— Я это увидела. Как теперь от этого избавиться?

— Избавиться можно, только увидев весь механизм от начала и до конца. Нет другого ответа на вопрос «Как?» А задавать его с ожиданием иного ответа, значит, опять продолжать то же самое. Надо увидеть все детали, все мелочи, потому что в вашем механизме много шестерёнок. Мы сейчас увидели самую большую, но их там много, и они все соединены друг с другом. Надо увидеть всё до последней, самой маленькой шестерёнки.

— Я представляю, что она готова заниматься сексом только со мной, да она и сама говорит, что с другим мужчиной не сможет ничего.

— Опять работа механизма. С обычной точки зрения, что может быть лучше, когда так любят, что ни с кем больше быть не хотят. Давайте посмотрим, что в связи с этим может испытывать мужчина, какие у него могут быть мысли: «Если она только со мной, то и я ни с кем больше не должен быть. Я должен сделать всё, чтобы ей было хорошо. Но могу ли я так сделать?»

Она накладывает на вас запрет, который обязательно выльется в чувство вины и самоосуждения. У сексуального центра и физического тела нет морали, той самой ложной морали, которая принята в обществе.

Человек — это энергия, и вы можете почувствовать энергию другого человека, будь то женщина или мужчина. Ваша энергия начинает резонировать ещё с чьей-то энергией. Мораль по этому поводу говорит, что это недопустимо или допустимо в определённых рамках.

Мораль создаёт ограничения, которые порождают осуждение и вину. Но физическое тело исходит из переживаемых им состояний, не связанных с моралью. Оно начинает вибрировать, а ум это интерпретирует, например, так: «Мне нравиться этот человек, я испытываю к нему сексуальное влечение». Но возникает голос морали: «Я не могу ни на кого смотреть, кроме одного человека, мне не должен нравиться кто-то еще». А телу наплевать на это. И тогда возникает конфликт между телом и обусловленным умом, который приводит к блокировке энергии, очень сильному внутреннему напряжению и негативу. Негатив должен сливаться куда-то и тогда возникает осуждение.

Причем всё, о чем я сейчас говорю, не осознаётся спящим человеком. Ум не разрешает это осознавать. Возникает бессознательная агрессия, направленная на другого человека, и проявляться она может очень по-разному. Вы не можете говорить прямо, потому что обусловленный ум не разрешает вам видеть целостно. Тогда начинаются придирки, например, по поводу того, что он не так одет, его настроения, поведения и так далее.

— У меня возникает интерес к другим мужчинам. Юра не прав, говоря, что этого нет.

— Может быть и так.

— Иногда я испытываю влечение, но нет желания доводить его до сексуального действия. Я чувствую радость и счастье, что мне действительно достаточно быть с Юрой и не хочется никого другого. Наверное, я разрешила бы себе постель с кем-то ещё, но это не сводится только к сексу, мне просто приятны наши прикосновения в танце или объятия.

— Мы сейчас рассматриваем механизм. В нём должны быть две противоположности, одна из которых — сделать это в постели. Должна быть другая противоположность, чтобы система уравновесилась, — не обязательно делать это в постели. Смотрите, что вы имеете, опираясь на принятую мораль: вы — моральны, он — аморален. У вас есть причина для гордости, очки идут на ваш счет. Заявляя о том, что вам это нравится, но вы никогда так не поступите, вы усиливаете в нём другую крайность. Так работает механизм.

Чем больше один человек настаивает на какой-то крайности, тем больше у другого должна быть развита противоположная крайность. Иначе система развалиться, шестерёнки разойдутся, и механизм не сможет работать. Но как мы видим, механизм хочет работать, и всё время удерживает такое зацепление.

— Разбираясь с этим, я доходил до того, что принуждал себя отказываться от общения с женщиной только через постель. Для меня женщина — тело в постели, ни о какой духовности и речи не шло. Надеюсь, с одной шестерёнкой разобрались. Я часто пользовался своим правом, спекулировал на том, что она так не может. Чуть что не по мне, так сразу: «Я с тобой развожусь». Это срабатывало, и она делала мгновенно всё, что я захочу. Я знаю, что она мучается.

