— Полагаешь, я скажу?
— Скажешь, — спокойно ответила мышь. — У меня мало причин любить ваш род, человек. Всю мою семью умертвили, брата превратили в растение, а он стоил тысячи таких, как ты!
Она положила лапку на голову волка, и тот свирепо оскалил клыки.
— Ты не единственный, кто знает адрес, — сказала маленькая всадница. — Если потребуется, я выслежу всех, кто работает в вашей газете, одного за другим. Так что либо говори сам, и больше никогда меня не увидишь, либо я прикажу зверю растерзать тебя в клочья и поеду искать следующего человека. Вот так все просто, раз-два-три.
Ив вздрогнул.
— Как ты им управляешь?
— Я многое умею, человек, — холодно отозвалась мышь. — Вы хорошо надо мной поработали.
Подняв лапку, она нацелила коготок на журналиста и тот внезапно ощутил сильный электрический удар, будто сунул пальцы в розетку. Вскрикнув от неожиданности, Ив потерял равновесие и больно упал на асфальт. К нему тут же подскочил волк.
— В следующий раз будет больнее, — предупредила мышка. — Я могу испечь твой мозг прямо в голове.
Она смерила испуганного человека внимательным взглядом.
— Зачем молчишь? — спросила спокойно. — Я не причиню вреда той женщине, мне нужна только пленница. Старушка даже не заметит, как мы убежим.
Ив с трудом взял себя в руки и сел, с опаской поглядывая на волка.
— Даже если скажу, как ты узнаешь, что я не солгал?
Мышка улыбнулась, точно как человек. В этот миг ее мордочка стала до того милой и симпатичной, что слова прозвучали холодным дождем:
— А волк останется здесь. Мне нужно лишь полчаса, и, если узнаю что ты врал… — мышь смешно развела лапками — …зверь тебя растерзает. Вот так все просто.
Журналист скрипнул зубами. Он уже проклинал день, когда решил съездить к старухе. Знал бы, послал бы Виктора в…
— Ну? — сурово спросила мышь. Вздохнув, Ив назвал адрес. Маленькая всадница довольно кивнула.
— Хорошо, — она подняла лапку к небу. Оттуда немедленно спикировала большая ворона и уселась волку прямо на спину.
— Не дразни моего зверя, — предупредила мышь. — Чем дальше я от него, тем слабее контроль. Испугается или будет ранен, сразу тебя разорвет.
— Э-эй, подожди! — Ив вздрогнул. Мышка уже перебралась на спину вороны. — А как же я?
— Едва проверю адрес, сразу тебя отпущу, — отозвалась всадница. — Хэй-ях!
Она хлестнула птицу хвостом и в вихре крыльев унеслась навстречу звездам. Журналист остался один на один с громадным волком.
Несколько минут показались ему годами. Зверь сидел спокойно, но при любом движении человека угрожающе рычал, скаля двухсантиметровые клыки. Как нарочно, улица была совершенно пуста — ни людей, ни машин. Ощущение нереальности происходящего достигло предела, Ив уже начинал подозревать, что видит невероятно яркий и длительный сон.
Однако тут волк неожиданно заскулил, поджал хвост и, огромным прыжком перемахнув через весь тротуар, скрылся в темном проулке. Журналист еще некоторое время продолжал молча сидеть на тротуаре.
Он работал в дешевых газетенках уже много лет, и давно потерял счет «сенсациям», которые изобрел. Одних только глобальных катастроф и вторжений пришельцев было не менее сотни. Но сегодня Ив впервые на собственной шкуре испытал один из своих сюжетов.
Еще никогда в жизни ему не было так страшно.
Глава 3
С высоты домик старухи казался еще меньше, чем был на самом деле. Птица нервничала, энергетика ее мозга сильно пульсировала. Кира закрыла глаза.
«Крыша» — нарисованный образ успокоил ворону, крыши домов были ей знакомы и не страшны, в отличие от огромного непонятного волка и опасного города больших-двуногих-без-крыльев-врагов. Кира с гневом вспомнила, что вороны считаются одним из наиболее сообразительных животных, и если это — все, на что способно животное царство… Неужели ее родители были такими?
