(11) Ты исследуй причины (можешь ведь) такого удивительного явления; с меня достаточно, если я изложил ясно то, что происходит. Будь здоров.
КНИГА V
1
Плиний Аннию Северу529 привет.
Довелось мне получить скромный легат, но он мне приятнее самого большого. Почему приятнее самого большого? Галла530, лишив наследства своего сына Асудия Куриана, оставила наследником меня, а в сонаследники назначила Сертория Севера, претория, и нескольких известных римских всадников. (2) Куриан стал просить, чтобы я отдал ему свою часть и этим примером помог бы ему; он обещал по тайному соглашению оставить ее мне531. (3) Я отвечал, что не в моих правилах делать одно открыто, а другое втайне, а кроме того одаривать человека состоятельного и бездетного чести не делает532. А главное, если я отдам свою часть, ему это на пользу не будет: будет на пользу, если я отступлюсь533. Я готов отступиться, если мне станет ясно, что он лишен наследства несправедливо534. (4) Он мне: «расследуй, пожалуйста». Я, немного помедлив, говорю: «хорошо! почему мне считать себя хуже, чем я тебе кажусь. Теперь, однако, запомни: у меня хватит твердости, если так подскажет совесть, высказаться за решение твоей матери». — (5) «Как ты захочешь. Ты ведь захочешь того, что справедливо».
Я пригласил на совет двух наиболее уважаемых тогда в Риме людей, Коррелия и Фронтина535; они уселись в моей комнате, я между ними. Куриан сказал все, что, по его мнению, говорило за него. (6) Я кратко ответил (никого другого не было, чтобы вступиться за честь умершей), затем удалился и объявил решение совета: «У матери твоей, Куриан, были основательные причины гневаться на тебя».
После этого он подал в суд центумвиров на всех наследников, кроме меня. (7) Приблизился день суда. Мои сонаследники хотели все уладить и сговориться с Курианом: в правоте дела они не сомневались, страшным было время. Боялись, как бы не выйти из суда центумвиров уголовными преступниками536; видели ведь, что так случалось со многими.
(8) А среди них были люди, которых можно было упрекнуть в дружбе с Гратиллой и Рустиком537. Меня попросили поговорить с Курианом.
(9) Мы встретились в храме Согласия538. «Если бы мать завещала тебе четвертую часть своего состояния, мог бы ты жаловаться? а если бы назначила наследником всего имущества, но израсходовала на легаты539 столько, что у тебя больше четвертой части и не осталось? поэтому пусть с тебя будет довольно, если ты, лишенный наследства матерью, получишь четвертую часть его от ее наследников, а я к ней еще прибавлю. (10) Жалобы на меня ты не подавал, уже прошло два года, и я владею всем по праву пользования, но чтобы ты стал сговорчивее с моими сонаследниками, и уважение ко мне не обошлось тебе дорого, я предлагаю с моей стороны столько же». Наградой мне была не только спокойная совесть, но и добрая слава. (11) Этот самый Куриан оставил мне легат, и поступок мой (может, я льщу себе) отметил почетным определением, как достойный древних времен.
(12) Я написал тебе об этом потому, что я привык говорить с тобой как с самим собой обо всем, что меня радует или огорчает, а затем я подумал, что жестоко лишать такого любящего друга удовольствия, которое я испытываю сам. (13) Я ведь не настолько мудр, чтобы считать безразличным, получат ли признание и одобрение мои поступки, которые, по-моему, мне к чести. Будь здоров.
2
Плиний Кальпурнию Флакку540 привет.
Я получил прекраснейших дроздов541, счесться за которые не могу ни тем, что у меня есть в Лаврентинуме из города, ни тем, что есть в море: погода бурная542. (2) Поэтому ты получишь только письмо, от которого нет никакого толка, откровенно неблагодарное, притом от человека, даже не взявшего в пример при обмене подарками ловкого Диомеда543. Ты по своей доброте окажешь мне милость, особенно за признание в том, что ее не стою. Будь здоров.
3
Плиний Титию Аристону544 привет.
Многие услуги твои были мне приятны и дороги, но больше всего одолжил ты меня своим решением не скрывать случившейся у тебя долгой и содержательной беседы о моих стихах. Она затянулась, потому что мнения оказались разные; были люди, которые не осуждали самих произведений, но по-дружески прямо упрекали меня за то, что я и писал такое и рецитировал545.
