— Например, я боюсь в себе принять такую часть как предатель. Что-то меня не пускает, просто отторгается такая мысль.

— «Потому что я не считаю себя предателем, но при этом, постоянно предаю и не вижу этого. Когда я совершаю предательство, то ищу козла отпущения и объяснения, почему меня предали, и не допускаю мысли о том, что предал-то я». Что значит увидеть свою негативную часть? В данном примере увидеть ее мешает одностороннее убеждение — «я не предатель»». Но у тебя есть сторона этой дуальности, находящаяся в подсознании, она и является предателем. Вы есть и то, и другое. Как вы предаете? А вы предаете, так же как проявляете преданность. Посмотрите, как похожи два слова: преданность и предательство. Может ваш ум это уразуметь?

— Возникает вопрос. Если творение в данной реальности осуществляется через мысль, проговор, действие, то как же творит подсознательная часть, если даже нет мыслей, проговора и уж тем более действия? Очередной парадокс???

— Идет ужасная борьба.

— Одна часть двойственности всегда является предателем по отношению к другой части.

— Они обе предают друг друга. Каждое мгновение. Сейчас, не говоря о своей предательской части, вы предаете саму себя. Обратите внимание. Это парадокс, как и вся дуальная реальность. Вы такая же правдивая, как и лживая, вы такая же любящая, как и ненавидящая. Но такое восприятие себя не вписывается в матрицу одностороннего восприятия. Если вы начинаете видеть себя целостно, то ломаете привычную для вас матрицу одностороннего восприятия, то есть сна. Тогда вы не можете больше играть в «сон наяву». Вы можете играть, но будете видеть это как игры, которые вы создаете сами. Не видя этого, вы играете, не принимая ответственности за себя, и поэтому страдаете.

Честно говоря, не знаю, как показать вам это. Может быть, вы знаете? Я задаю этот вопрос всем. Можете ли вы увидеть, как это можно делать по-другому, не так, как это делаю я? Можете ли вы предложить другой вариант работы? Фактически я сейчас расписываюсь в том, что ничего не могу сделать, чтобы вывести вас из сна. Я признаюсь в своей собственной слабости. Сколько я это ни делал, сейчас я вижу, что это ни к чему не приводит, и сейчас сообщаю вам об этом. Я говорю вам об этом не для того, чтобы обвинить вас или вызвать чувство вины по отношению к себе, а рассматриваю этот вопрос как этап нашего процесса. Я вам предлагаю отзеркалить меня самого.

— Может быть, тут дело в формате самого семинара. Мы приезжаем на семинар, особенно на выездной, как в дом отдыха. Оно не столь интегрировано в жизнь. Когда мы находимся на семинаре, то ощущение такое, что многое понятно, но стоит выйти в реальную жизнь, как тут же наступает отождествление с какой-т одной стороной. Может сложиться ситуация, что отождествление может наступить очень быстрое и сильное.

— Хорошо. Но я же тоже нахожусь во сне. Я как персонаж нахожусь во сне, как и каждый из вас.

— Персонаж и находится во сне, но дело в том, что по какой-то причине пропадает связь с Высшим Я.

— Хорошо. Пропадает ли такая связь у меня? Я сейчас предлагаю рассматривать меня как часть вас. На примере меня вы можете выяснить что-то, касающееся вас. Ты сейчас описываешь, что когда покидаешь семинар, то снова погружаешься в сон. Я тоже человек, и тоже нахожусь в реальности сна и иллюзий. Пропадает ли у меня связь? Я предлагаю рассматривать это в отношении меня, чтобы понять что-то в отношении себя.

— Я могу рассказать свое представление о том, как это происходит у тебя. Мое представление об этом таково, что ты можешь регулировать степень разотождествления. Ты, входя в те или иные проживания, можешь регулировать и принимаешь решения исходя из собственного выбора, насколько намеренно хочешь отождествиться с чем-то.

— Когда я вхожу в какие-то ситуации, которых не знаю по причине отсутствия опыта, то погружаюсь в сон так же, как и вы.

