Ещё немного оглядевшись,

Как будто ждал, что гость придет,

Вздохнул, в руке подкинув флягу,

Трусцою кинулся вперед.

Чернеет трещина в бетоне,

А метров десять на восток,

Под серой, гладкою стеною

Лежит бетонный старый блок.

Ну, что ж, не врал дедуля-сталкер,

Мать-Зона душу упокой,

Схватил за прутья парень ловко

И сдвинул блок одной рукой.