Когда раздался стук в дверь, Фелипа медленно двинулась к ней, на ощупь ища ключ.

— Как поживаете, донья Фелипа? — Войдя, Роза первым делом помогла слепой старухе опуститься на стул.

— Бог помогает, девочка. А как Томасина ревма?

— Как всегда. Где ваша внучка? Спит небось.

— Нет, сегодня рано проснулась.

— Я пройду к ней?

Фелипа кивнула. Роза подошла к двери соседней комнаты.

— К тебе можно, Линда?

— Входи, Рози.

— Ты меня прости, я к тебе так рано никогда не захожу, потому что знаю: ты по ночам при больных… Ну а сегодня вот забежала… Ты мне не поможешь?

— Говори.

— Прямо не знаю, с чего начать. Даже стыдно… Мне очень нужно… Не найдется ли у тебя какого платьишка, которое ты не носишь? Может одолжишь?..

Линда, засмеявшись, отодвинула занавеску своего самодельного гардероба.

— Выбирай, какое нравится.

— Да что ты, Линда! Мне какое-нибудь, какое ты не носишь.

— Говорю, бери любое.

Роза с интересом разглядывала платья подруги.

— Слышь, ты, видать, уйму денег загребаешь на своей работе?

— Да как сказать… На еду бабушке и братьям хватает. Роза уставилась на одно из. платьев.

— Вот у этого платья распрекрасный цвет.

— Нравится? Ну и бери. Дарю. Я его все равно не ношу. Роза сразу даже не поверила в такую щедрость подруги.

— А мне оно хорошо будет? Ты-то худющая…

Она неумело попыталась приложить платье к своей фигуре.

— В самый раз, — сказала Линда. — Как на тебя шито. Возьми еще туфли.

— Что ты! Я босиком люблю ходить. Или, на худой конец, в кроссовках. Куда удобнее.

Линда рассмеялась.

— Ну ладно, спасибо тебе за платье. Побегу, а то у меня вода греется. Чтобы помыться… Вот что, Эрлинда, ты бы мне нашла работенку. Ну там, где ты работаешь.

— Там — нет, Роза, нет. Это не для тебя.

— Что же она, плохая, что ли, твоя работа?

— Она неплохая. Просто ты ничего не смыслишь… в больных. Этому надо учиться.

— Эх, черт, наверно, ты права. Еще раз спасибо, Линда. Чао!

— Знала бы ты мою работу, девочка, — пробормотала Линда, продолжая разглядывать себя в зеркало.

Когда у Леонелы раздался телефонный звонок, она с неохотой предположила, что это кто-нибудь из надоевших ей влюбленных в нее кавалеров.

Но оказалось, что звонит Дульсина.

— Дульсина! Я так рада твоему звонку!

— Когда мы можем рассчитывать, что вы с Ванессой у нас отобедаете?

— Что касается меня, в любой момент.

— Например, в пятницу?

— Договорились. Не знаю, сможет ли Ванесса, но я приду точно.

— Гм… Мне бы хотелось видеть вас обеих. Постарайся ее привести.

— А Рикардо будет?

— Ну конечно. Об этом и речь. Леонела привстала со стула.

— То есть?

— Ну что тут непонятного, дорогая? Разве ты не хотела бы выйти замуж за Рикардо? Мы с Кандидой уверены, что лучшей жены нашему любимому брату не найти. Не пора ли нам объединиться для исполнения наших общих желаний?

— Дульсина, ты это серьезно?

— Вполне. Более чем серьезное Я поклялась, что ты будешь женой Рикардо. И не будь я Дульсина Линарес, если не больше чем через три месяца не добьюсь вашей помолвки. Так-то!

Леонела счастливо улыбалась.

НОВОЕ ПЛАТЬЕ

— Плохо мое дело, матушка Томаса.

— Что так, Риго?

— Обыскался работы — нигде нет.

Ригоберто печально ворошил курчавые волосы, разглядывая попугая.

Попугай, в свою очередь, склонив голову, скептически разглядывал Ригоберто, словно желая сказать: плохо ищешь, малый, будь я такой курчавый, как ты, я бы себе враз работу нашел, да у меня вон один хохолок.

— А что бы тебе, милый, вымыться водой с петрушкой? — спросила Томаса.

— Это зачем же?

— А чтоб работу хорошую найти — это первое дело. Ригоберто усмехается.

— Попробую, авось поможет.

Томаса вдруг хлопнула себя по коленям:

— Ой, вода кипит вовсю, а Роза куда-то запропастилась!.. Роза не вошла, а ворвалась в комнату.

