Парень лежал тихо. Его рот был приоткрыт, губы подрагивали, глаза были полны такого страха, который бывает только у обречённых перед смертной казнью.

— Не поделили они виноградники! — шипел Тос. — Да я тебе ш огромной радоштью шею шверну, богатенький шошуночек! Прямо щейчас, — прим потянул руку к шее парня, но тут же отдёрнул, скривившись от резкого запаха. — Ты што, обделалща? Вот же шошунок! Вот шошунок!

— Кажется, с него хватит, — предположил Моррот.

— Да, Тос, а то сейчас от страху его душа в потусторонний мир улетит, — согласилась Филика.

Тос поднялся, подняв за собой и парня, на макушке которого появилась густая седина. С ненавистью посмотрев в остекленевшие от страха глаза, прим метнул Фиркока через бедро. С глухим, хрустящим суставами стуком, парень рухнул на землю.

Товарищи удивлённо посмотрел на Тоса.

— Ты чего это? — спросил Тартор, — Так ведь и убить можно…

— Жаль, что дышит, — зло ответил Тос и скрылся в карете, сильно хлопнув за собой дверцей.

Следовало сказать парню что-то поучительное, подводящее к тому, чтобы он оставил все свои глупые затеи и не мешал семейному делу ради своего же блага. Но говорить никому не хотелось…

Фиркок лежал на земле. Тяжело дышал, но не произносил и слова о нужде в помощи. Наёмники легли спать. Наутро парня уже не было. Дежурящий этой ночью Тартор сказал, что тот поднялся часа через два, как все легли, и поплелся, прихрамывая туда, откуда пришёл.

Так ли это было, или просто Тартор не захотел всем омрачать итак плохое настроение и закопал бездыханное тело где-нибудь неподалёку — останется загадкой. Да, загадкой. Вот только не для Тартора…

В любом случае, к вечеру пришёл окрылённый Киллип и заплатил наёмникам за блестящую работу сто двадцать золотых.

Глава 5: Красота убивает

Работы хватало. Но не той, которой хотелось бы…

У провинциалов и проблемы — провинциальные. В основном, бытовые. Семейные ссоры: кто-то кому-то недодал, кто-то у кого-то отобрал, кто-то отбил у кого-то жену, кто-то слишком долго сидит в кресле Старосты и в том же духе.

Смертельных ищеек роль усмирителей корыстолюбивых амбиций никогда не прельщала. Иногда приходилось играть и её, но только в тех случаях, когда, по мнению команды, другого выбора не оставалось. Дело с Виноградарями было как раз одним из таких случаев. Сар хорошо прохудил кошельки, и их вновь нужно было наполнить. Конечно, большинство других, менее разборчивых наёмников всегда были и будут рады в чужих отношениях копаться. Главное, чтобы платили. Но, как не переставала твердить Филика, это низко и нужной репутации охотникам за головами не добавляет.

В общем, от подавляющего большинства заказов приходилось отказываться. Согласились только на два.

В первом случае, муж насиловал остывшую к нему жену. И так, хорошенько насиловал, от души. С жестокими избиениями. Они жили не сильно богато, поэтому у женщины не оказалось больше семнадцати золотых монет. Филика прониклась сочувствием к ней и в тот же день, не смотря на столь мизерную плату, продырявила череп насильника свинцовой пулей.

Второй случай сулил денег куда-а-а больше. Просить пришёл человек с грустными, полными немой боли глазами. Он представлял множество семей. Все эти семьи принадлежали разным сословиям: от самых низов, до богачей. Но их объединяло одно: смерть сына. У некоторых, даже нескольких сыновей. Всё было предельно просто: в семействе Удочников, что живут в центре Рыболовных Угодий, девятнадцать лет назад родилась девочка. Её назвали Илина, что в переводе с древнего западного наречия означает «красавица». И, так уж совпало, что с самого рождения девочка отличалась невообразимой красотой и нежностью. Она росла, хорошея с каждым годом. Не секрет, что сейчас ей во всех Западных Землях по красоте равных не сыщешь. Стройная, высокая, с русыми косами до самых… колен, лицо — словно написанное величайшими из художников — всегда светится очарованием, нежностью и беззащитностью (что в доли секунд очаровывает любого, даже самого чёрствого мужчину) и, разумеется, глаза, столь глубокие и бесконечные как небо… Но вот за всей этой наружной маской красоты скрывается чёрствое, подлое и корыстолюбивое создание. Сколько в дуэлях за неё молодых парней погибло! А она от этого только удовольствие получает. День прожит зря, если ради её красоты не погиб какой-нибудь влюбчивый юноша, чтоб её, нерадивую, Сифа в потусторонний мир утащила! Но нет. Родители погибших сыновей не хотят её смерти. Это было бы слишком просто. Нужно лишить её самого главного, после чего смерть — будет казаться детской шалостью. Нужно отнять у неё красоту…

