В результате этого взрыва фундамент куртины на значительном отрезке своей длины был полностью разрушен. Центральная часть стены просела со звуком, напоминавшим стон; затем шум усилился, и с грохотом, похожим на артиллерийский залп, куртину расколола широкая трещина. Офицеры выкрикивали приказы, торопя солдат уйти со стены, но для многих было уже слишком поздно. Куртина высотой в шестьдесят метров медленно осела на землю, а огромные куски рокрита, оторвавшись от нее, рухнули в ров. При обвале погибли сотни людей, а в небо взметнулись гигантские облака пыли.

После этого обрушение стены пошло еще быстрее, и в ров падали уже целые секции парапета. Размеры разрушений приобрели невероятный масштаб; невозможно было даже представить, что столь прочное укрепление окажется практически стерто с лица земли.

Когда обрушение наконец остановилось, стало ясно, что центральная часть стены уничтожена почти полностью. В куртине появилась большая брешь около тридцати метров шириной, а обломки, сыпавшиеся со стены, образовали пологий склон, поднимавшийся от дна рва к краю бреши.

Так Железные Воины пробили оборону цитадели.

ЖЕЛЕЗНЫЙ ШТОРМ

Тысячи солдат в армии Железных Воинов приветствовали падение крепостной стены триумфальным криком, после чего, выбравшись из траншей, бросились на штурм цитадели. Леонид, несмотря на просьбы своих офицеров, остался стоять на груде щебня и каменных осколков на вершине бреши, держа силовой меч и болтпистолет наготове. Его бронзовый нагрудник сиял как новый, и мундир под ним был безупречно аккуратен. Стоявший рядом брат-капитан Эшара в обеих руках держал по мечу.

Ярость, охватившая солдат врага, была так сильна, что Леонид физически ощутил ее, как жестокий удар.

– Как же они нас ненавидят, – прошептал он. – Но почему?

– Они – еретики и ненавидят все, что воплощает в себе добро, – ответил Эшара тоном, который не допускал сомнений. Готовясь к битве, космический десантник повел плечами, снимая напряжение в мускулах.

И вот открыли огонь орудия бастиона Мори; секундой позже к ним присоединилась артиллерия Первого равелина. Убийственный шквал огня косил нападавших сотнями, и под градом снарядов, под лучами лазеров от их тел оставались только клочки.

Из первой волны штурма не выжил почти никто, но новые тысячи ли на приступ, людским потоком спускаясь в ров и быстро пересекая засыпанную обломками территорию.

Вскидывая фонтаны земли, взорвались противопехотные мины, установленные на дне рва, и в толпе атакующих появились кровавые прорехи. От взрывов и огня, ведущегося со стен, солдаты гибли сотнями, и ров превратился в зону сплошного поражения. Лишь несколько смельчаков добрались до края равелина, где их безжалостно зарубили секирами гвардейцы. Шум стрельбы, крики, лязг стали эхом заметались между склонов долины. Резня продолжалась.

Взорвалась еще одна минная полоса. Некоторым солдатам удалось выжить; когда они, израненные и окровавленные, поднялись к щебнистому склону, что вел к бреши, сверху, преграждая им путь, рухнула связка искореженных железных балок, оплетенная колючей проволокой.

Оставив позади усеянный телами ров, атака захлебнулась у основания бреши. На входящем углу бастиона Мори, где укрепление, очертаниями похожее на наконечник стрелы, сужалось, примыкая к куртине, Леонид приказал установить орудия, которые должны были стрелять снарядами с начинкой из болтов и кусков арматуры.

Выстрелила первая из пушек, снаряд почти сразу же разорвался, и поражающие элементы рассеялись смертоносным конусом. Через несколько секунд открыли огонь остальные орудия, и атакующих смело от бреши кровавым шквалом, в котором их тела разорвало на клочки.

Леонид окликнул майора Андерса на Первом равелине, предостерегая его: все новые солдаты врага спускались в ров, и, наконец, их стало так много, что армия атакующих смогла обойти с флангов передовую линию укреплений, по форме напоминавшую букву V. Но Андерс был готов оказать им достойную встречу и повел своих воинов в контратаку. На равелине закипел бой. Джуранские драгуны врезались в толпу вражеских солдат, рубя их мечами и круша прикладами ружей. Сам майор проложил в рядах врага кровавую просеку, и знаменосцам, следовавшим за ним и убивавшим всех, кто оказался рядом, пришлось постараться, чтобы не отстать от командира.

