— Я правда хочу быть тебе помощницей во всем, — ласково произнесла она. — Я хочу делать то, что нужно, я хочу, чтобы ты мной гордился.

Артур сжал ее руку в своих и засмеялся.

— Не думаю, что ты сможешь мне помочь, Сабина, — ответил он. — Это навряд ли в твоих силах, но, если ты будешь делать то, что я скажу, и прислушиваться к тому, что я говорю, я уверен, мы прекрасно поладим.

Сабина постаралась подавить вздох разочарования. Почему-то такой ответ отнюдь ее не удовлетворил.

У дверей виллы Артур поцеловал ее, пожелав спокойной ночи, и помог выйти из кареты.

— Ты разве не зайдешь? — спросила она. Ей, как ни странно, не хотелось, чтобы он уезжал, ведь иначе она останется одна.

— Моя дорогая, в такой-то час? — спросил Артур, явно пораженный подобным предложением своей невесты. — Мы не должны забывать о репутации, разве не так?

— Нет, разумеется, не должны, — торопливо согласилась Сабина.

Она вошла в двери, которые распахнул для нее лакей, а Артур сел обратно в карету. Через мгновение раздался стук колес. Он уехал.

— Ее светлость уже вернулась? — спросила Сабина дворецкого.

— Нет, мисс. Только через полчаса ее светлость встанет из-за игорного стола.

— Спокойной ночи, Бейтс.

— Спокойной ночи, мисс.

Сабина стала неторопливо подниматься по лестнице. Она чувствовала себя такой одинокой. Может быть, это от усталости, подумала она, или же просто реакция на переизбыток эмоций.

Она распахнула дверь в свою спальню. На туалетном столике и у кровати горели свечи. Ивонна предложила подождать ее, но Сабина отказалась. Она не привыкла к тому, чтобы ее ждали служанки. Ей было бы противно думать, что девушка, которая проработала весь день, будет сидеть долгие часы в ожидании ее возвращения.

Она закрыла за собой дверь. Пламя свечей дрожало на ветру из распахнутого окна, и мягкие атласные занавески едва заметно колыхались. Сегодня она не будет смотреть на лунный свет, подумала Сабина. Кроме того, интуиция подсказывала ей, что там никого нет. Должно быть, после танца цыганский король вернулся к своим. Он сказал, что она была единственной причиной, по которой он пришел во дворец.

Мистер Рочдейл сказал, что венгры любят с великой страстью. О да, она могла в это поверить. Когда цыган говорил о любви, его голос становился низким и в нем проскальзывали дрожащие нотки, которые заставляли сердце Сабины биться быстрее, а дыхание становиться порывистым.

Она прошлась по комнате, и вдруг ее взгляд упал на кровать. Что-то лежало на подушке. Это был букет роз, красных роз, еще в бутонах. Стоило ей взять его в руки, как аромат, казалось, наполнил всю комнату. К ним была прикреплена маленькая карточка. На ней четким, красивым почерком были написаны всего два слова: «Для Персефоны».

Сабина долго смотрела на эту карточку, а затем спрятала лицо в цветы. Он, должно быть, украл их в саду, залез по деревянной лестнице на балкон, прополз по нему к ней в комнату и положил букет на подушку. Она подумала о том, как он рисковал. Если бы его поймали, его бы немедленно арестовали как грабителя, как человека, который залез в дом с явным намерением что-то украсть. Никто бы не понял и не поверил, что у него были совсем иные причины и цель.

При мысли о том, что он был в ее спальне, сердце Сабины забилось быстрее. Когда он стоял здесь, представлял ли он себе, как она лежит на этой кровати и спит? Думал ли он о том, что она почувствует и подумает, когда вернется с бала и найдет его подарок и карточку, подписанную его рукой? Она закрыла глаза и вспомнила звук его голоса и бессознательное, пугающее чувство, которое охватило ее, когда он сказал, что желает зарыться лицом в ее волосы.

Знал ли он, какую бурю поднял в ее душе? Почему, почему, спрашивала она себя, он имеет власть над ее чувствами, почему по ее венам начинает бежать вино, а не кровь, когда она думает о нем?