(2) Я еще увеличу мою вину, ответив таким образом: «Я пишу иногда, да, пишу вольные стихи, я слушаю комедии, я и смотрю мимы, и читаю лириков, и понимаю поэтов, писавших во вкусе Сотада546. А еще я шучу, забавляюсь; все эти виды невинного отдыха можно охватить в одной формуле: «я — человек»».
(3) Я не огорчаюсь этим мнением о моей нравственности тех, кто, не зная, что такие стихи часто писали люди очень образованные, очень чистые и уважавшие себя, удивляются этим моим писаниям. (4) От тех же, кому известно, каким писателям я следую, я надеюсь легко получить разрешение заблудиться вместе с теми, подражание кому не только в серьезном, но и в пустяках стоит одобрения. (5) Побояться (я не назову никого из живых, чтобы не оказаться заподозренным в лести), что мне неприлично то, что было прилично Цицерону, Кальву, Азинию Поллиону, Мессале, Гортензию, Бруту, Сулле, Катуллу, Сцеволе, Сервию Сульпицию, Варрону, Торквату, нет Торкватам, Меммию, Лентулу Гетулику, Сенеке и нашему современнику Вергинию Руфу?547 Если недостаточно примера частных лиц, назову божественного Юлия, божественного Августа, Нерву, Тиберия, Нерона миную, хотя и знаю, что чистое не становится хуже, если иногда им займутся люди плохие; вообще же оно удел хороших: тут первыми надо поставить Вергилия, Корнелия Непота и предшественников их, Акция и Энния; они не сенаторы, но высота нравственного облика зависит не от звания548.
(7) Я, правда, рецитирую, а делали они это или нет, я не знаю. Но их удовлетворяла собственная оценка: у меня нет такой уверенности в себе, чтобы считать совершенным то, что мне нравится. (8) Рецитирую по следующим причинам: во-первых, автор из страха перед слушателями старательнее займется своими писаниями, а затем в местах для него самого сомнительных он поступит как бы по решению совета549.
(9) Много замечаний получит он от многих, а если и не получит, то он проникнет в мысли каждого, наблюдая за выражением лица, глаз, за кивками, движением руки, глухим шумом, молчанием; по этим явным признакам отличают настоящее суждение от любезных слов. (10) Поэтому, если кому-нибудь из присутствующих захочется прочесть то, что я рецитировал, он увидит кое-какие изменения или пропуски, сделанные, может быть, как раз по его суду, хотя сам он ничего мне и не говорил. (11) Я выступаю словно перед приглашенными к себе друзьями550; иметь большое число их многим во славу и никому не в укор. Будь здоров.
529
Анний Север — см. II.16.
530
Помпония Галла — вероятно, дочь претория Помпония Галла Дидия Руфа. Астудий Куриан и Серторий Север — лица не известные.
531
Куриан стал просить... — Куриан рассчитывал, опираясь на отказ Плиния, воздействовать на остальных сонаследников и понудить их к отказу и от их доли наследства.
532
...одаривать человека состоятельного и бездетного чести не делает. — См. II.20; IV.15.3.
533
...если я отдам свою часть, ему это на пользу не будет...— Если бы Плиний отдал Куриану свою долю, это свидетельствовало бы только о его щедрости; если же он откажется принять ее по завещанию, то это значит, что он признает завещание несправедливым.
534
Я готов отступиться, если мне станет ясно, что он лишен наследства несправедливо. — Завещатель имел право лишить наследства прямого наследника и завещать свое имущество кому угодно. Прямой наследник по праву, установленному в суде центумвиров, должен был получить не меньше 1/4 состояния завещателя, если только не были доказаны причины, по которым завещатель его устранил. Наследник мог начать процесс против названных в завещании наследников; если он его выигрывал, то получал не четверть, а все, но должен был судом истребовать у лиц, названных в завещании, их доли. Куриан собирался судиться со всеми сонаследниками, кроме Плиния, которому он предлагает роль посредника, целиком полагаясь на его совесть.
535
Коррелий и Фронтин. — О них I.12 и IV.8.3. Оба были приглашены как бы на семейный совет, обычно разрешавший все семейные дела и споры.
536
Боялись, как бы не выйти из суда центумвиров уголовными преступниками. — Вспомним попытку Регула устроить ловушку Плинию во время процесса Арриониллы (I.5.4—7).
