«Многоочитые, скажите, почему не может быть счастливым для человека тот миг, в течение которого он живет на Земле?»

«Не знаем. Далеко от Великого то несовершенство, которым переполнена ваша жизнь, но это несовершенство от вас же зависит, вами же установлено в тех веках и мирах, в которых вы живете и жили. Великим установлено только то, что это несовершенство длится в сравнении с жизнями — одно мгновение. Наличность этого несовершенства и его следствия, горя, становится невозможной на высших ступенях жизненной лестницы. Разве печалится человек тем, что в возрасте трех лет он упал и ушиб себе руку? Ты спрашиваешь, почему люди творят зло? Наличность творимого вами зла доказывает только то, что вам дано величайшее духовное благо — свобода. Эта свобода ничем не стеснена, кроме вашей воли: свобода безгранична, беспредельна, но отнюдь не обязана зло творить или во зле купаться».

Сатлы: «Ты спрашиваешь о скоплениях материи. Три потока звезд — это три потока клеточек гигантского тела, только ничтожная часть внутреннего состояния этого тела видна тебе. Видна лишь мириадная часть гиганта Эгрегора. Число таких Эгрегоров безгранично, как бесконечно число миров разноцветных солнц. И над космическими Эгрегорами еще космосы сверх-Эгрегоров имеются. Наша ближайшая задача — на той почве, которую ты добром назовешь, создать союз Тёмных,

Михаилов и нас, Сатлов».

Серафы: «Да, — отвечают мне невидимые. — Да, над каждой общностью миров и сверх-миров нашей Золотой Лестницы и чуждых нашей других гигантских Лестниц — Изумрудной, Сапфировой, Алмазной — стоит свой Эгрегор, объемля сущность каждой бесконечности. Каждая из бесконечного ряда бесконечностей имеет своего Эгрегора, и каждый из этих Эгрегоров, над бесконечностями стоящих, — тех Эгрегоров, которых нельзя смешивать с Эгрегорами меньших населенных пространств, входит в тесное сношение с себе подобными. И все они вместе образуют новый, до сих пор неведомый космос Эгрегоров. Конечно, Эгрегоры — не Элоимы. Скорее, это материальное, но, вместе с тем, и духовное связующее начало лестниц космосов или совокупностей космосов разных бесконечностей. Да, ты прав. Невероятно сложно творение Элоимов, и даже мы далеко не полно постигаем эту сложность…»

33 Совет в космосе Арлегов

Говорят в верхах сущие: «Тёмные поставили свою стражу над миром людей и отделили их от высших космосов тьмой непроницаемой. Но Тёмные ведь тёмные, поэтому не следует допускать их произвола. Спросим у них — для чего это им».

«Не хотим отвечать вам», — говорят Тёмные.

«А если так, Арлег Власти, почему ты бездействуешь? К чему служат твои молнии, несказанно сильнейшие молний туч грозовых? Видишь крылья распростертые. Бей в них молнией!» — духи Силы кричат.

Страшный удар. Рассеивается тьма между землей и солнцем, на голове Арлега Власти находящемся, и видны части крыльев гигантских в образовавшемся светлом просвете. И доносятся снизу с земли слезные крики о помощи, стоны, плач и рыдания.

Слышатся крики: «Иссякло светлое Учение, гаснут его эманации, тьма и удушье чёрных лярвистских гадов все отравило!»

И услышав эти стоны, схватили Михаилы свои золотые трубы и загремел в небесах их мощный призыв, всех на совет созывая, как гремел когда-то призыв на бой с Сатанаилами и их союзниками.

Встали, образуя часть круга Михаилы, продолжая звать своими трубами воинство Архангелов, пока все не собралось оно. Первыми прилетели существа со змеиными туловищами, мощными руками, снабженные могучими крыльями, с прекрасными лицами, прекраснейшим лицам людей подобными. Остановилось и рассыпалось кольцо духов с непреклонными ликами, в каждой руке по комете держащих, и хлынули из этого кольца разнообразнейшие духи. Тяжело вышли колоссальные крылатые Быки с человеческими головами, привыкшие больше летать на своих гигантских крыльях, чем ходить. Мягко ступая вышли Львы с лицами женщин земли и их торсом. Летели, вращаясь, Колеса, усыпанные тысячами глаз, а над ними поднимались фигуры прекрасных созданий. Летели, ярко блистая, Орлы с человеческими головами и крыльями, неизмеримые пространства охватывающими. Шли — и звенела и гнулась под тяжестью их поступи твердь — гигантские воины, закованные в латы. Шли, держа на головах солнца, в белые одежды облаченные, глаза свои руками прикрывающие люди с властными лицами. Летели Вестники с крыльями на плечах, головах, персях, руках и ногах; медленно шли, держа в руках розовым огнем блестящие розы, Рафаэлины.

