Глава IV

Прохладный ветерок дул с гор, но здесь, в долине, было тепло. В подернутых легкой зыбью водах Шаад отражалось небо, пока еще голубое, ясное, пронизанное светом.

Побрякивая оберегами, по берегам бродили лошади. Быть может, среди них рос новый Ферсидар.

С разных сторон к озеру подъехали двое, показали друг другу что-то и заговорили, тихо, пристально следя за погонщиками.

— Ты давно из Навара?

— Нет, только что оттуда.

— И как? Далеко от города сиальдарская армия?

— Они разбили лагерь у Рофана. А как наши дела?

— Почти вся Грандва наша, — с гордостью ответил собеседник. — Обе королевы бежали.

— Говорят, Броуди богатый город… Повезло вам!

— Не бойся, тебе тоже перепадет! Покончим с Грандвой, возьмемся за Розин.

— Но у сиальдарцев большая армия… И они умеют воевать.

— А у нас еще больше. Как охраняются эти места?

— Плохо, они на редкость беспечны.

— Значит, мы легко сможем высадиться в Архане и окружить их с севера.

— Разумеется! Главное, все продумать. Надеюсь, тебя никто не заподрзрил?

— Обижаешь! Я, что, первый год из школы?

— Мало ли…

— Ну тебя, Унифред, я свое дело знаю.

Всадники огляделись, видимо, кого-то заметили и, попрощавшись, разъехались в разные стороны.

На дороге в Архан появились еще два всадника. Они тоже остановились у озера.

— Можно подумать, я в Дакире, а не в Сиальдаре! — Стелла соскочила на землю и подошла к воде. — Тут полным-полно генров.

— А генры — это кто?

— Дакирские наемники, войны Валара, преданные ему до последней капли крови.

— А откуда ты знаешь, что они здесь? — в сомнении покачал головой Маркус.

— Я не знаю, я вижу. Например, только что, на этом самом месте, нагло, на глазах у всех, разговаривали двое генров.

— Почему ты решила, что те двое — генры?

— Маркус, не смеши меня! Поверь, я их узнаю и не с такого расстояния! Эта зараза быстро расползается по миру. Бедный дядя, как бы он не потерял королевство!

— Не бойся, у сиальдарцев большая армия…

— Может быть, но я знаю Валара. Он бы не начал войну, если не был уверен в успехе. За то время, что мы общались, я поняла, что он заранее просчитывает все варианты, выстраивает игру на много ходов вперед. Не хотела бы я сейчас с ним встретиться!

— Ты его боишься?

— Немного, — прошептала она. — Он умный и хитрый, к тому же колдун. Умный, хитрый и холоднокровный.

— Помниться, ты хотела поговорить с ним, — напомнил принц.

— Я от своих слов не отказываюсь. Если представился случай, я попыталась бы. Но ехать к нему специально… Нет, теперь я понимаю, насколько это рискованно. Где-то неподалеку притаилась еще одна колдунья, уж эта-то меня ненавидит! Словом, я хожу по краю вражьего логова.

— Ну, не преувеличивай! Да, у тебя есть парочка недоброжелателей, но не более.

— А тебе этого мало? Знаешь, — вздохнула Стелла, — я бы многое отдала за то, чтобы их не было: ни Марис, ни Вильэнары. И, заодно, Эвеллана.

— А Эвеллан — это? Стелла, тебе не кажется, что пришло время все мне рассказать? Ты сломя голову несешься за какой-то Лучезарной звездой, боишься какого-то Эвеллана… Зачем тебе это? Если это нужно богам — то это их личное дело, не твое.

— Как выяснилось, и мое тоже. Во всяком случае, меня в него ввязали. Мериад говорит, что так я спасу родину от дочери Эвеллана, Вильэнары. А я не хочу, чтобы в один прекрасный день она заняла трон сестры. Прости, больше я ничего не могу тебе сказать.

Поймав насупленный взгляд Маркуса, она улыбнулась:

— До Архана еще далеко, а ты уже раскис. Выше голову, Маркус!

Погонщики загоняли лошадей в загоны; в селениях загорались огни.

Стелла посматривала по сторонам в поисках ночлега, когда на одном из поворотов столкнулась с дюжиной всадников. Они вели себя настороженно, но открытой враждебности не проявляли.

