Саас выехал на Сенвельдское шоссе и повернул в сторону Будапешта.

«Остин» Форстера следовал за ним.

Рона и оба его сотрудника вернулись в управление уже за полночь.

Клара, личный секретарь подполковника, уже знала о случившемся в лесной сторожке. Семнадцатый год она работала вместе с Роной. И хотя стала уже бабушкой, внешне почти не изменилась, оставаясь такой же стройной, даже хрупкой на вид, как в те годы, когда впервые переступила порог этого кабинета. А блеснувшие в ее темных волосах серебряные нити придавали лицу особую привлекательность.

— Благодарю вас, Клара, что вы здесь, — сказал Рона. За долгие годы совместной работы Клара стала для него незаменимой. И как помощница, и просто как человек рядом.

— Смерть Додека потрясла меня. — Клара с сочувствием посмотрела на начальника. — Его действительно убили?

Рона устало кивнул. Только теперь было заметно, как сильно подействовала на него эта неожиданная и нелепая, а потому особенно тяжкая кончина друга. За подполковника ответил Салаи:

— Пока очевидно одно: смерть товарища Додека — не самоубийство. Мне давно не приходилось видеть такой путаной и разноречивой картины на месте происшествия. По крайней мере, там, где человек якобы покончил с собой.

— Вы пока располагайтесь и отдохните. — Клара открыла дверь в кабинет. — А я сейчас принесу вам горячего кофе,

— Что, результатов технической экспертизы еще нет? — поинтересовался Рона.

— Не звонили. Но пока вы пьете кофе, я их потороплю, — успокоила его Клара.

Кути взял в ладони кофейную чашечку. Ночь с лесу выдалась холодная, тепло приятно разливалось по телу.

Рона нанял свое обычное место за рабочим столом, Салаи и Кути расположились напротив.

— Кларика, — смущенно поморгав глазами, сказал Салаи, — нет ли у вас случайно хлеба? Или чего-нибудь в этом роде? Печенье тоже сойдет. С обеда крошки не было во рту.

— Случайно найдется. Я принесла из дому хлеб, масло, колбасу, кусочек сыра и банку консервов. Сейчас сделаю сандвичи, потерпите немного.

Рона проглотил два-три куска и отложил сандвич.

— Работали профессионалы, это ясно, — сказал он вслух, продолжая свои мысли.

— Похоже. Какой-нибудь браконьер и просто грабитель не стал бы принуждать старика писать предсмертную записку, — с полным ртом отозвался Кути. Затем, спохватившись, проглотил еду и уже обычным служебным тоном добавил: — К шкафу и письменному столу они даже не прикоснулись, и другие вещи как будто на месте. Не взяли ничего.

— Деньги тоже, — напомнил Салаи. — Мы нашли под комодом восемьдесят тысяч форинтов. Все логично: если злоумышленники стремились создать видимость самоубийства, значит, все должно было сохраниться на своих местах.

— Пришли доктор Санто и товарищ Шашвари, — доложила Клара.

— Пригласите их войти и сделайте для них кофе, — сказал Рона.

Он пожал руки врачу и руководителю техников-криминалистов.

— Прошу садиться. Устали, наверное?

Доктор отмахнулся.

— Живу на втором дыхании.

— Именно так, товарищ подполковник, — подтвердил скороговоркой невысокого роста юркий и подвижный техник-криминалист.

— Тогда кто первый? — Рона поглядел на обоих.

— Если позволишь, начну я, — сказал врач и без вступления перешел к делу. — Вскрытие показало, что смерть Додека наступила всего за час-полтора до осмотра трупа. Извини. — Он смущенно кашлянул. — Это совпадает с моим первоначальным заключением на месте происшествия.

— Иными словами, менее чем за час до нашего приезда, — вставил Салаи. — Ведь до приезда оперативной группы прошло тоже минут тридцать-сорок.

— Смерть наступила в результате выстрела из пистолета, — продолжал доктор Санто. — Пуля вошла около правого виска, прошла насквозь и вышла с другой стороны черепа. Полагаю излишним перечислять разрушенные части мозга. Важно, однако, отметить, что трасса пули пролегла не параллельно горизонтальной оси тела, а под углом около пятнадцати градусов.

