Вплоть до 1939 года разведчики отзывались из зарубежных командировок и арестовывались органами НКВД. Существуют конкретные данные о том, сколько разведчиков было отозвано из командировок, сколько арестовано и сколько репрессировано, но не в цифрах дело. Указание И. В. Сталина о том, что «Разведуправление следует распустить и создать заново», было выполнено.

Такая же беда пришла и в Разведуправление НКВД. Страна, в значительной степени потерявшая свою разведку, на какое-то время ослепла и оглохла.

И. В. Сталин не исключал, что Гитлер может пойти на авантюру и осмелится напасть на Советский Союз. Принадлежащая Сталину фраза о том, что немцы «оставались нашими врагами», относящаяся к 1937 году, говорит о том, что он не исключал возможности обострения отношений между СССР и Германией.

Военная разведка все же пережила период репрессий. После губительных чисток, как росток макового цветка, она пробилась сквозь трудные времена, чтобы своевременно предупредить руководство СССР о надвигающейся опасности. Но в 1941 году И. В. Сталин не прислушался к предупреждениям военных разведчиков, которые из Токио, Парижа и Лондона предупреждали политическое руководство о готовящемся нападении гитлеровской Германии на СССР. Красный цвет способны увидеть только те, кто может и не кто боится видеть опасность издалека.

Военная разведка смогла сохранить свой опыт, свои традиции, свою школу, верность Отечеству. Молодые офицеры, пополнившие Разведуправление после окончания военных академий, оказались талантливыми, самоотверженными людьми, которые, не жалея сил и времени, настойчиво осваивали профессиональные тайны разведывательной работы. Успешно действовали резидентуры военной разведки в Германии, Японии, Италии, Франции, Бельгии, Швейцарии и других странах.

Одной из таких резидентур руководил Шандор Радо. Великолепный разведчик, талантливый ученый и непримиримый антифашист он создал в Швейцарии резидентуру, которая смогла добыть сведения о состоянии работ в Германии по созданию атомной бомбы.

Глава вторая

Урановый «ферайн» Гитлера

В феврале 1942 года в районе Таганрога сводным отрядом, в состав которого входили усиленная рота морской пехоты и несколько боевых групп из инженерного батальона, проводилась операция по уничтожению фашистского гарнизона на Кривой косе. Руководил отрядом майор Малолетко. Операция прошла успешно. Фашисты были застигнуты врасплох и не смогли оказать серьезного сопротивления.

В ходе хорошо подготовленной и быстротечной операции были захвачены оперативные документы. Доставила их в штаб батальона группа разведчиков, которой руководил старшина Максим Репин.

Группу захвата направлял в тыл к немцам полковник Илья Старинов[5], опытный офицер, командовавший инженерной бригадой спецназначения. В 1936 году он успешно окончил Военно-транспортную академию РККА. Был инструктором разведгруппы, советником командира 14-го партизанского корпуса Испанской республиканской армии. После возвращения из Испании занимал должность начальника Центрального научно-испытательного железнодорожного полигона, был начальником оперативно-учебного центра Западного фронта, командовал оперативно-инженерными группами Юго-Западного и Южного фронтов.

Ему и докладывали разведчики о захвате документов. Среди них была полевая сумка, которую взяли у одного убитого в перестрелке германского офицера. В той сумке оказалась необычная тетрадь, которая и привлекла внимание военного инженера И. Старинова. Он приказал одному из офицеров-разведчиков, хорошо знавшему немецкий язык, изучить графики и какие-то формулы, которыми были заполнены все страницы странной тетради.

Как выяснилось, тетрадь принадлежала немецкому физику Г. Вандервельде. Как ученый попал на фронт, Старинов не знал. Да это его и не интересовало, хотя говорило о том, что германская мобилизационная машина начинает одевать в военную форму даже своих физиков.

Все страницы тетради были испещрены сложными математическими расчетами. Из некоторых пояснений к ним переводчик сделал вывод о том, что убитый немецкий физик занимался математическим обоснованием каких-то процессов расщепления атомов урана, понять которые офицер войсковой разведки не мог.

Выслушав доклад офицера, И. Старинов подумал, что если немец даже на фронте занимался математическими расчетами, то, видимо, это были важные расчеты. Старинов не исключал, что информация, содержавшаяся в тетради, могла заинтересовать наших физиков, и приказал отправить необычный трофей в штаб командующего Северо-Кавказским фронтом генерала Р. Малиновского. Как и полагалось в таких случаях, тетрадь германского физика вскоре оказалась в Москве в Наркомате обороны.

Из военного ведомства тетрадь Г. Вандервельде была передана старшему помощнику уполномоченного по науке Государственного Комитета Обороны С. Балезину. Получив необычный трофей, Балезин с группой специалистов провел экспертную оценку содержания записей, имевшихся в тетради. В конце февраля он доложил уполномоченному ГКО С. В. Кафтанову о том, что в гитлеровской Германии, видимо, ведутся работы по созданию урановой бомбы.

Перевод записей в тетради германского физика С. Балезин послал также физику А. Лейпунскому и генералу Г. И. Покровскому, эксперту по взрывчатым веществам, запрашивая их мнение о содержании записей в тетради. С. Балезин также хотел получить предложения экспертов о целесообразности развертывания работ по созданию атомной бомбы в СССР. Г. Покровский и А. Лейпунский ответили, что, когда страна находится в таком невероятно трудном положении, было бы ошибкой швырять миллионы рублей на то, что даст результаты лишь через десять, а скорее, пятнадцать—двадцать лет.

Тем не менее Балезин подготовил проект письма Сталину, в котором сообщил, что полученный разведкой материал свидетельствует об интенсивных ядерных исследованиях, ведущихся в Германии. В письме также излагались предложения, в соответствии с которыми в СССР следовало бы безотлагательно начать подобную работу. С. Кафтанов подписал это письмо.

Дня через два Кафтанов был у Сталина. Высказанные им предложения сначала не получили поддержки. Кафтанов сообщил, что атомный проект может стоить от 20 до 100 миллионов рублей, но в случае отказа от работ опасность будет большей.

Данные из тетради Вандервельде требовали дополнительной проверки и уточнения. И. В. Сталин дал указание Л. П. Берии подготовить для членов ГКО, в который входили В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов и Г. М. Маленков, докладную записку о том, что делается за рубежом по урановой бомбе. Возможно, именно после этого в марте 1942 года и был подготовлен в НКВД проект докладной записки И. В. Сталину о состоянии работ по урану за рубежом, при составлении которой использовались данные и агента военной разведки Клауса Фукса.

Данные, имевшиеся в тетради немецкого физика, говорили о том, что в Германии ведутся работы по исследованию урановой проблемы. В то время в Разведуправлении Красной Армии не было специалистов в области ядерной физики, которые бы могли в полной мере оценить эти сведения из тетради, случайно оказавшейся на Кривой Косе и также случайно попавшей в руки войсковых разведчиков полковника И. Старинова.

Озадаченное проблемами добывания сведений о планах гитлеровского командования по ведению войны на Востоке, руководство военной разведки тем не менее направило в некоторые резидентуры указание обратить внимание на поиск данных о создании нового оружия в Германии.

Летом 1942 года началось новое стратегическое наступление войск фашистской Германии на советском фронте. Немцам удалось захватить южные районы страны и предгорий Кавказа. Обстановка на советско-германском фронте была тяжелой. Приближалась битва за Сталинград. Еще было не известно, чем закончится это сражение.