— Так, а кто они такие, эти животные? И почему вы их ищете?

— Вам не нужно этого знать, — голос «монаха» опять зазвенел начальственным металлом.

— Но, может, их вовсе нет в селе?

— Они здесь. И лучше будет, если вы поможете их найти. Жду вас завтра здесь в такое же время. Это крайний срок.

9

Собралось десять человек, остальных не дозвался даже дядя Саша. Отказывались, ссылаясь на болезни, дела по дому и семейные неурядицы. Но главная причина была видна и невооруженным глазом — не страх, чего дядю Сашу бояться, а скорее опасение, боязнь неизвестного, вошедшего в жизнь села и ломавшего привычный ход жизни.

Но десять человек все же собрались, причем большинство безо всяких уговоров. В пришедших созрело уже неприятие нависшей смутной опасности и желание искать пути и средства, чтобы эту опасность выяснить, а выяснив — перебороть, победить.

В комнату дядя Саша никого не пускал, с тайной мыслью приберечь питомцев как последнее доказательство, да и наверняка по привычке скрывать найденышей.

Набились в кухонке, уговорились не курить — не продохнешь потом — и стали слушать, как бывший учитель рассказывает о своих похождениях. Слушали поначалу с интересом. Но сельский житель — не городской, его баснями о пришельцах с «летающих тарелок» не прошибешь, фантастика и заумные статьи в толстых журналах не очень ходовой товар на селе. Поэтому интерес скоро угас, те, кто постарше, заскучали, помоложе — улыбались, понимающе переглядывались: готов мужик, совсем сбрендил. Да и дядя Саша при повторении истории живость рассказа своего утратил, бубнил монотонно, уставясь в пол и перемежая речь «украшениями» типа: «м-да…», «это вот, как его…» и бесконечными «ну-у-у…». Егор сидел как на горячей сковородке, недоумевал, как это дядя в школе работал.

Наконец рассказ закончился. Дядя Саша поднял голову и вопросительно посмотрел на слушателей — проняло ли?

Те молчали, отводили глаза, щупали по карманам папиросы. Ну что сказать, действительно? Наконец решился высказать общее мнение председатель сельсовета — мужик серьезный, воевавший, уважаемый. Клюев, правда, порывался что-то ляпнуть, но председатель положил ему руку на плечо, осаживая. Покряхтел, подыскивая нужные слова, нашел:

— Ты вот что, Иваныч, не обессудь, но не верим мы тебе. Не сердимся, что от дел нас оторвал — но повеселил, и будет. Действительно, чертовщина какая-то происходит, с районом связи нет, автобус четвертый день не появляется, а мы и съездить туда не можем из-за дел. Надо разобраться. И спекулянтов этих на машине тоже пора турнуть отсюда. Пойдем мы. Если что понадобится, какая помощь — зови.

Не хотел председатель обижать пожилого заслуженного человека — к врачу его посылать. Но и для шуток не время.

Дядя Саша сник, расстроился до того, что забыл и про питомцев своих, про главное доказательство. И Егор как-то тоже растерялся в этот момент.

Скрипнула дверь, и на кухню протиснулся Денис с самым маленьким «зайчонком» на руках. Тот с трудом держал толстенную книгу сказок.

— Пап! — сказал Денис. — Почитай ты им. А то меня они не слушают, требуют, чтобы «с выражением» было.

Малыш нашел взглядом Егора, протянул ему книжку и тонким голосом прочирикал:

— Чи-дай!

Мужики таращили изумленно глаза, некоторые, кажется, даже дышать забыли, а уж про то, что курить хотелось, — это точно. Молчали минут пять. «Зайчонок» на руках у Дениса беспокойно шевелился — книга тяжелая была. Потом председатель будничным голосом, будто и не было только что недоверия к россказням дяди Саши, сказал:

— Так, мужики, подумаем, у кого какие соображения будут насчет обороны! — и Егору: — Говоришь, встречался с ним? Ну-ка, ну-ка, расскажи, как там дело было?

