Ведь что мы уразумеваем из творений? Что создателем их является Бог. Если же Он – создатель их, то [значит Он] и благ, и мудр, и силен. И по этим признакам мы познаем Бога из Его творений, а не по сущности, как и Павел научил нас, что невидимая Его отъ созданiя мipaтвореньми помышляема видима суть, и присносущная Его сила и божество [19]. Итак, разве сущность Божия твореньми помышляема видима быти ? Отнюдь. Ведь это относится к безумству Варлаама и Акиндина, а прежде них – к помешательству Евномия, ибо и он прежде них согласно с ними писал, будто из творений познается ничто иное, как сущность Бога; а божественный апостол далеко не так учил. Ибо сказав прежде, что еже возможно разумѣти о Бозѣ явѣ есть[20], и показав, что есть и нечто другое, превыше того, что возможно разумѣти о Бозѣ , и ясно показав это всем имеющим ум, он затем прибавил, что невидимая Его отъ созданiя мipa твореньми помышляема видима суть, и присносущная Его сила и божество . А что есть еже возможно разумѣти о Бозѣ , ты узнаешь следующим образом. Богоносные отцы, объясняя это, говорят, что у Бога одно является непознаваемым, то есть Его сущность, а другое-познаваемым, то есть все, что окрест сущности (περιτην ουσιαν)[21], то есть благость, премудрость, сила, божественность, сиречь величество, которые Павел и называет невидимыми, а уразумеваемыми через творения. А то, что уразумеваемо из творений [пребывающим] окрест сущности Бога, как бы [и само] было тоже тварью?

И так вот в единой нетварной божественности один нетварный Бог, как сущий нетварным не только по абсолютно непостижимой со всех сторон сущности, но и по тому, что окрест сущности, что, согласно божественному Павлу, уразумевается из творений. Варлаам же и Акиндин это невидимое Божие, сущее окрест сущности Бога, благость, премудрость, сила, божественность, сиречь величество, и подобное этому, называют тварным, поскольку все это есть окрест сущности, а не [сама] сущность. Ибо, не имея ума, чтобы из творений Божиих помыслить и узреть то невидимое, они утверждают, будто Бог – это только сущность, и будто нетварна только сущность, и таким образом разделяют, несчастные, Бога на две части – на тварное и нетварное, и несмысленно учат, будто нетварная энергия неразличима от нетварной сущности. И ее [т.е. сущность] одну называя нетварной и (как нетварную) высшей божественностью, а все сущие окрест сущности энергии и саму сопричисляемую к ним отцами божественность – тварной, впадают не только в двубожие, но и в безбожие, поскольку через энергии низводят до уровня твари и божественную сущность, а тем, что отрицают их различие, взаимоупраздняют их посредством друг друга, и таким образом через неведение Бога, [случающееся] по недостатку [ума], попадают словно в некий мрак. Ибо как вообще познают Бога не видящие того, что можно разуметь о Нем из творений, но присоединяющие это то к пребывающей превыше всякого познания сущности, то к самим тем творениям, из которых оно познается, хотя о силе и энергии ничего иного невозможно знать, кроме того, чего [или кого] она есть сила и энергия, и чту она совершает? Ибо силой мысленного представления от действий (ενεργηματων) бывает понятно о действующей сущности, ибо энергия соответствует сущности, которого она принадлежит, так что энергия тварной сущности – тварная, а нетварной – нетварная.

Итак, [лишь] уму совершенно неразумного и, так сказать, скотоподобного [человека] свойственно вместе с действующим не усматривать из произведений и действие, но либо полагать его вместе с произведениями, либо считать его неотличимым от действующей сущности, как если бы Богом являлась только сущность, лишенная энергии. Поистине, сопричислять к творениям и результатам созерцаемую вблизи божественной природы силу и энергию, поскольку она некоторым образом отличается от природы, – это, вдобавок к безумию, ничуть не меньше, а, пожалуй, даже и больше, является и высшей степенью нечестия. Ибо от действующей природы невозможно отделить, – будь то по отношению к тварному или нетварному, – соответствующую силу и энергию хотя она и отличается от нее иным образом. Поэтому-то тварная энергия, по отцам, и «характеризует собой тварную природу» [22]. Отсюда явно, что и божественную природу низводит до тварной еретическое положение Варлаама и Акиндина, и напрасно, или скорее для прельщения [слушающих их], провозглашается ими нетварное единым, ибо ими подготовляется [почва для утверждения], что ничего нет нетварного.

