Члены группы как терапевты

Существует чудесное и терапевтически очень важное взаимодействие ролей в групповой терапии. Член группы может вводить тему и продолжать ее развивать не только с помощью руководителя, но и с помощью других членов группы, После введения новой темы он может в дальнейшем видеть себя не в роли сбитого с толку и обеспокоенного клиента, а в роли члена группы, который, возможно,, лучше других понимает, что говорит очередной участник, и лучше, чем кто бы то ни было, способен помочь ему в прояснении восприятия им самого себя и своего мира. Тем не менее, после введения еще одной темы он может посчитать ее не слишком интересной для себя и остаться в стороне. На протяжении всей серии занятий возникает сложное переплетение ролей, когда различные индивиды в разные моменты времени попадают в фокус то как клиенты, то как терапевты. Эта терапевтическая деятельность членов группы так влияет на развитие группы, что это требует детального обсуждения.

Пример, взятый из стенографического отчета занятия групповой терапией, когда один из членов группы действует как терапевт, может сказать больше, чем множество описаний:

М-р Рэй: Мой брат получил свою медицинскую степень, когда ему было двадцать четыре года. До того, как я ушел в военно-морские силы, я подсчитал, что в таком-то возрасте я должен окончить колледж и в таком-то возрасте получить свою магистерскую степень, а впереди у меня докторская степень. Я очень этим гордился. {Пауза.) Но, гм-м, это имеет для меня не слишком большое значение.

М-р Берг: Вы считаете, что установки ваших родителей поощряли это чувство?

М-р Рэй: Мои родители никогда не говорили: "Ты не делаешь это так же хорошо, как и Б." (его брат). Им было достаточно, что я нормально выполнял работу. Они никогда не подталкивали меня — делай лучше.

М-р Берг: Когда он достигал чего-то, они были очень довольны им.

М-р Рэй: О да, совершенно верно.

М-р Берг: А когда вы пытались достичь чего-то, вы чувствовали, что вами несколько пренебрегают. Ведь по поводу ваших достижений не было таких восторгов? (Пауза.) Я пытаюсь отгадать, как бы я вел себя в этой ситуации!

М-р Рэй: Ну, я, гм-м, не чувствовал, что меня воспринимают так, как мне бы хотелось. Мне казалось, что мои научные степени помогут мне в этом. (Пауза.) Но у меня не было стимула работать лучше ...

М-р Хилл: Вы ощущали, что, гм-м, ответственность за научные степени несете только перед собой и что никому нет дела до того, что вы делаете. Я правильно понимаю? Ваша мотивация, скорее, исходила от вас, чем была следствием попытки угодить кому-то еще.

М-р Рэй: Да, я думаю, это верно. У меня больше нет желания продемонстрировать перед своими родителями, на что я способен, Тем не менее, я хочу доказать нечто себе самому и, в общем, меня это вполне удовлетворит, вот и все, Я не чувствую побуждения рваться вперед.

М-р Хилл: Мне кажется, что отчасти это должно снять тяжесть с ваших плеч.

М-р Рэй: О, конечно. Не нужно противиться чему-то, чего вы не можете преодолеть.

Руководитель: И это позволяет вам почувствовать себя намного более независимым — свободным.

М-р Рэй: Конечно, свободным в том смысле, что мне до-, статочно удовлетворить самого себя и не нужно беспокоиться об удовлетворении кого-либо еще.

Приведенное Горлоу (31) исследование активности членов группы в роли терапевта прояснило атот непростой и весьма неоднозначный процесс. Помимо всего прочего, Горлоу продемонстрировал, что взаимодействие между членами группы по мере прогресса терапии качественно изменяется. Члены группы, по-видимому, учатся быть все более хорошими терапевтами. Отмечается возрастание от первой ко второй фазе терапии таких поведенческих характеристик, как терпимость и понимание, и одновременное убывание таких, как назидательность, оценочность и критичность. Быть может, члены группы как терапевты учатся у руководителя, перенимая его установки, ощущение разумности И полезности того, что он делает. А может быть, тип поведения, который характеризуется как терапевтический, способен возникнуть после того, как человек сам достигнет прогресса в терапии. Терпимость и способность понять и воспринять человека могут быть симптомами возросшей уверенности в себе. Индивид все меньше и меньше нуждается в изменении опыта и может реагировать более точно, с меньшим утаиванием своих собственных конфликтов. В пользу последней гипотезы, по-видимому, говорит вывод Горлоу о том, что индивиды, лучше всего подготовленные к началу терапии, наилучшим образом усваивают конструктивные установки терапевта с первых же занятий. Вместе с прогрессом терапии и по мере того, как другие члены группы извлекают пользу из группового опыта, соотношение между их до-терапевтической подготовленностью и степенью их активности в роли тег рапевта исчезает. Однако на протяжении всего курса терапии те члены группы, которые изначально наиболее беспокойны и наиболее неприязненно настроенны, согласно тестам Роршаха, в гораздо большей степени обращаются к критике, оценкам и осуждению, чем изначально менее беспокойные и неприязненно настроенные члены группы, которые склонны к таким методическими приемам, как непосредственное восприятие, прояснение чувства, переформулировка содержания, одобрение, поддержка и утешение. Каким бы ни было объяснение, пожалуй, очевидно, что члены группы становятся все более способными реагировать на настроения других тем наиболее адекватным способом, чтобы помочь им дальше анализировать свои переживания.

Горлоу обнаруживает также важное и интересное соотношения между результативностью терапии и принятием на себя роли терапевта. Люди, сумевшие извлечь наибольшую пользу из терапии, отличались тем, что в своих реакциях на членов группы, выдвигающих проблемы для обсуждения, чаще всего прибегали к наиболее эффективным с терапевтической точки зрения высказываниям.Если рассмотреть недирективное поведение членов группы, принявших на себя роль терапевта, при помощи диаграммы временнбй зависимости, то кривая, отвечающая поведению тех, кто оценивался "как получивший наибольшую пользу", резко поднимается вверх, в то время как кривая, отвечающая поведению тех, кто оценивался как "получивший наименьшую пользу", остается на том же уровне. Здесь налицо двоякая возможность. С одной стороны, достижение большей персональной интеграции помогает человеку стать более полезным другим. С другой — само оказание помощи другим может стать целебным. И то, и другое одинаково правдоподобно. Мы уверены только в проявлении отношения, но не в источнике и в векторе причинной связи.

Отбор членов группы

Вопрос о том, кто может заниматься групповой терапией, подразумевает два ряда вероятностей. Один из них сводится к вероятности того, что индивид сможет извлечь пользу из этого опыта; другой — сводится к вероятности того, что группа сможет извлечь пользу из его присутствия.

Оба соображения важны, но мы не знаем, как сформулировать уравнение, которое будет выражать эти тонкие, неуловимые взаимоотношения, мы не можем также установить те личностные переменные, которые должны войти в подобные расчеты. Все, о чем мы можем спорить, — это некоторые "правила большого пальца", наших побед и поражений.Они получены не из исследования, а из наших очевидных неудач, и, следовательно, весьма неточно очерчивают границы феномена в самом общем виде. Однако, здесь речь идет о таких проблемах, который можно подвергнуть исследованию, и со временем мы сможем прогнозировать эффективность групповой терапии в той мере, в какой мы научимся отбирать людей для участия в ней, формируя группы для оптимального межперсонального общения.

В позитивном плане, мы можем применить тот же критерий, который был получен из опыта клиентоцентрированной терапии, описанного К.Роджерсом[23].