10

Темнело быстро. Председатель, Егор и Клюев сидели в кустах на окраине. Здесь же был запрятан мотоцикл Клюева. На собрании решили попытаться послать сообщение в район. Мысль эта возникла сразу же, но председатель, выслушав рассказ Егора о последней встрече с «монахом», предложил самое мрачное — блокаду села — и велел не суетиться, а дождаться вечера и попытаться прорваться в то время, как Егор будет заговаривать зубы пришельцу.

Клюев долго и невнятно рассуждал о том, что в жизни всегда есть место подвигу, и наконец вызвался сообщить в город о происходящем в Николеньках. Довод привел неотразимый — тяжелый мотоцикл, имевшийся у него. Такой как раз и нужен был, чтобы преодолеть весеннюю распутицу и возможные кордоны противника.

Он же, Клюев, придумал, какие доказательства с собою взять, чтобы поверили. Брать «зайчонка», рисковать еще и его жизнью — незачем. Сфотографировали Дениса и дядю Сашу в окружении их питомцев, записали на кассету щебечущий хор. Успели даже снимки отпечатать, и сейчас они вместе с магнитофонной кассетой и подробным рапортом председателя лежали в кармане волнующегося, но старающегося это не показать Петра Серафимовича. Председатель и Егор тоже нервничали, поглядывали на часы — не пора?

Полдня прошло в спорах, совещание затягивалось, к общему мнению — как действовать — не приходили, хотя в том, что действовать надо, никто не сомневался. Как никто даже не заикнулся о том, чтобы выдать «зайчат» и отвести таким образом беду от Николенек.

Председатель слушал, шевелил усами, молчал. Потом разом оборвал все прения и стал командовать: кто, куда и с какими обязанностями. Чувствовалась военная выучка. Среди прочего предложил женам пока ничего не говорить во избежание паники. Так и порешили и разошлись по домам готовить оружие и готовиться самим. А к вечеру, когда только едва начало темнеть, засели у себя в огородах и садах. Егор, Клюев и председатель выдвинулись на исходную позицию. Егор с собой ружья опять не взял — предстояла встреча.

Сидели, молчали, только Клюев нервно барабанил по шлему пальцами. Наконец председатель, еще раз глянув на часы, поднялся:

— Пора.

Егор тоже встал. Клюев суетливо кинулся к мотоциклу.

— Да погоди ты! — одернул его председатель. — Через пятнадцать минут, не раньше! И кати его на руках как можно дальше, потом только заводи. Инструкции помнишь? Ну все, давай, — кивнул председатель Егору. — Ни пуха…

— К черту! — сказал Егор, подмигнув Клюеву, и пошел вперед. Председатель, обождав немного, двинулся за ним, пригнувшись и перебегая от куста к кусту. В сгустившейся темноте он был почти незаметен.

11

На этот раз пришельцев было двое. Сбывались предсказания председателя, который, поразмыслив, предложил на совещании, что, видимо, у «монахов» времени действительно нет и, скорее всего, они плюнут на деликатную разведку и решатся провести просто повальный обыск села. Может быть, даже применяя оружие. А потому Егору на встрече нужно быть готовым ко всему, в том числе и к неприятному разговору уже не с одним «плащом», а и с его начальством.

Пришельцы стояли неподвижно у «Жигулей». Егор мысленно ругнулся. За всеми приготовлениями он совершенно забыл о застрявшей машине. Что ж, теперь до конца этой истории времени заняться ею не будет.

Он не стал подходить к «монахам» слишком близко, остановился метрах в четырех-пяти.

— Доложите об успехах! — резко скомандовал знакомый голос.

Егор усмехнулся — ишь ты, уже «доложите». Страха не было, появилось даже некоторое чувство превосходства. Сейчас мы вас, обормотов!

— Нет ничего такого в селе, что бы вас интересовало! Никаких животных странных, никаких крокодилов и змей! Обошел я все дома, посмотрел, с людьми поговорил. Ничего нет. Напуган только народ. Боятся из домов выходить, на ночь запираются. Как во время войны! — и остановился, ожидая ответной реакции. Одновременно он вслушивался в ночь, ожидая, что вот-вот вдалеке затрещит мотоцикл Клюева и можно будет под благовидным предлогом, как не справившемуся с заданием, ретироваться.

Короткое молчание, и голос, звучавший теперь ровно и глухо, произнес: