Слева – китайское изображение прародителей людей Фуси и Нюйва (II в. до н. э.). Слева – предки мая, IV–V вв., изображение из Тикали

Маска Тлалока из Темпло Майор, культура ацтеков

Вглядимся в лик богини Коатличе. Ее огромное каменное изображение было найдено испанцами в конце 1790 г. и вызывало у многих безумный и безотчетный ужас. Вокруг него происходило столько таинственных событий, видений, что его было решено вновь закопать, дабы больше страшная богиня не влияла на людей. Ей приносили кровавые жертвы, ее изображение было украшено драгоценными камнями, золотом и буквально целиком вымазано человеческой кровью.

Это – прародительница всего рода ацтеков и символ смерти и одновременно защиты всего рода. Ее фигура предстает опутанной змеями. У нее даже нет головы (по легенде, она была отрублена), и она как бы заменена головами двух змей, что, как считается, символизирует потоки крови. Еще одна змея выползает из ее лона, символизируя одновременно и месячные, и пенис.

Примечательно, что змеи, которые опутывают богиню, практически в точности соответствуют ранним изображениям китайских драконов. Строго говоря, ранние китайские существа лун, которых и принято переводить как «дракон», и являются змеей с четырьмя ногами, утрированными клыками и иногда то ли рогами, то ли ушами. Существа-лун являлись одновременно посланцами из царства мертвых и шаманами, обряженными в маски этих существ и обладающими мистической силой управления судьбами людей.

Образ Коатличе связан прежде всего с самим зарождением ацтеков – она и является праматерью этого народа во многих космогонических мифах ацтеков. По легенде, когда-то давным-давно Коатличе была хранительницей небольшого алтаря у поселения Тула у подножия горы, что назвалась Коатпек – «гора змей». Таким образом, по сути она являлась шаманкой, что вообще было характерно для древних культов, где именно женщины, будучи существами более восприимчивыми и психически неустойчивыми, играли ведущую роль в общении с духами и в культах медиумизма. Однажды она нашла небольшой шарик из перьев (перья – символ богов, типа Кецалькоатля и Хуитзилопочтли) рядом со своим алтарем и засунула его себе в лоно. И именно после этого она стала беременной Хуитцзилопочтли. Однако ее дочь, обуреваемая ревностью, составила против нее заговор, подговорила нескольких убийц, и те отрубили Коатличе голову. И в тот момент, когда голова падала с плеч жрицы, из нее и появился Хуитцзилопочтли, который покарал всех врагов. Он и стал считаться прародителем всего рода ацтеков.

А вот китайское предание про зарождение рода Шан – того племенного образования, которое и пришло на Центральную китайскую равнину и создало китайскую цивилизацию.

Однажды, прогуливаясь, девушка Цзянь-ди подняла голову вверх, и ей в рот упало яйцо некой птицы, которая на самом деле была воплощением священного духа. Цзян-ди забеременела и родила от совокупления с духом священной птицы первого правителя народа Шан-Ци. История эта встречается во многих источниках с небольшими вариациями. Так, «Бамбуковые анналы» («Чжушу цзинянь», ок. II в.) рассказывают, что Цзянь-ди в день весеннего равноденствия отправилась приносить жертвы духу-свахе, дабы обрести себе мужа. Тут прилетела некая Пурпурная птица, держа в клюве яйцо, и бросила его вниз. Цзянь-ди схватила его, положила в рот и проглотила. Через какое-то время она рассекла грудь, в результате чего родился Ци – предок всего рода.

