– И что же вы хотите мне сообщить, Маура?

– Поищите себе другую пешку, лорд Эверод. Двенадцать лет тому назад я невольно стала участницей запутанной интриги, которую еще не в силах была постичь. Мое неведение привело к вашему изгнанию из семьи, и из-за этого совесть будет мучить меня до конца моих дней.

– Вы очень близки к тем извинениям, которых поклялись не приносить, – поддразнил ее Эверод.

– Кучер, остановите! – распорядилась она повелительным тоном, который до тошноты напомнил ему о ее тетушке.

Виконт спокойно велел слуге не обращать внимания на ее приказы.

Маура, придя в крайнее негодование из-за того, что он снова взял верх, сердито воскликнула:

– А вы, лорд Эверод, можете отправляться прямиком в преисподнюю!

– Оскорбления не заставят меня выкинуть вас к чертовой матери прямо на кишащие преступниками улицы и оставить одну, пусть вы того и заслуживаете, – сказал он, постепенно выходя из себя.

– Словом, моя затея была бесполезной, – проговорила Маура. – Я хочу вернуться в книжную лавку.

Эверод кивнул кучеру:

– Сэм, вы слышите, что говорит мисс Кигли? Поворачивайте!

Они с Маурой упрямо молчали всю обратную дорогу, пока кучер не натянул вожжи. Как только коляска остановилась, Маура перешагнула через ноги Эверода, намереваясь сойти без посторонней помощи.

– Эй! – воскликнул виконт, подхватив Мауру за талию и успев поддержать ее, пока она не свалилась на мостовую. – Если вы так поспешно покинете мою коляску, всякий непременно решит, что я покусился на вашу добродетель прямо среди бела дня на глазах всего Лондона.

– Как один из печально известных членов кружка les sauvages nobles, вы наверняка редко упускаете такую возможность, – сухо ответила Маура. – А теперь пустите меня.

Так. Значит, светские сплетни уже заставили ее держаться настороже с ним и его друзьями. Или это Жоржетта оклеветала его, чтобы удержать племянницу на расстоянии от заблудшего, порочного наследника Уоррингтонов? Насмешка Мауры, как молния, воспламенила его гнев.

– Какой, право, подходящий денек для прогулки! – весело воскликнул кучер, не обращаясь ни к кому конкретно. Привыкший ревностно оберегать частную жизнь господина от посторонних глаз и ушей, он уже приметил, что громкий спор Мауры с Эверодом привлек внимание нескольких зевак. Кучер добродушно улыбнулся прохожим, ожидая, когда Маура ступит на землю. Слуга хорошо понимал, что его господин не станет задерживать девушку при свидетелях.

Эверод схватил ее за локоть прежде, чем она успела шагнуть, и придвинул ближе, почти касаясь губами ее уха.

– Сказки, которые вы обо мне слыхали, – это лишь то, что можно рассказывать в приличном обществе. Поверьте, я проделывал вещи гораздо хуже! Я негодяй, знаменитый распутник, Маура, и вы пробудили во мне самые низменные желания. Бегите, девочка! Я люблю погоню.

Потрясенная Маура благодарно приняла протянутую кучером руку, вышла из коляски и направилась прямо к открытым дверям книжной лавки. К разочарованию Эверода, девушка так и не обернулась.

Глава 7

– Я слышал, ты стал нападать на юных невинных девушек прямо на улице, – сказал владелец «Прихоти Мойры» Ксавьер. Дело происходило в тот же вечер; Эверод с Кэддом решили для разнообразия провести его не в душных бальных залах, где подают тепловатый лимонад, а в теплой компании игорного притона.

– Это гнусные сплетни, – ответил Эверод, не отрываясь от карт. – Я предпочитаю охотиться не на домашних, а на диких зверей.

Кэдд жестом пригласил светловолосого великана, фигура которого подошла бы скорее молотобойцу, присесть к ним, но тот с вежливым полупоклоном отказался.

– Кстати, о неукротимых: где сегодня твоя очаровательная спутница? – спросил Эверод, вспоминая встречи с игривой, но неприступной брюнеткой, которая помогала Ксавьеру получать законную выручку. Если примета о везении в картах была правдива, то Эвероду сегодня не доведется спать в одиночестве.