Разумеется, это будет непросто. Вокруг девушки постоянно крутятся толпы ополоумевших влюблённых. Ради неё они готовы удавить любого, даже самих себя. Чем, собственно, периодически и занимаются.

В этом непростом деле затронуты интересы очень многих граждан. И некоторые из них — уважаемые, богатые люди. За выполнение заказа они готовы хорошо заплатить. Очень хорошо… Тысяча золотых монет! Ну, или двадцать пять тысяч копрей. В каком денежном виде наёмникам только будет угодно. Но всё должно быть выполнено на самом высшем уровне!

Вначале Филика сделала вид, что она, а следовательно, и весь отряд — не заинтересованы. Мол, дело не такое уж и важное, пусть парни убивают себя дальше, если дураки такие… Но, только лишь из уважения к родительской скорби и жажды отмщения, её отряд готов помочь. Просящий человек обречённо глядел на командиршу наёмников. Он пережил смерть и перерождение: потерял всякую надежду, а после — обрёл твёрдую уверенность. Тартору было смешно глядеть на этот маскарад. Ведь Филика, когда говорила про отказ, не глядела на собеседника, а разглядывала свои ногти. Такая, казалось бы, мелочь, а выдаёт её с потрохами. Ведь он уже давно заметил, что командирша делает это только тогда, когда пытается соврать…

Не теряя более времени на разговоры, Смертельные Ищейки отправились к Рыболовным Угодьям. Три дня пути, и они были уже на месте. Ничего необычного за это время не произошло, если не считать одного случая, вырывающегося из рамок обыденного. На второй день пути в небе пролетело что-то громадное, блестящее металлом на солнце. Должно быть, какая-нибудь выжившая механическая тварюка Тризолуса. Но раз пролетела мимо, не проявила к наёмникам интереса, то и Гирен с ней.

Для простых, непосвящённых во все сложные подробности мыслящих (Смертельные Ищейки относились к их числу), война трёхлетней давности казалась, по меньшей мере, странной. Нет, каждый, конечно же, знал имя истинного виновника кровавых расправ над Новым Буром, Тимпанусом и Стальней. Тризолус Первый, тогдашний Верховный Маг королевства Техмаг. Чудовище в обличие человека или что-то вроде этого. Его передвижная крепость Форт Террора и полчища техномонстров сеяли ужас по всем необъятным просторам Объединённого Королевства Сарбонии и Западной Картурии. Но что приводило в крайнее замешательство, так это почему столь блистательно начатые военные действия так плачевно закончились? Армия техномонстров, почему-то совершила нападение на Форт Террора. После ожесточённого боя остались лишь исполинские груды металла. Ничто не уцелело. Принято считать, что тогда погиб и Тризолус, находившийся в технокрепости. Так это, или нет — для большинства интересующихся навсегда останется тайной. Но, по крайней мере, у Техмага сейчас другой правитель. Сикрофус Двадцать Восьмой — мудрый маг, на чьи плечи пала тяжёлая участь выплаты репараций пострадавшим городам. Нужно отдать должное, с этой обязанностью новоявленный Верховный Маг справлялся отлично.

От былой мощи армии Тризолуса осталось лишь бледное напоминание — волей случая не принявшие участие в финальной битве техномонстры. Они разбрелись без цели по землям Материка. Их и по сей день можно встретить на своём пути. Они агрессивны, поэтому умные путешественники обходят механизмы стороной. Встречаются, конечно, и отважные глупцы, жаждущие дать бой паровой гадине. Но, хоть механизмы с душами злобных зверей внутри аметистовых кристаллов и поржавели изрядно, а угрозу жизни таких смельчаков могут представить нешуточную…