Писарь. А еще молода. А еще недурна. А еще хороша. А еще как звезда. А еще как струна. А еще как душа.

Городовой (к няньке) Воображаю ваше состоянье, Вы девочку убили топором.

И на душе у вас теперь страданье, ' Которое не описать пером.

Становой пристав. Ну, нянька, как вы себя чувствуете? Приятно быть убийцей? Нянька. Нет. Тяжело.

Становой пристав. Ведь вас казнят. Ей-богу, вас казнят.

Нянька. Я стучу руками. Я стучу ногами. Ее голова у меня в голове. Я Соня Острова – меня нянька зарезала. Федя-Федор, спаси меня.

Городовой Некогда, помню, стоял я на посту на морозе.

Люди ходили кругом, бегали звери лихие.

398 Всадников греческих туча как тень пронеслась по проспекту.

Свистнул я в громкий свисток, дворников вызвал к себе.

Долго стояли мы все, в подзорные трубы глядели, Уши к земле приложив, топот ловили копыт.

Горе нам, тщетно и праздно искали мы конное войско.

Тихо заплакав потом, мы по домам разошлись.

Становой пристав. К чему ты это рассказал? Я тебя спрашиваю об этом. Дурак! Чинодрал. Службы не знаешь.

Городовой. Я хотел отвлечь убийцу от ее мрачных мыслей.

Писарь. Стучат. Это санитары. Санитары, возьмите ее в ваш сумасшедший дом.

В дверь стучат, входят санитары.

Санитары. Кого взять – этого Наполеона? Уходят На часах слева от двери 4 часа ночи.

Конец четвертой картины Картина пятая Сумасшедший дом. У бруствера стоит врач и целится в зеркало.

Кругом цветы, картины и коврики. На часах слева от двери 4 часа ночи.

Врач. Господи, до чего страшно. Кругом одни ненормальные. Они преследуют меня. Они поедают мои сны. Они хотят меня застрелить. Вот один из них подкрался и целится в меня. Целится, а сам не стреляет.

Целится, а сам не стреляет. Не стреляет, не стреляет, не стреляет, а целится. Итого: стрелять буду я.

Стреляет Зеркало разбивается Входит каменный санитар.

Санитар. Кто стрелял из пушки? В р а ч. Я не знаю; кажется, зеркало. А сколько вас? Санитар. Нас много.

Врач. Ну то-то. А то у меня немного чепуха болит.

Там кого-то привезли? Санитар. Няньку-убийцу привезли из участка.

Врач. Она черная как уголь.

Санитар. Знаете ли, я не все знаю, 399 Врач. Как же быть? Мне не нравится этот коврик.

(Стреляет в него. Санитар падает замертво.) Почему вы упали, я стрелял не в вас, а в коврик.

Санитар (поднимаясь). Мне показалось, что я коврик. Я обознался. Эта нянька

говорит, что она сумасшедшая.

Врач. Это она говорит – мы этого не говорим. Мы зря этого не скажем. Я, знаете, весь наш сад со всеми его деревьями, и с подземными червяками, и с неслышными тучами держу вот тут, вот тут, ну, как это место называется? (Показывает на ладонь руки.) Санитар. Виноград.

Врач. Нет.

Санитар. Стена.

Врач. Нет. В ладони. Ну впускай же эту няньку.

Входит нянька.

Нянька. Я сумасшедшая. Я убила ребенка.

Врач. Нехорошо убивать детей. Вы здоровы.

Нянька. Я сделала это не нарочно. Я сумасшедшая. Меня могут казнить.

Врач. Вы здоровы. У вас цвет лица. Сосчитайте до трех.

Нянька. Я не умею.

Санитар. Раз. Два. Три.

Врач. Видите, а говорите, что не умеете. У вас железное здоровье.

Нянька. Я говорю с отчаяньем. Это же не я считала, а ваш санитар.

Врач. Сейчас это уже трудно установить. Вы меня слышите? Санитар. Слышу. Я нянька, я обязана все слышать.

Нянь ка. Господи, кончается моя жизнь. Скоро меня казнят.

Врач. Уведите ее и лучше приведите елку. Ей-богу, это лучше. Чуть-чуть веселее. Так надоело дежурство.

Спокойной ночи.

На лодке из зала, отталкиваясь об пол веслами, плывут больные.

С добрым утром, больные. Куда вы? Сумасшедшие. По грибы, по ягоды.

Врач. Ах, вот оно что.

400 Санитар. И я с вами купаться.

Врач. Нянька, иди казниться. Ты здорова. Ты кровь с молоком.

На часах слева от двери 6 часов утра.

