V

ЕВТИХ ПОТЕРЯЛ СТЕФАНА

Когда Евтих проснулся на сеновале и обнаружил под туникой деньги, завернутые в тряпку, и вощеную табличку, его словно молнией ударило по голове. Он вскочил, выбежал на грязный, заваленный сеном и остатками пищи двор. Здесь стояли груженные поклажей ослы и переговаривались люди, нашедшие приют на одну ночь. Он подбежал к погонщикам ослов. Одни кормили животных, другие таскали воду из колодца, чтобы их напоить. Евтих искал среди них Стефана, но не находил. Он спросил, кто из них видел Стефана. Никто не видел. Никто ничего не мог сказать.

— Куда же он девался? Ведь ночью он был здесь? — спросил Евтих.

Но погонщики с удивлением смотрели на взволнованного Евтиха. Несмотря на то что Стефан будил их точно так же, как он будил Евтиха, никто из них не помнил этого и никто не видел, как Стефан отдавал деньги Евтиху, как писал свое письмо на дощечке. Это знал только Евтих. И когда он понял, что Стефана нет на постоялом дворе, он решил поискать его на форуме, на просторных красивых улицах Помпей, где нередко бродили мимы и акробаты, Евтих решил прелюде всего поискать Стефана среди мимов. Не, откладывая, крайне озабоченный всем тем, что произошло ночью, он, браня себя за легкомыслие и сонливость, поспешил в город. Он был в полной уверенности, что найдет Стефана и теперь уже во всех подробностях узнает, что случилось с юношей.

По дороге Евтих вспомнил, как, прощаясь с сыном, Мерула просил его быть серьезным и степенным, поменьше бегать за мимами и не тратить денег на театр. Отец просил не волочиться за красавицей рабыней, которая, может быть, пленит его на подмостках.

«Я видел этот театр лет пятнадцать тому назад, — говорил сыну Мерула, — там все были красивы и голосисты. А танцы! Бог мой, что за танцы!.. Но я не побежал за той юной и прекрасной танцовщицей, что завладела моим сердцем, — признался старый Мерула, — я бросил к ее ногам бронзовый браслет, купленный для твоей матери, и… Советую тебе, сын мой, сделай то же самое… Пусть мой сын Стефан Мерула трудами своими создаст себе благополучие. Кто знает, может быть, в самом Риме есть дом с мраморными колоннами, который когда-то станет твоей собственностью. Великий Рим манит к себе и зовет. Впереди у тебя большая жизнь, сын».

Вспоминая этот разговор отца с сыном, Евтих с тревогой в сердце шагал по чистым красивым улицам Помпей, и лишь изредка взор его останавливался на мраморных колоннах роскошных вилл, резных карнизах и капителях, а иной раз он ловил себя на том, что в задумчивости смотрит на голубое облако, нависшее над Везувием.

В это раннее утро он встретил многих пекарей, которые тащили на головах корзины со свежими душистыми хлебами. Он встречал рыбаков, которые несли на виллы богатых еще бьющуюся, живую рыбу. Навстречу ему шли фуллоны со свертками мягкой шерстяной ткани… А когда он очутился на форуме, он увидел, что там уже трудятся строители, которые восстанавливают полуразрушенный храм, пострадавший во время землетрясения несколько лет назад.

Евтих шел дальше и дальше. Но это ясное солнечное утро нигде не оглашалось веселым смехом толпы, окружившей мима. Он брел по городу в тревоге и тайной надежде, что вдруг встретит самого Стефана и тогда ему уже не потребуются никакие мимы. Он схватит его за руку и уже не будет с ним разлучаться до тех пор, пока они не покинут Помпеи, пе вернутся в поместье, где так хороша длинная тенистая аллея, обсаженная буксом и розмарином, где смоковницы и шелковицы раскинули свои зеленые кроны и где благоухают левкои.

