Он возвратил находку Валентину, быстро проговорив: «Спрячь, да, смотри, не потеряй! Она еще пригодится нам!» — Потом обернулся к начальнику вахтерской охраны:

— Я думаю, что Кембль виноват не так уж сильно.

— То-есть?! — изумился тот.

— Разрешите объяснить позднее. А сейчас мы попробуем довести дело до конца. Поехали, друзья!

— Что вы задумали? — спрашивал я его через несколько минут, когда мы снова ехали в машине, удаляясь от завода. Кембль ехал с нами, сидя между мной и Сергеем Александровичем, на всякий случай — в наморднике.

— Сейчас вы все поймете. Валентин, покажи, что ты нашел.

Валентин вынул из кармана и вложил мне в руку какой-то небольшой металлический предмет. В первую секунду мне показалось, что — револьвер; но он был слишком мал. Я поднес его ближе к глазам, он тускло блеснул, и тут я узнал его: зажигалка!

Открытие было столь ошеломляющим, что в первый момент я не мог произнести ни слова. Симкин — враг?! Так это по его следу бежал Кембль?! Нет ли тут ошибки?

— Неужели это Симкин?.. — У меня не поворачивался язык выговорить то, что уже было очевидностью.

— Да, — коротко и решительно подтвердил начальник клуба. — Судите сами: кто же еще? Думаю, что он такой же Симкин, как мы с вами леди Астор или Вандербильт.[45]

Голос моего друга звучал жестко, беспощадно. Гнев, вызванный вероломством врага, мешался в нем сейчас с оскорбленным чувством честного человека, подло обманутого тем, кому он доверял. Те же чувства и мысли владели мною и Валентином.

— Подлец! Наймит! — вырвалось у него. И больше он не произнес за всю дорогу ни слова.

6

Все должно было решиться в ближайшие полчаса. Теперь всех нас волновал один вопрос: застанем ли мы Симкина дома? А вдруг он догадался о провале и поспешил скрыться!..

Автомобиль остановился у большого пятиэтажного здания. В доме были потушены почти все огни.

— Он, наверное, уже спит, — хмуро заметил Валентин, у которого кровь закипала в жилах и руки невольно сжимались в кулаки, когда он вспоминал про контрамарки, полученные от Симкина

— Ничего, разбудим. И потом — артисты ложатся поздно...

— Вы когда-нибудь были у него? — спросил я начальника клуба.

— Нет. И очень рад, что не был.

— А как же мы найдем его? Придется идти в домоуправление

— Кембль покажет нам.

Сергей Александрович опять распустил поводок; Кембль, узнан дом и знакомую дорожку, сразу потянул к одному из подъездов. Мы поднялись за ним по лестнице на третий этаж и остановились перед дверью, на которой висела табличка, с несомненностью говорившая о тщеславии ее владельца:

— Артист... — процедил сквозь зубы Сергей Александрович.

Он нажал кнопку звонка.

Пришлось позвонить еще два раза, пока, наконец, за дверью послышались шаги и недовольный голос Симкина спросил:

— Кто там?

Сергей Александрович назвал себя, прибавив:

— Очень срочное дело, прошу извинить.

Симкин долго возился с цепочкой затем дверь открылась. Его глаза несколько округлились, когда он увидел что нас трое и, кроме того, с нами Кембль, и мне показалось, что в них промелькнуло тревожное выражение. Но улыбка, как всегда была предупредительно-приятна, безмятежна.

Он был в полосатой шелковой пижаме, но в штиблетах и выходных брюках — уже успел одеться. Кембль попытался приласкаться к нему, но бывший владелец собаки оттолкнул ее. Как видно, Симкин совсем не был рад этой встрече.

— А квартира у вас вовсе не такая тесная, — сказал как бы между прочим Сергей Александрович, проходя по приглашению хозяина в комнату и опускаясь на стул.

— Да, но знаете... все-таки творческая работа, надо готовить роли...

— Ну, я думаю, вы свою роль уже давно приготовили.

Симкин метнул на начальника клуба быстрый, настороженный взгляд и вкрадчиво осведомился:

— Чему обязан таким поздним визитом?