По крайнему, стало быть, безумию Варлаам и Акиндин, видя результат божественных действий, плохо видят сами эти энергии. А великий Дионисий, воспевший их в двенадцати книгах, ведь не просто пустой звук имен воспевает, а то, что ими обозначается («… ου γαρ απλως διακενον ηιχον ονοματων, αλλα τα υπο τουτων σημαινομενα…»), и в этом месте своей речи после того, как разъяснил разделение по ипостасям Божиим, говорит, что поскольку «божественным разделением является и благолепное выступление, то соединенными являются по отношению к божественному разделению неудержимые преподаяния»[23]. «Преподаяниями» же он собирательно назвал здесь все выступления и энергии Божии. И прибавил, что они суть «неудержимые», чтобы никто не подумал, что это – результаты [божественных действий], такие, например, как сущность каждого из сущих или пребывающая в живых [творениях] чувственная жизнь, или присущий сло­весным и мысленным разум и ум. Ибо как они будут [пребывающими] в Боге и неудержимыми, будучи тварными? Как же будут Божии неудержимые выступления и преподаяния тварными, когда неудержимое преподаяние по природе пребывает в Преподающем, как мы видим это на примере света? Идя дальше, великий перечисляет эта преподаяния по отдельности. Ибо сказав: «неудержимые преподаяния», он затем говорит: «осуществления, оживотворения, умудрения и иные дары являющейся причиной всего Благости, сообразно которым [исходя] из [постижимости] причаствующих и причастий воспевается непричастно причаствуемое»[24]. Что именно [воспевается]? Отец и Сын и Святой Дух.

Итак, Сии воспеваются богословами [исходя] из причаствующих, – то есть, по причастию обладающих бытием, сиречь тварных, – но и из причастий сиречь преподаяний,которые не по причастию обладают бытием, ибо иначе они были бы не причастиями, а причаствующими. Если же они не по причастию обладают бытием, то они и не тварны; не будучи же тварными, они и не вне Бога суть, но от Него и в Нем, как дальше показывает и сей великий [учитель]. Так что не только по сущности и по разделению на три ипостаси Божество является нетварным, но и по различию Их выступлений и энергий, которые суть причастия сущих. Ведь если и [само] причастие обладает бытием по причастию, то и это [причастие] будет обладать им по еще иному причастию, а это – по еще иному, и так до бесконечности.

Также причаствуемоепо необходимости должно существовать прежде причаствующего. А причастия причаствуются всеми творениями: стало быть, они и существуют прежде всех творений, или, иначе говоря, являются нетварными. И ничто ведь из тварного не превыше сущих. А причастия эти и начала, и божественные дарования хотя и называет великий Дионисий сущими, но много где в своих писаниях говорит и что они превыше сущих. Но и подобиями (παραδειγματα)[25] сущих [он называет их], предсуществующими в Боге по сверхсущностному единению. Как же будут они тогда творениями? Затем, научая и тому, чем являются эти подобия, он прибавляет: «Подобиями же мы называем единовидно предсуществующие в Боге сущностотворные (ουσιοποιους) логосы сущих, каковые богословие называет предначертаниямии божественными и благими хотениями (θεληματα), определяющими и творящими сущее, по которым Сверхсущностный и предопределил и произвел все сущее»[26].Как же будут тварными предначертания и творящие сущее божественные хотения? И как не явными будут те, кто Божий промысл низводит до уровня твари, полагая тварными сии выступления и энергии? Ибо божественные эти хотения и дары являющейся причиной всего Благости – осуществления, оживотворения, умудрения –и есть сущностотворная и животворная, и умудряющая, и, попросту говоря, творческая и сущих тварным образом содержащая [в бытии] энергия.