Стоило Евтиху подумать о поместье, как сразу же возникла картина мирной сельской жизни и какого-то необыкновенного спокойствия, какого не может быть даже в маленьком городе, таком, как Помпеи. Евтих был озабочен происшедшим еще и потому, что оставалось мало дней до возвращения в поместье. Мерула строго наказывал, чтобы все дела были закончены заранее и чтобы они вернулись к празднику Форнакии. Это был любимый праздник Мерулы, когда в честь богини Форнакии — богини очага и печения хлеба — устраивались празднества. В знак благодарения богине за хлеб нового урожая пекли лепешки на открытом очаге. Естественно, что Меруле, который послал зерно для Помпей, хотелось в день любимого праздника знать, что все обошлось хорошо и что продажа пшеницы сделана с большой выгодой и для господина, и для него, вольноотпущенника Мерулы.

Размышления Евтиха были прерваны криками босоногих мальчишек, которые мчались к площади, сообщая всем на свете, что мимы идут и начинается представление.

«Вот где я найду Стефана!» — подумал Евтих и поспешил вслед за мальчишками.

На обширной площади обещало разыграться большое представление. Тут было несколько мимов. Вольноотпущенник из греков, Евтих уже не впервые смотрел мимов, но то, что сейчас предстало перед ним, было особенно интересно. Евтих давно слышал об ртом театральном представлении, которое было названо по имени известного разбойника Лавриола. И вот Евтих видел, как раб Лавриол убегает от своего хозяина и становится вожаком шайки разбойников. Раб, убегая, падает, разбивается, плюется кровью, а преследующие его солдаты, вместо того чтобы гнаться за ним, тоже начинают плеваться кровью. Каждый старается плюнуть дальше другого. Они спорят, ссорятся… А тем временем показывают, как Лавриол грабит путешественников и как преследующие его солдаты не могут его поймать. Представление это закончилось печально. Вожак разбойников все же попадает в руки солдат и погибает на кресте.

Евтих так увлекся мимами, что даже забыл о цели своего прихода на эту площадь, и когда собравшаяся толпа криками благодарила за доставленное удовольствие, а щедрые стали бросать на деревянную тарелку старого мима мелкие монеты, Евтих кинулся в толпу, стал расталкивать людей, чтобы увидеть наконец Стефана, который, по его представлению, должен был быть здесь.

Толпа растаяла так же быстро, как и собралась, а Стефана не оказалось. И Евтих в полном недоумении и тревоге пошел вслед за группой акробатов в надежде, что их представление снова привлечет толпу, а вместе с ней и Стефана…

Евтих вернулся на постоялый двор уже в сумерках, голодный и встревоженный. В нем теплилась маленькая надежда, что Стефан ждет его на постоялом дворе, что он сидит вместе с погонщиками ослов и рассказывает свои веселые истории. Но Стефана здесь не оказалось, и Евтих уже не мог придумать, где же его искать. Он прочел письмо, написанное рукой Стефана, но ничего не понял. Куда же девался Стефан? Однако он обещает Меруле сообщить о себе подробно и обстоятельно. Если обещает, то сообщит. Но как легкомыслен юноша! Ничего толком не сказал. И он, Евтих, должен решиться покинуть Помпеи без сына Мерулы…

Этот постоялый двор находился недалеко от Помпей, на дороге, ведущей в Нолу. На каменных скамьях у входа постоянно сидел кто-либо из путешественников. У колодца во дворе толпились погонщики, слышались крики и брань. Здесь всегда было оживленно и настолько многолюдно, что хозяин не успевал подогревать вино на открытом очаге, а хозяйка не успевала испечь достаточное количество хлебов, потому что каждый, покидающий постоялый двор, желал купить себе хлеба в дорогу. Однако Евтиху и погонщикам, которые провели на этом постоялом дворе целую неделю, припасли в дорогу и хлеба и сыра.

Люди, посланные Мерулой, тронулись в обратный путь как раз за неделю до праздника Форнакии. И хотя Евтих знал, что праздник у Мерулы будет омрачен отсутствием сына, он утешал себя тем, что Стефан не просто исчез, а предупредил о том, что он останется в Помпеях, да к тому же послал две тысячи сестерций, заработанных им каким-то неведомым путем. Так или иначе, Евтих не может считать себя виновником в этом происшествии. Он был посредником и все свои обязанности выполнил с достоинством.