— Иными словами, дуло пистолета было направлено сверху вниз? — прервал врача Рона.

Доктор Санто утвердительно кивнул.

— Я уже говорил тебе, что Додек физически не мог так высоко задрать локоть! — В голосе Роны послышались нотки раздражения.

— Возможно, в обычных условиях не мог. Но в минуту душевного кризиса, в состоянии аффекта человек способен на многое, учти, — спокойно возразил врач. — В то же время я не исключаю, что выстрел был сделан другим человеком, — веско заключил эксперт.

— Таким образом, ясно, — начал было Салаи.

Доктор резко оборвал его:

— Ничего не ясно! Мы обязаны предполагать, что произошло самоубийство, до тех пор, пока не будем иметь проверенных данных, свидетельствующих об обратном.

Вновь наступило молчание.

— Не обижайтесь, доктор. — На этот раз заговорил Кути. — Скажите откровенно, вы просто напускаете на себя этакую объективность или ждете еще каких-либо данных из лаборатории?

Санто не обиделся. Он привык к такого рода вопросам. Кроме того, оба были в приятельских отношениях, основой для которых служила общая страсть к теннису.

— Жду, — коротко ответил он, улыбнувшись капитану. — Ты угадал, как всегда.

— Ну а след укола в вену? — продолжал допытываться Рона. — Вы установили его происхождение?

— Да, установили. Это действительно ранка от иглы шприца, здесь нет никаких сомнений, — не слишком охотно признался доктор. — Но был ли введен в организм Додека какой-то препарат или не был, мы не знаем.

— То есть как? — Салаи вскинул голову. — Человеку втыкают в вену шприц неизвестно для чего и ничего не впрыскивают при этом? Быть этого не может!

— Может, все может, — отозвался Санто. — Пока не окончен лабораторный анализ состава крови умершего, ничего окончательно утверждать нельзя. Впрочем, — врач искоса взглянул на Рону, — установлено, что кровь Додека не содержит известных нам одурманивающих веществ. С другой стороны, — добавил он с некоторой осторожностью, — по отдельным признакам присутствие какого-то неизвестного нам препарата вероятно. Я подчеркиваю — вероятно.

— Это и есть те самые данные, которых ты ждешь? — поспешил с вопросом Кути.

— Те самые. Но для полной достоверности необходимо время. Анализ должен быть безошибочным и полным.

— И когда же вы надеетесь его завершить? — спросил Рона.

— Это зависит от применяемых реагентов. — Доктор Санто поднялся с кресла. — Если позволишь, я оставлю вас. Аналитические работы химиков в разгаре, неплохо, если рядом присутствует врач. Мне хотелось бы помочь нашим лаборантам.

— Разумеется. Спасибо, доктор, — сказал подполковник. — Но прежде чем уйти, выпей свой кофе, это не повредит.

Выпив в два глотка чашку кофе, доктор удалился.

— Теперь твоя очередь, Шашвари, давай, — ободряющим тоном сказал Кути опертехнику.

Тщедушный человек несмело кашлянул, пригубил чашку, поставленную перед ним Кларой, и углубился в свой блокнот. Потом отхлебнул еще глоток и затараторил:

— Мы зафиксировали следы двух автомобилей, помните, конечно, тот, что стоял в южном направлении от сторожки, иностранной марки, судя по разбегу колес и длине осей, вероятнее всего, «остин». Покрышки почти новые, марки «Самсон». Как известно, внутренние обода этих покрышек белые. Все отпечатки точно зафиксированы на гипсовой отливке...

— Стой, стой! — взмолился Салаи. — Тебе вот известно, что они белые, а я понятия об этом не имею. Говори помедленнее, я не успеваю записывать.

— Вторая машина — «Жигули». — Шашвари сбавил темп и заговорил теперь чуть ли не по слогам, заглядывая в тетрадь Салаи, успевает ли тот фиксировать данные. — Взятые образцы почвы подтверждают, что оба автомобиля стояли там довольно долго. — Он выложил пачку фотографий. — Прошу, вот увеличенные снимки следов шин. Гипсовые оттиски в лаборатории всегда в вашем распоряжении.

Кути внимательно посмотрел все фото.

— Итак, все это хорошо. А что еще за картинки ты держишь в руке? Давай, не стесняйся.