— Это от тебя не зависит?

— Да. Если я погружаюсь в сон, то это от меня не зависит.

— Ты всё делаешь осознанно. Ты наблюдаешь за сном и за спящими. Это уже стало твоим смыслом.

— Почему мне удается не оставаться во сне полностью, хотя я погружаюсь в него. Погружение в сон мне необходимо для выяснения определенных вещей, выяснив и поняв которые, я выныриваю из него и могу поделиться результатами своего исследования.

— Когда ты находишься во сне, остаются ли у тебя какие-то связи с тем, что вне сна?

— Мне кажется, что ты проводишь эксперимент со сном. Ты что-то исследуешь, поэтому и не можешь уснуть, зная, что ты исследователь.

— Хорошо. А вы?

— Для тебя это объект исследования, и ты с ним разотождествлен.

— Персонаж, погружаясь в сон, начинает искать свои цели, свой позитив. Исследователь, погружается в сон только, для того чтобы осознать еще нечто, чтобы стать более целостным. У исследователя уже нет той цели, какая есть у персонажа, — получить что-то так называемое «хорошее».

— Так. Замечательно.

— Поэтому начинаешь радоваться любым ситуациям, хотя для персонажа они ужасные.

— При этом негатива у меня более чем достаточно.

— Это и хорошо, потому что именно через негатив что-то видишь. Чем более сильные проживания, тем классный подарок осознания ты получаешь на выходе.

— Хорошо. Так почему же я, погружаясь в негатив, могу из него выйти?

— Потому что у тебя есть основное намерение — это видение персонажа как персонажа.

— Это самое основное, ради чего я вообще живу здесь.

— Самое основное это осознание себя тем, кто ты есть, и для этого использование любого опыта, проживаемого персонажем.

— Теперь сравните это с собой.

— Поскольку ты тоже входишь в сон, значит, ты постоянно помнишь, что вошел в сон. Получается, что ты постоянно помнишь, что ты не это. Помнишь, что ты не персонаж.

— Что значит, помню? Каким образом я помню это?

— Есть зрители.

— Наблюдаешь за всеми своими проявлениями — мыслями, чувствами и действиями.

— Как я могу наблюдать, войдя в сон? Я погружен в него. Значит, я делаю нечто, позволяющее мне постоянно поддерживать состояние осознания. Что я делаю?

— Это наблюдение за персонажем.

— Значит, я использую что-то, чтобы не потерять способность Осознания.

— Ты принимаешь любую сторону чего-либо.

— Я использую проговор. Я всегда проговариваю то состояние, в котором нахожусь. Я улавливаю это состояние и начинаю его проговаривать. Так я разотождествляюсь с ним. Я просто показал один из примеров, но их много. Я вхожу в негативные части самого себя и исследую их. Обычный спящий человек не хочет их ни видеть, ни слышать. Я же использую их для самосознания.

— Ты это кому-то проговариваешь?

— Совершенно верно.

— А если некому проговорить?

— Если некому, значит, мне это не нужно. Если мне нужно что-то, у меня это будет. Если мне этого не нужно, у меня этого не будет.

— Если ты это не проговариваешь, ты же всё равно видишь, что ты не есть эта роль, она только часть тебя.

— Проговаривая, я поддерживаю видение этого как иллюзии, а иллюзии у моего персонажа столь же многочисленны, как и у каждого из здесь присутствующих. Мы все находимся в старой матрице одностороннего восприятия и подвержены ее влиянию, все без исключения. Я как персонаж тоже подвержен ее влиянию в полной мере.

— Кто помнит о том, что нужно проговаривать?

— Вот это и есть основной вопрос. Кто вообще знает о том, что надо проговаривать? А тот, кто знает, делает ли это? Если делает, то постоянно ли? Пока вы не будете рассматривать себя как некий объект исследования, вы не выйдете из сна. Мы сейчас прикоснулись к тому, что вы говорили о предательстве, и вы замолчали. Если я увижу в себе часть предатель, то начну об этом говорить. Если я увижу, что я — последняя свинья, то начну об этом говорить.