Впрочем, и тут не обходится без небольших разночтений. Чжуан-цзы в главе «Путь Неба» даёт иное название должности Лао-цзы – «историк-смотритель архива» (чжэнцань ши), что, правда, не многим отличается от варианта Сыма Цяня. А вот «Ли цзи» («Записи о ритуале») именуют его должность как «старший историк» или «великий историк» (тай ши). Так же называет его и Чжэнь Сюань (II в.) – «Лао Дань был тайши из Чжоу» [6, 161]. Существует и иной вариант – «младший историк» (сяо ши), при этом следует учитывать, что должность «великого историка» обозначала любого чиновника-историопи-сателя вообще и могла включать в себя должность младшего историка. В любом случае в обязанности этих людей вменялось методично вести подробные хроники дел в государстве.
Иногда встречается несколько иное название должности Лао-цзы: «чжуся ши» «историк под колонной»). Так его называет Сыма Чжэнь в «Шицзи соинь» («Разбор “Исторических записок”»), а также «Биографии бессмертных» («Лесянь чжуань»). Это – не разночтение в названии должности Лао-цзы, а лишь один из этапов его чиновничьей карьеры. Должность «хранителя под колонной» предшествовала должности хранителя архивов; в частности, в «Биографиях бессмертных» мы читаем: «Лао-цзы был хранителем под колонной, а затем стал историком-хранителем архивов» [6, 161].
Что конкретно означает выражение «хранитель под колонной», установить не удается, хотя очевидно, что речь идёт о какой-то чиновничьей должности, вероятно также придворном историке. Можно предположить, что понятие «колонны» (чжу) связано с другим значением этого слова – «опора» (в т. ч. и «опора государства»). В частности, «шан чжу», дословно – «высшая опора», являлось одной из высших чиновничьих должностей. Речь могла также идти и о колоннах, что подпирают крышу дворца правителя, а значит, имеется в виду придворный историк, состоящий при правителе, т. е. «под колонной».
Мнения о сути должности Лао-цзы резко разошлись. Ученый Кун Иньда (574–648) считал, что Лао-цзы был «историком-хранителем архивов» или «историком под колонной» [177, 55]. Чжэнь Сюань называет его «Тай ши», т. е. «Великий историк», что служил в Чжоу. Вполне вероятно, что Лао-цзы получил повышение по должности. Точно таким же образом следует рассматривать и термин «Великий историк» (тай ши) – это не свидетельство заслуг Лао-цзы, но лишь название его должности. Если рассматривать его должность «тай ши» в контексте ряда других эпизодов, в частности, вместе с пассажем о том, что Конфуций специально приезжал в столицу царства Чжоу, то можно сделать вывод, что Лао-цзы по существу был главным хранителем библиотеки царства Чжоу, чему и соответствует звание «тай ши» – «Великий историк».
Нам придётся признать, что точное название должности Лао-цзы определить весьма сложно, но для нашего дальнейшего изложения вполне достаточно будет согласиться с тем, что он состоял на государственной службе, был историком-хранителем архивов в царстве Чжоу, то есть занимал должность почётную, но невысокую, и, вероятно, продвигался по службе.
Примечательно, что мы не знаем, чем занимался Лао-цзы до того, как стал хранителем архивов, где обучался наукам, у кого получал посвящение. Вполне возможно, что он повторил путь большинства «благородных ??» того времени, чьи семьи не обладали средствами, чтобы занять пост, подобающий знатности. Как здесь не вспомнить слова Конфуция: «В детстве я был беден, а посему приходилось мне заниматься многими презираемыми делами».
«Великий историк» Дань
Говоря о должности Лао-цзы, нельзя не упомянуть о существовании ещё одной загадки, связанной с тем, что Лао-цзы нередко именуют «Великим историком» (Тайши). Дело в том, что в хрониках, в том числе в «Исторических записках», нередко фигурирует некий «Великий историк Дань» (3). Лао-цзы действительно звали Лао Дань, однако в случае с «Великим историком Дань» иероглиф дань записывается несколько иначе, хотя в переводе обозначает одно и то же – «длинное ухо». Традиционно считается, что речь идёт об одном и том же лице, поскольку Лао-цзы, судя по многим упоминаниям у Сыма Цяня, в «Чжуан-цзы» и других, безусловно, занимал должность хранителя архивов, т. е. мог вполне идентифицироваться с «великим историком». Что же касается разнонаписаний иероглифа дань, то такая трансформация вполне возможна, поскольку многие истории записывались со слуха, а в устной речи оба иероглифа звучат абсолютно одинаково.
Поэтому кажется естественным, что некий «Великий историк Дань», неоднократно фигурирующий, в частности в «Исторических записках», и есть сам Лао-цзы. Так считало большинство ученых, в частности, Би Юань, Ван Чжун, Ло Гэньцзэ и многие другие. [1, 1а].
Обратим внимание на то, по какому поводу Сыма Цянь упоминает Великого историка Даня. Сыма Цянь четыре раза несколько в разном контексте говорит о том, что Великий историк Дань в 374 г. из царства Чжоу говорил с правителем Сянем из царства Цинь. Этой беседе Сыма Цянь, вероятно, придавал действительно очень большое значение, поскольку счел возможным процитировать этот пассаж столько раз. Откуда такая важность этого диалога?
В нём Великий историк Дань выступает как безошибочный прорицатель, он предсказывает расцвет царства Цинь, что действительно вскоре и свершилось – Цинь подчиняет себе весь Китай.
Если Великий историк Дань и есть Лао-цзы, то это придаёт новый, очень важный штрих биографии мудреца: он свободно разъезжает по царствам и наставляет их правителей. Хотя немало философов того времени именно так и поступали, но в отношении Лао-цзы это стало бы единственным упоминанием подобного рода. Однако есть одна существенная деталь, которая показывает ошибочность построений многих исследователей. И эти детали позволили ряду ученых высказать серьезные сомнения в том, что Великий историк Дань и Лао-цзы были одним и тем же лицом. [205, 124; 6, 178–179].
Встреча между Великим историком Данем и правителем Сянем состоялась, скорее всего, в 374 г., т. е. через 105 лет после смерти Конфуция [6, 177–178]. Если мы принимаем, что Лао-цзы был старшим современником Конфуция, то нам придется признать и тот факт, что в момент встречи с Сянем ему должно было перевалить за двести лет. Значит, с правителем Сянем встречался какой-то другой Дань.
В принципе, у нас нет веских оснований утверждать, что историк Дань, предсказавший расцвет царства Цинь, и есть Лао-цзы. Действительно, на первый взгляд они обладают рядом схожих черт, но при ближайшем рассмотрении их сходство ограничивается лишь общим по звучанию иероглифом дань и тем, что оба служили в царстве Чжоу. Однако в имени Лао Дань (т. е. Лао-цзы) Дань выступает как личное имя, а в случае с Великим историком Данем речь идёт, безусловно, о фамилии. Поэтому Великий историк Дань, живший в IV в. до н. э., никак не может быть идентифицирован с Лао-цзы, они, безусловно, представляли собой два разных персонажа.