538
...в храме Согласия... — Храм этот находился в северо-западном углу Форума.
539
...но израсходовала на легаты. — Завещатель мог выделить из завещаемого наследства любую сумму как подарок (легат) кому он хотел, при условии, что прямому наследнику осталось не меньше 1/4 всего завещанного.
540
Калъпурний Флакк — консул 96 г.
541
Я получил прекраснейших дроздов...— Дрозды были у римлян одним из любимейших кушаний. Их ловили и держали тысячами в особо устроенных птичниках. Цена на дроздов в середине I в. до н. э. на римском рынке была 12 сестерций за штуку: стоимость 1,5—2 пудов пшеницы.
542
...счесться... не могу ни тем, что у меня есть в Лаврентинуме из города, ни тем, что есть в море: погода бурная.— См. II.17.26—28.
543
Диомед — знаменитый греческий герой, воевавший под Троей. Встретясь в бою с Главком, сражавшимся на стороне троянцев, и видя его редкое мужество, он остановил юношу и стал расспрашивать, кто он и откуда. Оказывается, дед Диомеда был другом и гостеприимцем Главкова деда. Оба героя заключают дружбу и тут же на поле боя обмениваются подарками:
В свое время у Главка рассудок восхитил Кронион:
Он Диомеду герою доспех золотой свой на медный,
Во сто ценимый тельцов, обменял на стоящий десять.
Илиада, VI, 234—236.:
545
...упрекали меня за то, что я писал такое и рецитировал. — Это казалось непристойным для сенатора. Плиний, оправдывая свое поведение, ссылается только на сенаторов.
546
....я слушаю комедии, я и смотрю мимы...— Плиний «слушает» комедии, а не «смотрит» их: драматические произведения все реже появляются на сцене. — Мимы — веселые, бойкие сценки из народной жизни, часто непристойные. — Сотад — греческий поэт IV в. до н. э., грубый и непристойный.
547
Кальв — современник и друг поэта Катул... и сам поэт. —Азиний Поллион — видный государственный деятель времени Цезаря и Августа; основатель первой публичной библиотеки в Риме. Он же ввел обычай публичных чтений (рецитаций). Писал трагедии, речи, оставил сочинение о междоусобной войне, — Валерий Мессала Корвин (64 г. до н. э.—9 г. н. э.), друг Октавиана, оратор и поэт; к его литературному кругу принадлежали Овидий и Тибулл. — Гортензий — знаменитый оратор, соперник Цицерона. — Брут — убийца Юлия Цезаря.— Сулла — диктатор (последний век республики). О любовных стихах Брута и Суллы ничего неизвестно. — Катулл — консул 101 г. до н. э., победитель комаров.— Сцевола — консул 93 г. до н. э. Крупный юрист и прекрасный оратор. — Торкваты: консул 65 г. до н. э. и его сын, которому Катулл написал «Свадебный гимн», одно из лучших своих произведений. О стихах Сцеволы и Торкватов нет никаких упоминаний. — Сервий Сульпиций — консул 51 г. до н. э., юрист и оратор. — Варрон — писатель I в. до н. э., автор «Менипповых Сатир». — Меммий — патрон Лукреция.— Корнелий Лентул Гетулик: о том, что он писал «языком эпиграмм», т. е. весьма вольно, свидетельствует Марциал (I, предисл.). — Сенека — философ-стоик, воспитатель Нерона. — О Вергинии Руфе см. 139.
548
...тут первыми надо поставить Вергилия, Корнелия Непота и предшественников их, Акция и Энния. — Плиний имел, вероятно, в виду «Буколики» и 4-ю книгу «Энеид». — Корнелий Непот см. 521; о его стихах ничего неизвестно. — Акций — знаменитый трагик (II в. до н. э.); Энний — его старший современник, писал трагедии, комедии, эпос, сатиры и эпиграммы. От него, как и от Акция, сохранились только отрывки.
549
...автор... в местах для него самого сомнительных... поступит как бы по решению совета.— Для римлян было в обычае обсуждать важные личные и семейные дела в кругу друзей и родных; здесь такой «совет» составляют слушатели.
550
Я выступаю словно перед приглашенными к себе друзьями.— Плиний тщательно отбирал слушателей, см. III.18.4; VII.17.12.