Конец пятой картины Картина шестая Коридор Тут двери. Там двери. И здесь двери. Темно. Федор, лесоруб, жених няньки, убившей Соню Острову, во фраке, с конфетами в руках идет по коридору. Ни с того ни с сего у него завязаны глаза.

На часах слева от двери 5 часов утра.

Федор (входя в одну дверь). Ты спишь? Голос одной служанки. Я сплю, но ты входи.

Федор. Значит, ты в кровати. Смотри-ка, я угощение припас.

Служанка. Откуда же ты пришел? Федор. Я был в бане. Я мыл себя щетками, как коня. Мне там в шутку глаза завязали. Дай-ка я сниму фрак.

Служанка. Раздевайся. Ложись на меня.

Федор. Я лягу, лягу. Ты не торопись. Ешь угощенье.

Служанка. Я ем. А ты делай свое дело. У нас завтра елка будет.

Федор (ложится на нее). Знаю. Знаю.

Служанка. И девочка у нас убита.

Федор. Знаю. Слышал. v Служанка. Уже в гробу лежит.

Федор. Знаю. Знаю.

Служанка. Мать плакала, тоже и отец.

Федор (встает с нее). Мне скучно с тобой. Ты не моя невеста.

Служанка. Ну и что же из этого? Федор. Ты мне чужая по духу. Я скоро исчезну, словно мак.

Служанка. Куда как ты мне нужен. А впрочем, хочешь еще раз? Федор. Нет, нет, у меня страшная тоска. Я скоро исчезну, словно радость.

Служанка. О чем ты сейчас думаешь? Федор. О том, что весь мир стал для меня неинтересен после тебя. И стол потерял соль, и небо, и сте401 ны, и окно, и небо, и лес. Я скоро исчезну, словно ночь.

Служанка. Ты невежлив. За это я накажу тебя.

Взгляни на меня. Я расскажу тебе что-то неестественное.

Федор. Попробуй. Ты жаба.

Служанка. Твоя невеста убила девочку. Ты видел убитую девочку? Твоя невеста отрубила ей голову.

Федор (квакает).

Служанка (усмехаясь). Девочку Соню Острову знаешь? Ну вот ее она и убила.

Федор (мяукает).

Служанка. Что, горько тебе? Федор (поет птичьим голосом).

Служанка. Ну вот, а ты ее любил. А зачем? А для чего? Ты, наверно, и сам.

Федор. Нет, я не сам.

Служанка. Рассказывай, рассказывай, так я тебе и поверила.

Федор. Честное слово.

Служанка. Ну уходи, я хочу спать. Завтра будет елка.

Федор. Знаю. Знаю.

Служанка. Что ты опять приговариваешь? Ведь ты же теперь в стороне от меня.

Федор. Я приговариваю просто так, от большого горя. Что мне еще остается? Служанка. Горевать, горевать и горевать. И все равно тебе ничего не поможет.

Федор. И все равно мне ничто не поможет. Ты права.

Служанка. А то, может, попробуешь учиться, учиться и учиться.

Федор. Попробую. Изучу латынь. Стану учителем. Прощай.

Служанка. Прощай.

Федор исчезает Служанка спит* На часах слева от двери 6 часов утра.

Конец шестой картины ДЕЙСТВИЕ III, Картина седьмая Стол. На столе гроб. В гробу Соня Острова. В Соне Оетровой сердце.

В сердце свернувшаяся кровь В крови красные и белые шарики. Ну, конечно, и трупный яд Всем понятно, что светает. Собака Вера, поджав хвост, ходит вокруг гроба. На часах слева от двери 8 часов утра.

Собака Вера ' Я хожу вокруг гроба Я гляжу вокруг в оба Эта смерть – это проба.

Бедный молится хлебу Медный молится небу Поп отслужит тут требу.

Труп лежит коченея Зуб имел к ветчине я Умерла Дульчинея.

Всюду пятна кровавы Что за черные нравы Нянька, нет вы не правы.

Жизнь дана в украшенье Смерть дана в устрашенье Для чего ж разрушенье.

Самых важных артерий И отважных бактерий В чем твой, нянька, критерий.

Федор гладил бы круп Твой всегда по утру б А теперь ты сама станешь труп.

Входит, ковыляя, годовалый мальчик Петя Перо в.

Петя Перо в. Я самый младший – я просыпаюсь раньше всех. Как сейчас помню, два года назад я еще ничего не помнил. Я слышу, собака произносит речь в стихах. Она так тихо плачет.

Собака Вера Как холодно в зале.

Что вы, Петя, сказали? 4*3 Петя Перов (мальчик 1 года). Что я могу сказать? Я могу только что-нибудь сообщить.

Собака Вера Я вою я вою я вою я вою Желая увидеть Соню живою.

Петя Перов (мальчик 1 года). Она была непривычно неприлична. А теперь на нее страшно смотреть.