Битва за стены бастиона и равелин еще больше ожесточилась, когда на парапет поднялся поистине гигантский воин, вооруженный огромным топором. Исполинский, тяжеловесный, он с легкостью доставал свои цели и убивал любого, кто осмеливался встать у него на пути. Атакующие сплотились вокруг гиганта, а потом все расширявшимся клином заняли парапет, давая возможность подняться на укрепление тем, кто следовал за ними.

Леонид с чувством отчаяния следил за бойней, которую огромный воин учинил защитникам равелина, но тут один из отрядов Имперских Кулаков перешел в контратаку. Несколько гранат, взорвавшихся разом, разрушили вражеский клин, а сержант отряда уничтожил гиганта, снеся ему голову выстрелом из плазменного пистолета. Защитники сплотили ряды и столкнули со стены последних солдат врага, еще остававшихся в живых. Облегченно выдохнув, Леонид заметил, что все это время почти не дышал.

У стен разворачивалось поистине ужасное побоище. Трудно было представить, что столько людей могло погибнуть за столь короткий отрезок времени. Но, несмотря на потери, солдаты в красной униформе не сдавались, и вскоре каждый квадратный метр рва был залит кровью и усыпан телами павших.

– Надо признать, они не трусы, – заметил Леонид, увидев, как еще один солдат свалился замертво, сраженный выстрелом при попытке перебраться через баррикады внизу.

– Нет, – резко ответил Эшара; из-за шума битвы ему приходилось почти кричать. – Ими движет не храбрость. Не смейте так думать, кастелян. Эти предатели – еретики, им неведомы такие понятия, как храбрость и честь. Они идут на смерть у наших стен, потому что еще больше боятся гнева своих хозяев. Выкиньте подобные мысли из головы и не позволяйте себе сопереживать этим отбросам ни в чем – иначе милосердие сделает вас нерешительным, и вы жизнью поплатитесь за такую слабость.

Леонид кивнул и вновь посмотрел на жестокую битву внизу.

– Но в чем их цель? – спросил он. – Так они ни за что не сумеют закрепиться на стенах. Это просто безумие.

– Они выясняют возможности нашей обороны, уничтожают наши минные поля, из-за трупов по стенам трудно передвигаться.

– Проклятье, почему сами Железные Воины не идут в атаку?

– Не волнуйтесь, кастелян, у вас еще будет возможность с ними сразиться, но смотрите, чтобы вам не пришлось об этом пожалеть.

– Может, и так, – признал Леонид. Около десятка солдат смогли преодолеть баррикады и выжить и теперь взбирались к бреши. По обе стороны от Леонида замерли в ожидании гвардейцы его взвода. Их ружья были нацелены на пролом в стене, и кастелян, взмахнув мечом, скомандовал «Огонь!».

Тридцать ружей выстрелили в едином залпе, и врага отбросило назад; как мягкие куклы, они кувырком покатились по склону прочь от бреши.

За следующие три часа, столь же кровавые, противник еще несколько раз шел на штурм стены, а затем отступал, подчиняясь какому-то неслышному сигналу. Во рву осталось более двух с половиной тысяч мертвых, и ни один из предателей не смог подобраться к бреши.

Вражеские солдаты отступили к своим укреплениям под хриплые победные крики гвардейцев, после чего усталые защитники сбросили трупы со стен равелина, а из потерн, ведущих к Вратам судьбы, показались санитары, спешившие унести раненых в укрытие.

– Итак, мы выжили, – сказал Леонид.

– Это только начало, – пообещал в ответ Эшара.

Слова капитана Эшары оказались пророческими: солдаты Железных Воинов предприняли еще две атаки на стены. Ров, превратившийся в настоящий ад, стал могилой для еще нескольких тысяч; от убитых, погибших под выстрелами или подорвавшихся на минах, остались лишь кровавые ошметки. Три раза Первый равелин почти пал, и три раза Питу Андерсу и космическим десантникам удалось сплотить защитников и в последний момент отбить стены у неприятеля.