— Опять разбойники? — уныло протянул принц. — Неужели они есть даже в Сиальдаре?

— А где их нет, — пожала плечами Стелла.

Может, они и не разбойники? Грабители бы давно напали, а эти стоят и смотрят. Может, все же мирные жители?

— Что вам угодно? — на ломаном сиальдарском спросила девушка. — Пропустите нас!

— Нет, — жестко ответил один из всадников. — Мы вас не пропустим. Мы не потерпим врагов на сиальдарской земле.

— Мы не враги, — покачала головой Стелла, — мы друзья.

— Мы вам не верим. Вы чужестранцы, значит, шпионы.

— Как же быстро испарилось сиальдарское гостеприимство, — девушка обернулась к своему спутнику. — А барон Остекзан в свое время доказывал, что Сиальдар — самое чудесное место на свете.

— Вы, случайно, говорите не о бароне Маране Остекзане? — Грубый мужской голос сменил приятный женский. — Вы знакомы с ним?

— Да. — Стелла огляделась по сторонам, но женщины не увидела. Наверное, ее закрывают всадники. Если так, это дама, воспитанная благородная дама. — К сожалению, я не смогла вполне оценить всю красоту его имения у Шала.

— Пропустите их.

Всадники расступились, и принцесса увидела обладательницу приятного голоса — хрупкую миниатюрную женщину верхом на гнедой лошади. На вид ей было чуть больше тридцати. Черные волосы блестящими локонами выбивались из-под шляпки, обрамляя ухоженное, без единой морщинки лицо.

— Позвольте представиться, — женщина улыбнулась. — Графиня Милет, Альбина Милет, владелица этих земель, к вашим услугам. А теперь разрешите узнать ваши имена.

— Стелла, — просто представилась девушка.

— Она очень знатная дама, — вставил Маркус. — Но путешествует инкогнито.

— Инкогнито? — подняла брови графиня.

— Если угодно, я состою в близком родстве с Его величеством, — нехотя призналась принцесса. — А мой спутник… — Она вопросительно взглянула на друга; как она и думала, он представился сам.

— Виконт Маркус, госпожа графиня.

— Это такая честь для меня… — притворно, как и подобает светской даме, смутилась графиня. — Прошу, не откажите в любезности, отужинайте у меня.

Интересно, что она подумала? Наверное, решила, что Стелла сбежала из дома с этим «виконтом Маркусом». И к лучшему — будет меньше вопросов.

Альбина Милет взмахнула рукой, приглашая их проехать первыми, и, обернувшись к одному из своих спутников, вполголоса сердито отчитала его.

Всем другим цветам графиня предпочитала красный; вскоре этому нашлось объяснение.

За поворотом, подарившим встречу с графиней Милет, была деревня; за ней темнела в сгущающихся сумерках роща, скрывавшая большой господский дом, старый, с причудливыми башнями и узкими стрельчатыми окнами. Приглядевшись, Стелла поняла, что это и не дом вовсе, а замок, перестроенный под дом. «Славное прошлое» строения то и дело напоминало о себе, то высоким крыльцом, то тяжелыми дверьми, то большими проходными залами, то зубчатым парапетом.

Во дворе — квадратном «каменном мешке», над которым нависали служебные крылья дома, более новые, низкие, аскетичные — их встретила ватага слуг, в мгновение ока помогшая им спешиться и налегке пройти в дом.

Приказав отнести вещи друзей в гостевые комнаты, графиня широким жестом пригласила пройти в столовую.

Принесли тазы с розовой водой и полотенца. После ритуала мытья рук сели за стол. Честно говоря, за ним было неуютно: с одной стороны сидит хозяйка, с другой они — и между ними пропасть из белой накрахмаленной скатерти. Оба вздохнули с облегчением, когда графиня велела накрыть к чаю в другой комнате.

Альбина Милет сама разливала напиток по белым фарфоровым чашкам и, наслаждаясь звуком собственного голоса, рассказывала о себе:

— Я, сеньоры, всю жизнь провела при дворе, там и встретила графа Милета. Он был богат, а я молода и хороша собой. Ах, какой у меня был выезд, все розинские дамы провожали мою карету завистливыми взглядами. То было чудесное время, Вы, наверное, меня понимаете, — она улыбнулась принцессе. — Обожание, поклонники, балы… Но, вижу, Вам это неинтересно.