Изображения змей (драконов?) на стенах храма Кецалькоатля в Теотихуакане

Ацтекская чаша с изображением драконов

Конечно, эти предания далеко не во всем совпадают. Следует учитывать, что у ацтеков в центре поклонений стояли крылатые духи в перьях – поэтому ацтекская праматерь вводит в себя шарик из перьев. А китайцы считали птиц перевозчиками душ в царство мертвых и воплощением духов предков – потому китайская праматерь беременеет от яйца птицы. Но и в том, и в другом случае речь идет о неких крылатых и оперенных символах духов предков – ведь и в том, и в другом случае фигурируют птицы-оборотни. Для Китая «священная птица» (сю-ань няо) отнюдь не соответствует некой средней зоологической птице. Это прежде всего представитель загробного царства, который благодаря своей способности быстро перемещаться по воздуху и выполняет функции связующего моста между двумя мирами. Точно так же и мезоамериканские «пернатые божества» выступали в виде посланников из иного мира. И они поразительным образом оказываются похожи не только по способу рождения, но и по внешнему виду.

Обратим внимание и на другую особенность: прародители ацтеков и китайцев не появляются на земле обычным физиологическим образом: Хуитзилопочтли выходит из шеи своей матери после того, как ей отсекли голову, а предок рода Шан выходит на свет после того, как его матери рассекают живот. Как видим, здесь между этими народами много похожего и в архитектуре, и в верованиях, и в представлении о духах, и даже в материальной культуре.

Погребальная маска из Теотихуакана

Погребальная маска из Нюхэляня, Китай

Единый календарь – единые предки

Но – возразят нам – это не более чем внешние совпадения, «похожести», которые можно обнаружить в любой культуре, учитывая, что человеческое мышление развивается схожим образом вне зависимости от континента и эпохи. Это – абсолютно разумное возражение, если не учитывать другого фактора: все эти внешние формы (пирамиды, способы погребений, особенности погребальной утвари) передают какие-то верования, представления о мироздании и космогонии. Мы вполне можем допустить, что архитектура пирамидальных построек и способы изготовления глиняных сосудов в любой стране мира есть просто результат поиска оптимальных форм самовыражения и удобства использования. Значительно сложнее представить, как у людей в разных концах земного шара, формально никак не связанных между собой, возникли одинаковые представления о мироздании и структуре мира. А между китайской цивилизацией и цивилизацией доколумбовой Америки они практически одинаковы.

Каменный календарь (XIV–XV вв.), обнаруженный в Мексике

С глубокой древности китайцы считали, что Небо, которое, кстати, является продолжением земного существования человека, но лишь в духовной ипостаси, состоит из нескольких слоев или этажей. Начало этих представлений относится еще к середине 1 тыс. до н. э., а возможно, даже и раньше. Знание об «этажах Неба» считалось тайным, поскольку позволяло медиумам и магам путешествовать в мир иной, встречаться с различными духовными сущностями, в том числе и с духами ушедших предков, приносить оттуда послания для мира людей. Путешествия неподготовленного человека по этим Небесам могло закончиться тяжелым психическим расстройством или даже смертью. Однако со временем такие тайные знания стали выходить на поверхность – они стали встречаться в записанных шаманских речитативах, в ритуальных песнопениях, в духовных трактатах даосов.

Одним из первых о тайной структуре Неба написал мистик и поэт Цюй Юань (IV в. до н. э.), известный тем, что много лет провел в изучении тайных знаний, а в своей поэзии воспроизводил заклинания и речитативы медиумов. Он происходил из южного царства Чу, известного своими шаманскими традициями и тайными ритуалами. В своем сборнике «Вопросы Небу» он пишет: «На Небе – девять этажей. Есть ли тот, кто постиг их? Есть ли тот, кто измерил их?» «Отец китайской истории» Сыма Цянь (I в. до н. э.) в своих «Исторических записках» также упоминает о «девяти Небесах». Через много веков ему вторит знаменитый китайский поэт Ли Бо (701–762), также получивший воспитание у даосов. В своем стихотворении «Любуюсь водопадами Лушаня» он описывает, как стоит перед водопадом и, восхищаясь его красотой, замечает, что все это «подобно серебристым потокам, что обрушиваются вниз с девятого этажа Небес». Многие даосские произведения, которые вошли в знаменитый канон даосизма «Дао цзан» («Хранилище Дао»), также говорят либо о девяти, либо о тринадцати небесных этажах, а в ряду случаев даже расписывают, на каком этаже какие бессмертные и святые обитают.