Надо признать, держался он с удивительным самообладанием.

— Мы хотели вам вернуть одну вещицу, которая, вероятно, дорога вам, как подарок. С помощью Кембля мы нашли ее. Надо полагать, вы не забыли, где ее потеряли?

Можно было поражаться, насколько владел собой и Сергей Александрович, хотя в эту минуту у него все кипело в душе.

— О чем вы говорите? — пробормотал Симкин. Глаза его сузились, взгляд сделался сразу колючим, неприятным и быстро сверлил поочередно каждого из нас.

— Валентин, прошу! — отчеканил Сергей Александрович.

Валентин, стоявший у двери, выхватил из кармана зажигалку Симкин скользнул по ней взглядом и вдруг, коротко размахнувшись, сильно ударил инструктора по лицу. Тот пошатнулся, а Симкин шмыгнул мимо него. В ту же секунду раздался яростный вой. и Кембль прыгнул на Валентина. Намордник помешал собаке впиться в инструктора зубами, но рывок был настолько силен, что Сергей Александрович, не ожидавший этого и все еще державший Кембля за поводок, от толчка потерял равновесие и свалился со стула на пол.

Все это произошло столь быстро, что никто не смог помешать бегству Симкина. Щелкнул замок, хлопнула входная дверь, послышались поспешные удаляющиеся шаги, и все стихло.

Однако далеко он не ушел.

Пока мы возились с замком, он успел добежать до нижней лестничной площадки, но Валентин, опередив меня и Сергея Александровича, после того, как дверь, наконец, была открыта, разъяренный, как лев, в несколько прыжков догнал беглеца.

— Врешь, не уйдешь!.. — восклицал Валентин, скручивая врагу руки за спиной.

Через минуту помятый и потерявший весь свой лоск Симкин был водворен обратно в квартиру.

Он смотрел на нас зверем; куда девались его благовоспитанный вид, его манеры. Теперь это был враг, с которого сорвали маску, омерзительный и жалкий в одно и то же время, выродок, переставший разыгрывать советского человека.

Он наотрез отказался следовать за нами. Пришлось позвонить по телефону и вызвать кого следовало. Чтобы Кембль не вздумал еще раз защищать хозяина, пса заперли в соседней комнате. Он скулил и царапал дверь, а Симкин сидел, как пригвожденный, на стуле и смотрел на нас злыми, ненавидящими глазами, в которых уже начинал проглядывать страх. От улыбки не осталось и следа

7

— Но какую роль здесь играла собака?

Такой вопрос я задал Сергею Александровичу на следующий день, в клубе. Мы все еще находились под впечатлением событий минувшей ночи, особенно — Валентин, который никак не мог примириться, что его так ловко обошли. Даже хохолок на затылке торчал не так задорно, как обычно, а полные губы юноши складывались в обиженную дудочку. Зато начальник клуба был удовлетворен. Все закончилось так, как и должно было закончиться, а это, в конце концов, — главное.

— То-есть я хочу сказать, — уточнил я свой вопрос, — какую роль она играла до того, как мы использовали ее против Симкина, пустив по его следу?

— Вам непонятно? Именно на Кембле был построен весь его план. Собака знала его, стало быть, он безбоязненно мог проникнуть на любой объект, который она охраняла. Для этого он и продал ее нам. Для этого ему нужно было знать, где она будет использована (кстати, если бы не Валентин, то он никогда бы не узнал этого; но ведь всегда находятся простаки!). Для этого, наконец, он лишил ее родословной, так как при экстерьере Кембля и наличии родословной мы его могли использовать как производителя; а без нее оставалось только одно — поставить на пост. Теперь вам ясно?

Да, теперь мне было все ясно.

— А если бы он не обронил зажигалку? — спохватился вдруг Валентин.

— Я уверен, что Кембль все равно привел бы нас к нему. Зажигалка только ускорила дело.

— Вот вам и подтверждение вашей теории о взаимосвязи между хозяином и собакой, — напомнил я. — Двойственность характера Кембля и прочие его странности... Правда, вы говорили, что у темных дельцов не бывает хороших собак.