Интересно, а другие женщины, которых он касался, испытывали ли они то же самое? Так же не могли устоять перед его магнетизмом? Во всех ли женских сердцах возбуждал он тот же пленительный трепет? Сабина взглянула на розы. Какие они красивые! И как ни странно, она поняла, почему он выбрал именно их.

Красные розы в бутонах! Они всегда были символом любви! Неужели он думал, что внутри нее распускается бутон любви? К нему?!

Глава 8

Сабина сидела в саду под крышей маленького лет — него домика, который был расположен в конце живописной тропинки. Вокруг пестрели пышные розовые кусты, клумбы со сладко пахнущим цветущим розмарином и изгородь из чойсии. А по высокой каменной стене за ними ниспадал каскад плетей алых гераней, выделяющихся на фоне ослепительной голубизны неба, которое смотрелось в мерцающую водную гладь — вплоть до самого туманного горизонта.

Леди Тетфорд прилегла отдохнуть, но Сабине жаль было потратить даже час на сон или уединение в четырех стенах своей спальни; оторвавшись от такой красоты, она спустилась в сад, взяв с собой письма из дома, которые доставили с утренней почтой.

Она успела только просмотреть их — они с леди Тетфорд собирались на прогулку в карете, и она не осмелилась заставлять себя ждать. Теперь у нее было время прочитать их медленно, посмаковать каждое слово короткого, но забавного послания Гарриет и длинного, подробного послания мамы, где она сообщала обо всем, чем они занимались в родном доме после ее отъезда.

Стоило ей развернуть убористо исписанные листки, как вся ее семья предстала перед ее глазами. Вот сидит за столом мама, ее голова немного склонена к плечу. Она старается подобрать нужное слово. А вот Гарриет строчит письмо на обрывках бумаги» которые она нашла в ящике со школьными учебниками — там всегда царил ужасный беспорядок.

«Я ужасно несчастна без тебя», — писала Гарриет, но, хоть это и было лестно ей, Сабина прекрасно понимала, что Гарриет никогда не бывает несчастной слишком долго. Наверняка сейчас она лопается от радости и энтузиазма, вспоминая о событиях дня прошедшего или уже предвкушая новые удовольствия дня грядущего.

Сабина положила письмо и вздохнула. Она тоже скучала по Гарриет. Так весело жить с кем-то, кого ты любишь, иметь возможность поговорить, разделить маленькие радости и горе, все, что случается каждый день, и, если человек умеет ценить эти мгновения, они превращают его жизнь в постоянное приключение.

Если бы Гарриет была здесь, подумала она. Если бы Гарриет могла видеть красоту Монте-Карло, познакомиться со всеми теми интересными и остроумными людьми, которыми окружила себя леди Тетфорд, могла ходить на приемы, балы, в казино! Ей бы это непременно понравилось, и она имела бы немалый успех!

Ладно, подумала Сабина. Когда она выйдет замуж, она будет видеть свою Гарриет очень часто. Ни одной из ее сестер не придется первый раз выходить в свет под наблюдением тетушки Эдит, как пришлось ей. Гарриет остановится у нее, она даст ей красивую одежду и найдет ей влиятельного и интересного мужа. Нет, Гарриет ни за что не выйдет замуж за человека, который ей не нравится, — в этом Сабина была уверена. Ее сестра решительная и волевая девушка и ни за что не примет предложение руки и сердца, каким бы выгодным оно ни было, если не будет полностью уверена в том, что мужчина, о котором идет речь, — человек, достойный ее уважения и любви.

Мысли Сабины постепенно перенеслись от Гарриет на нее саму. Вздрогнув, она снова взяла в руки свои письма. Даже легкое прикосновение к ним будило в ее сердце тоску по дому. Ничто на свете, даже самое заманчивое и пленительное, не может заменить ей любовь родного дома.

Сабина вспомнила их большую убогую гостиную, девушек, собравшихся вокруг камина, и папу, читающего вслух, ее собственную спаленку, которую она делила с Гарриет, их маленькие, покрытые белым покрывалом кровати, стоящие бок о бок, окно, которое выходило на маленький участок пастбища, где Бенджамин, их толстый пони, мирно пасся на сочной зеленой траве. Не успела она обо всем об этом подумать, как ей тут же захотелось плакать.