Огромный круг образовали все эти существа. И первыми заговорили Змеевидные: «Как не понимают, свои крылья распростершие, что это глупо. Как не поймут они, что отвратительные плоды принесло их поведение. Расплодилась грязь лярвизма на землях, прекрасных подобиях солнц усталых. И бессмысленна их мечта утомить Высшее Начало ожиданием, ибо нет для него тягот времени. И все же неутомимы они в сменах, крыльями свет солнц простых и солнц мистических затёмняющие. Надо убрать их, и мы первыми пойдем на них».

Прилетели тут запоздавшие гиганты Сатанаилы и говорят: «Мы тоже хотим участвовать в совете, но, как опоздавшие, последними выскажемся».

Говорят Херувимы: «Надо хаотическое начало, на землях сущее, началу гармоническому противопоставить. Надо изгнать с земель грязных лярв. Только тогда чистый безупречный свет мистических солнц воссияет на земле. И горе тем, кто против нас встанут».

Говорят Престолы: «Разгадку нашей загадки о высотах несказанных принесем мы людям. Пусть узнают они, к чему стремиться надо, к чему готовиться, на наших высотах имея свои души».

Тихо поют Многоочитые: «Мы видим людей духовными очами! Сплошными, кровавыми язвами покрыты их души: это лярвы искусали их. Слезами жалости омоем их раны и исцелим их! Туда, в низы, на земли!»

И слышен клич орлиной стаи: «Туда! Туда! Попытаемся поднять их на наших крыльях к высотам чистым!»

Говорят в латы закованные: «Не может быть, чтобы тёмные силы не пришли бы на земли, чтобы занять места изгнанных лярв. Нам с этими силами бороться придется. Lumen Coelum да сойдет на земли!»

И слышится спокойная тихая речь тех, кто солнца по путям указанным ведут и богами земель считаются, почему и само солнце нередко Богом почиталось: «Если надо, то надо. Мы готовы на бой с тёмными Архангелами, а Михаилы поддержат нас. Мы сделаем так, что свет солнц незатёмненных не ослепит и не сожжет людей. А Михаилы помогут нам».

Звучит речь тех, кого Началами именуют, и говорят они: «Когда выброшены будут лярвы и уйдут в свой мрак, мы опояшем ад кругами мистическими, и долго не выйдут из него лярвы, несущие развал в людскую среду».

Говорят Михаилы: «Войдем в храм и будем делать то, что в храме делать надо. Всем, кто к нам обратится — поможем».

Говорят Многокрылые: «Всех оповестим о том, что новые времена пришли, и убедим людей встретить их».

Сказали слово свое и Рафаэлины с розами: «Мы будем напоминать и вам, и тем, кто нам на помощь идет, что надо всегда в самой тяжелой борьбе заветы любви помнить».

Едва замолкли эти речи, как новый дух появился в кругу и встал посредине его. То старый Эгрегор земли, увидев сияние незатёмненного солнца, ринулся к верхам, и когда встретил его, не пропуская, тёмный Арлег, он сломал ему крыло и поднялся в обители Арлегов.

«Прежде всего тёмных Арлегов, свет загораживающих, удалить надо, — сказал он. — Их место на время пусть Михаилы займут, а потом их заменит горизонтальными кругами расположившаяся часть светлой спирали, от Рааров исходящей. Но вам не надо нападать на них для того, чтобы удалить их. Призовите Аранов».

И отвечают мудрые Серафы: «Мы давно завели бы с ними переговоры, но они вниз не смотрят: смотрят вверх и по сторонам, они не видят нас».

Эгрегор: «И все же их призвать можно. Позвать?»

«Просим тебя!» — раздаются клики.

И все, кроме Михаилов и Серафов, даже Херувимы отшатнулись от страшного своей призывной мощью крика Эгрегора: «Агдар!»