– Ее сейчас нет, – сказал хозяин заведения, опуская на стол сжатый кулак. Невозможно было не заметить, как играют мускулы под его кожей, когда он словно невзначай расправил складки на рукаве безукоризненно сшитого сюртука. – Так что лучше иди помирись со своей невинной красавицей, Эверод.

Сделав такое предупреждение, Ксавьер поднял глаза и тут же увидел, что в противоположном конце зала назревает ссора. Выругавшись вполголоса, он поспешил туда, готовый пустить в ход кулаки, если благородные посетители не станут вести себя прилично в его заведении.

– Я бы на твоем месте хорошенько подумал, – сказал Кэдд, отвлекаясь от карт.

– О чем? – спросил Эверод. Он раздраженно отодвинул от себя карты, не открывая их, и потянулся к стоявшей на столе бутылке вина.

Кэдд смешал карты Эверода и свои.

– Надо ли драться с Ксавьером.

– Ты думаешь, схватка была бы неравной? – Виконт понемногу закипал. Хорош друг Кэдд, если считает, что Эверод не способен проломить голову этому великану!

– В силе, я думаю, ты ему не уступишь. Но у него есть в запасе еще кое-что, чего нет у тебя. – Кэдд показал на карты, но у Эверода пропало желание играть.

– И что же у него есть?

Маркиз отложил карты и сцепил руки.

– Ксавьер считает Мойру своей, пусть даже сама она думает иначе. И он убьет всякого, кому хватит глупости прикоснуться к ней. А тебе-то она вовсе не нужна.

– Кто это тебе сказал? – Эверод в бешенстве смотрел на друга, ему не терпелось сорвать на ком-нибудь свое дурное настроение.

– Это я тебе говорю. – Кэдд отобрал у Эверода бутылку и наполнил свой бокал. – Если бы ты по-настоящему хотел женщину Ксавьера, ты бы уже давным-давно ее получил. Я же по твоим глазам вижу, – он шутливо погрозил Эвероду пальцем, – тебе сейчас не женщины хочется, а драки.

– Заткнись! – презрительно скривил губы Эверод. Ему не хотелось признавать, что друг видит его насквозь. – Ты, должно быть, уже изрядно нализался, если несешь такую чушь.

– А кто эта невинная барышня? – Увидев, как напрягся Эверод, Кэдд примирительно махнул рукой. – Ну должна же быть какая-то девица: у Ксавьера обычно надежные источники информации.

– Маура… Маура Кигли, – ответил Эверод, потирая лицо. Пикировка с упрямой девушкой испортила ему настроение на весь день, пока он не вытащил своего друга в игорный дом. – Это племянница леди Уоррингтон, живет сейчас в их лондонском особняке.

При этом признании маркиз тихонько присвистнул.

– А чего ты недоговариваешь?

– Она участвовала в том, что случилось двенадцать лет назад.

Кэдд перехватил руку Эверода, потянувшуюся к бокалу.

– Послушай, я знаю, что ты не боишься драки. Но, как один из твоих самых близких друзей, я прошу тебя не связываться с Уоррингтонами и мисс Кигли.

Кэдд говорил таким серьезным тоном, совершенно ему не свойственным, что Эверод даже растерялся. Много лет они подзадоривали друг друга, затевая проделки, которые могли стоить им жизни. Когда одному из них случалось драться на дуэли, другой неизменно был секундантом, а в трактирных потасовках они бились бок о бок. От кого-кого, но от Кэдда виконт никак не ожидал такой просьбы – остыть и не лезть в драку. Со смехом Эверод стряхнул удерживавшую его руку.

– Ты шутишь!

– Да нет, я вполне серьезно. Если только ты не собираешься просить прощения у отца…

– Не собираюсь.

– Тогда совсем не понимаю, зачем тебе заваривать эту кашу. – Кэдд говорил так рассудительно, что Эвероду хотелось стукнуть его посильнее. – А что мисс Кигли?

– А вот это никого, кроме меня, не касается.

– Ты сейчас говоришь прямо как Ксавьер. Да ведь двенадцать лет назад она была еще совсем ребенком!

– Ты собираешься читать мне нравоучения?

– Я только хочу сказать, что мисс Кигли никоим образом не отвечает за то, что тебе двенадцать лет назад чуть не перерезали глотку. Ты сам на это напросился, когда вздумал скакать на жене своего отца, – сказал Кэдд напрямик.