«Нет», — подумала она. — «Обычные мыши в сто раз глупее ворон…»
Мысль была невыносима. Чтобы отвлечься, Кира вызвала перед глазами образ брата. Мощь его интеллекта иногда просто пугала. Разум людей был для брата столь же открыт, как для нее мозг этой вороны, он даже говорить научился, скопировав себе в мозг память человека, а потом за одну ночь внушил язык и ей. Все, что знали люди в лабораториях, знал и брат… Он был стократ умнее и образованнее «ученых», проводивших над ним опыты!
Кира в гневе прижала уши. Она понимала, что, как сестра-близнец, должна иметь все те же способности, что и брат, но пока жизнь говорила об обратном. Ей было не под силу даже читать память людей, не то что овладеть телекинезом и месяцами, не покидая клетки, собирать за стеной в коридоре аппарат для побега… Время придет, брат. Враги ответят за твою кровь!
Она встряхнулась; ворона уже сидела на крыше, пора приступать к поискам. Строго наказав птице ждать ее здесь, Кира подбежала к краю, осторожно проползла по шершавой стене и юркнула в приоткрытую форточку. В доме было темно.
Клетка с пленницей еще находилась здесь; мышка мирно спала, свернувшись клубочком. Некоторое время Кира, затаив дыхание, разглядывала спящего сородича. Она видела фотографии в газете, но и представить не могла, какой окажется встреча. В самой глубине души, где-то в груди, Кира впервые после смерти брата ощутила слабое тепло. Она вновь не одинока…
Чтобы позже не отвлекаться, Кира закрыла глаза и напряглась, восстанавливая телепатическую связь с оставшимся в городе волком. Это оказалось труднее, чем она полагала, но ей все же удалось нащупать мутный клубок примитивного волчьего сознания и отправить приказ «Брось человека, спасайся». Немедленно изгнав из памяти историю с журналистом, Кира подошла к клетке.
— Проснись, — позвала она тихо. Мышка дернула ухом. — Просни-ись…
Пленница сонно зевнула и подняла голову. Несколько секунд они смотрели друг на друга.
— Я сплю, — негромко сказала мышка. — Я ведь сплю?
Кира улыбнулась.
— Как твое имя? — не дожидаясь ответа, она взялась лапками за основание одного из прутьев и напрягла все силы. Мощная электрическая вспышка моментально пробила металл; Кира легко отогнула раскаленный прут в сторону и отпрыгнула, дуя на обожженные до мяса ладони.
Пока пленница окончательно просыпалась, раны на лапках Киры стремительно затянулись розовой кожей, опаленные коготки растворились, на их месте моментально отросли новые. Облизнув излеченные пальцы, Кира вновь посмотрела в клетку и встретила недоверчивый взгляд.
— ТЫ НАСТОЯЩАЯ! — выдохнула пленница, широко раскрыв изумрудые глазки.
— Тссс! — Кира прижала уши. — Люди услышат.
— Но… Но… — потрясенная мышка судорожно дышала. — Как?.. Откуда?! Я думала… Других нет!
— Я тоже так думала, — тихо ответила Кира. — С тех пор, как погиб мой брат. Вчера, увидев твое фото в газете, долго не могла поверить.
— Газета! — мышь зажмурилась. — Конечно… Это чудо! Чудо!
— Нет, всего лишь удача, — улыбнулась Кира. — Как же тебя зовут?
Потрясенная мышка не сразу нашла силы ответить.
— Зовут?… А… У меня нет имени. Я же одна такая… Думала, что одна. Зачем выдумывать имя, если тебя все равно некому звать…
— Нет имени? — удивилась Кира. — Это надо исправить. А я — Киранна, или Кира. Будем знакомы.
Мышка молча смотрела, как ее освободительница пролезла сквозь дыру и уселась напротив. Некоторое время обе хранили тишину.
— У меня есть убежище недалеко от Москвы, — сказала наконец Кира. — Я буду очень рада, если ты согласишься погостить хоть недолго.
— Убежище? — несмело спросила мышка.
— Пока ничего особенного, — развела лапками Кира. — Я лишь неделю как обрела свободу. И уж точно не надеялась так быстро встретить подругу.
Мышка поникла.
— А я уже много лет не надеялась… — прошептала она с горечью. Кира, вздрогнув, придвинулась ближе и ласково погладила пленницу по спине.
— Откуда ты? Где родители?
— Не знаю, — тихо сказала мышка. — И где изучила человечий язык, тоже не знаю. Помню подвал этого дома, я живу здесь три года. Все, что было раньше, тонет в странном тумане.