— Ваши муки — плата за то, что вы сделали ставку только на него. Если он уйдет, вы теряете всё.

— Еще одна шестерёнка.

— За всё надо платить.

— С моей стороны был бесконечный шантаж по любому поводу.

— Вы сами дали повод для шантажа. Если вы на это не реагируете, то вас невозможно этим шантажировать. Допустим, приходит кто-то к женщине и говорит, что у него есть компрометирующие фотографии, которые он хочет послать ее мужу. Она боится этого и ее можно шантажировать сколько угодно. Если она разрешит ему сделать это, он уйдет ни с чем.

— Из загадочного всё стало простым и очевидным.

— Да. Потому что пришло осознание.

— Через какое-то время я сам всё прекратил. Меня остановило чувство, что с ней может что-то произойти, она может заболеть. Не из-за того, что стал добрым, а из-за страха перед исчезновением этого механизма. Как-то ночью ей сделалось плохо, пришлось вызывать неотложку, и я понял, что если буду так давить, то потеряю её.

— И придется искать другого игрока.

— Вроде того.

— Вернёмся к работе механизма. Палач-садист сделает так, чтобы жертва мучилась. Ему не надо, чтобы она умерла, тогда некого будет мучить. Он проявит заботу о ней, приводя её в состояние, когда можно будет снова приступить к пыткам.

— Видимо так всё и работает. Только сейчас я осознал, почему так сделал. Мне казалось, я берегу свою жену из добрых побуждений, но на самом деле это происходило по другой причине.

— Мы разбираем механизмы борьбы противоположностей.

— Даже отказавшись от каких-то действий, ничего не решишь.

— Действия должны исходить из правильного видения. Мы сейчас разбираемся, чтобы начать видеть целостно. Если вы ясно увидите то, что есть, так, как оно есть, то все ваши действия станут правильными, потому что будут исходить из целостного восприятия.

Рассказывать о том, что правильно, а что нет — бессмысленно. Допустим, я предложу вам действия, исходящие из правильного видения, но вы их не выполните. Вы их вообще не поймете или сделаете так, что они приведут к обратному результату. Так произойдет, потому что видение, которым обладает ваш обусловленный ум, будет диктовать только свои действия, связанные с усилением работы механизма борьбы.

— Сейчас надо увидеть, как и что происходит. Как мой стресс создаётся виной, как я хочу испытывать вину, чтобы получить возбуждение, приводящее к удовольствию, которое не могу получить до конца из-за чувства вины. Вроде чего-то хочется, и тут же вина.

— Это идет одновременно. Увеличивается удовольствие — сразу идет вина и снижает его.

— Знание слабых мест Ларисы даёт мне возможность получать от неё то, что я хочу.

— То, чего вы хотите, боится она. То, чего хочет она, боитесь вы. Таков механизм вашего взаимодействия.

— Система отлажена. Вы это имеете в виду?

— Да.

— В последнее время я чувствую, что наступает предел. Я нахожусь в состоянии, с которым не могу справиться, и вижу единственный выход в том, чтобы уйти, оставить его. Дать полную свободу ему и себе. Не жалко ни денег, ни машины, ни квартиры. Единственное, что нужно для души — дача, чтобы я могла в земле ковыряться. Всё остальное меня не держит. Скандалы устраивать и делить всё до последней ложки не будем. У меня есть только одно желание — обрести спокойствие. Дети уже взрослые, самостоятельные, можно уйти к родителям. Но решит ли это наши проблемы? Не окажемся ли мы в аду пострашнее этого?

— Невозможно таким образом отбросить механизм борьбы. Изменить его можно, только осознав то, как он работает. Иначе он опять себя восстановит и проявит. Можно уйти, найти кого-то другого, и будет то же самое. Если механизм не понят, он опять себя воспроизведёт.