— Манина, смотри, что мне Линда подарила!

Она показала Томасе платье, которое принесла от Эрлинды.

— Какое красивое…

— Удавиться!.. Здорово, Риго, я тебя и не заметила. Как жизнь?

— Хорошо. А у тебя?

— Да вот помыться надумала. Да платье сменить.

— А я так зашел, время убить.

Роза поставила на пол большой таз и выжидающе посмотрела на Ригоберто.

— Ну что? Никак, ты собираешься поглядеть, как я мыться буду?

Парень, смутившись, удаляется.

Томаса, помогавшая Розе, вдруг поняла, что плохо знает свою девочку.

Перед ней стояло гибкое, сильное существо с хорошо развитым телом, нежным и упругим, готовым для любви. Тело это непривычно ежилось под горячей водой, которую Томаса лила на него.

Такая девушка должна очень нравиться молодым людям.

Разумеется, кое-кто из них и на нее произвел впечатление. И кажется, этому уже есть доказательства.

— Слышь, Манина, — отфыркиваясь произнесла Роза, — а мама моя была красивая?

— Красивая, красивая…

— Красивей меня, что ли?.. А если мыться каждый день, как считаешь — можно поиметь такого жениха, как Рикардо?

— Ох, доченька, зря ты об этом размечталась… Он человек образованный, деликатный, а ты…

— А что — я? Говори уж, я привыкла. Дикарка, да? Попугай, до сих пор молча с задумчивым видом разглядывавший моющуюся Розу, вдруг завопил:

— Дикар-рка! Дикар-рка!

— Отвернись, бесстыжий!.. Значит, Манина, я для Рикардо не гожусь?

— И не мечтай!

— Тогда зачем я моюсь?

— Чтобы, значит…

— Чтобы — что?..

— Чтобы чистой быть.

— Правильно, Манина, лей побольше!

Эта тема в последнее время все больше занимала сестер.

— Так ты, Дульсина, думаешь, что Леонела всерьез им увлечена?

— Серьезней некуда.

— О-о! Стало быть, мы на верном пути… А вот и Рикардо. Рикардо удобно расположился на диване.

— А мы тебя ждем, ждем. На занятиях был?

— Нет. Отвозил деньги этой дикарке, залезшей к нам за сливами.

— Но, Рикардо…

Кандида поймала быстрый взгляд сестры и умолкла.

— А мы хотели попросить тебя о небольшом одолжении.

— Попросить? Это что-то новое… Мне кажется, что вам по вкусу больше приказы.

— Ну перестань, Рикардо. Поговорим всерьез.

— Ну хорошо. В чем состоит просьба?

— Не занимай вечер ближайшей пятницы. У нас ужинает Леонела Вильярреаль.

Рикардо подняло с дивана будто неведомой силой.

— Вы просто ночей не спите, все придумываете, как бы женить меня на ее состоянии.

— При чем тут состояние? Разве она не хороша собой? Неумна?

— Мне нет дела ни до ее красоты, ни до ее ума, ни до ее денег!

Кандида подошла к нему:

— Рикардо, миленький, не волнуйся так…

— Скажи это твоей сестре! Пусть она не волнуется так по поводу моей женитьбы. Я женюсь на той, на которой пожелаю.

Дульсина нахмурилась.

— Если ты женишься — то на богатой.

— В самом деле, на что ты думаешь жить? — поддержала сестру Кандида.

— На то, что буду зарабатывать. Дульсина пренебрежительно рассмеялась.

— Ты думаешь, окончив университет, ты станешь зарабатывать миллионы? Смешно! Тебе придется проститься с той жизнью, которой ты жил до сих пор благодаря нам. Мы даем тебе все! Но так будет не всегда. Содержать твою жену и детей мы не собираемся.

— Ладно, с меня хватит! — Рикардо направился к двери. Кандида быстро подошла к нему и ласково взяла за руку.

— Ну перестаньте ссориться.

Другой рукой она потянулась к руке Дульсины.

— Разве нельзя договориться по-хорошему?

— В самом деле, — сказала Дульсина. — Единственное, о чем мы просим, это быть с нами за ужином в пятницу.

— Не знаю…

— Ну уж в этом ты нам не должен отказывать!

— Не подкладывай нам свинью, Рикардо.

— Мы ждем тебя за столом в пятницу вечером. Пробурчав что-то неразборчивое, Рикардо вышел.

— Вот увидишь, в пятницу он оставит нас с носом, — после долгой паузы произнесла Кандида.