— Ну успокойся, папаша, внушение сделаю.

Грохот, треск. Врывается денщик.

— Господин генерал, разрешите доложить — поссал!

Генерал, со строгим видом:

— Ах ты, еб твою мать, пиздоглазое мудоебище! Я тебе кто, боевой генерал или хер собачий? Кровь за родину проливал, грудь медалями расхуячена, а ты при мне — поссать. Это тебе что, конская залупа на солнце блестит или лысина отца святого, за дела наши блядские лоб расшибшего? А ты при ем что — поссать! Это тебе кто, блядь подзаборная или жена отца святого, пизду соседу не дававшая, дочь невесть как породившая, а ты при ей — поссать… Это, по-твоему, кто, потаскуха малолетняя или дочь отца святого, греха не знающая, хуя во рту не державшая, а ты при ей что поссать!.. Марш на третью полку и не ссать до самого Петербурга!

Подавали попу мало на храм. Ну и решил он прихожан загипнотизировать, чтобы больше подавали. Перед службой протопил печь хорошенько. Читает медленно, монотонно. Часами на цепочке перед глазами паствы покачивает. Прихожане притомились, все уже в трансе.

— Все вы добрые и щедрые люди, — говорит поп. — Подойдите к ящику для подаяний и положите все деньги, какие у вас есть с собой…

И — о чудо — прихожане выложили все деньги…

На следующей службе поп решил повторить то же. Загипнотизировал, но ученые уже прихожане пришли без денег!

— Ну и засранцы же вы! — в сердцах ругнулся батюшка…

Целую неделю приход отмывал…

Анекдот революционных лет. Кажется, основан на чем-то, действительно имевшем место.

Революционный патруль производит проверку документов в поезде. У пассажира документов нет, но есть справка из поликлиники — анализ мочи. Протягивает. Проверяющий читает:

— Анализ' Мо'чи. Итальянец, значит. Белков нет, сахара — нет… Можете ехать, гражданин, дальше…

Московский старожил, университетский профессор, любил захаживать в общественный сортир на Петровке. Там у него была знакомая старушка-смотрительница, она давала ему бумагу и салфеточки, он ей монетки на чай — в общем, были свои люди. И вдруг она исчезла. Как, куда неизвестно.

А через пару лет он неожиданно встретил её снова, опять в сортире, но уже на окраине, где-то за Преображенской заставой.

— Как! Вы теперь здесь! Какими судьбами?

— Интриги…

Старичок-профессор по рассеянности заходит в женский туалет:

— Ничего-ничего, сидите!..

Умер Иванов и попал в рай. Ходит, тренькает на арфе: ни баб, ни выпить, ни закусить — скучища!

Но есть окошечко, через которое можно заглянуть в ад. А там грешники в компании чертей пьют и гуляют, бабы у них на коленях сидят — словом, жизнь!

Не выдержал Иванов, побежал стучаться в ад. Пустите!

— Ну раз ты так решил, ладно. Тащите ему мешок!

— Какой мешок?

— С говном!

— Как?! Я ж видел, у вас вино, женщины!

— А это у нас агитпункт.

Поспорили двое, кто быстрее съест стакан дерьма. Один уже свой доедает, а другой остановился на половине.

— Ты что?!

— Там волос. Я брезгую.

В Америке объявили конкурс на лучший рассказ из двухсот слов. Пришел автор с рассказом: «Рядовой Смит вышел из сортира, пряча завернутую в газету ножовку. Вскоре в сортир вошел сержант Джонс… Раздался треск проломившихся под ним досок».

— Да, но в вашем рассказе всего 22 слова.

— Остальные 178 успел произнести сержант Джонс, пока летел вниз.

Во время любовного свидания к мадам Коти возвращается муж. Любовник прячется в шкафу. Наконец, муж уходит, мадам бросается открывать шкаф. Возлюбленный вываливается наружу, с трудом шевеля губами:

— Мадам, умоляю: кусочек говна!

Есть такая народная примета: нельзя смотреть в зеркало, когда ешь, счастье свое проешь. И пить перед зеркалом нельзя — пропьешь. А в туалете зеркало лучше вообще не вешать.

Милиционер подходит к пьяному, отливающему возле бронзового коня на Аничковом мосту.

— Заплатите штраф!

— За что! Видишь написано: «Ваял и отливал барон Клодт». Ему можно, а мне?!

Мужик отливает возле музея. Торопливо проходящий мимо человек вежливо спрашивает:

— Простите, не подскажете, где тут вход в музей?

— На хрен тебе музей! Ссы здесь!

Милиционер пытается увещевать пьяного, пускающего струю на улице.

— Ты что, не видишь: вон же туалет, на той стороне?!

— А у меня шланг, что ли?

Из милицейского протокола: «21 июня с.г. в 18.35 вечера гр. Иванов В.В. публично нарушал постановление Моссовета № 14/238 на стену. Несмотря на мое предупреждение, выводов не сделал и продолжал нарушать постановление Моссовета № 14/238 на ту же стену. Только после третьего КАТЕГОРИЧЕСКОГО предупреждения он, наконец, прекратил нарушать постановление Моссовета № 14/238 на стену. Но не потому что осознал, а потому что иссяк».

На зеленом газончике у Тверской среди бела дня негр справляет большую нужду.

— Ну что же вы, господин негр, — увещевает его милиционер, — вы же видите — вон туалет, совсем рядом.

— Я очень хотел туда ходить. Но там два белый джентльмен пьют вино.

Мальчик бежит за женщиной:

— Тетенька, вы мне нужны как женщина!

— Ты что, мальчик? Ты ещё маленький!

— Тетенька, вы мне нужны как женщина! У меня мячик в женский туалет закатился.

Человек добежал до сортира, рванул ручку двери — занято.

— Товарищ! Товарищ!! Товарищ!!! Эх, товарищ…

Из еврейской серии.

Три еврея пришли креститься. Как и положено, при крещении батюшка дает каждому христианское имя:

— Ты, Мойша, будешь Миша. Это и похоже, и одно и то же. Ты, Хаим, будешь Ефим. Это и похоже, и одно и то же. А ты, Сруль… Ты будешь Акакий. Это не похоже, но одно и то же.

Пляжный анекдот.

— Рабинович, почему вы не купаетесь?

— Во-первых, я не умею плавать, а во-вторых, мне не хочется писать.

— Хаим, откуда у тебя этот шрам?

— Моча в голову ударила… Вместе с посудой.

Из раритетной серии первых советских антисоветских анекдотов.

Встречаются два еврея.

— Хаим, ты видел новые советские деньги?

— Да, только я не понял, что значат буквы — РСФСР.

— РСФСР — это Рваный Сраный Фальшивый Советский Рубль.

Анекдот от Андрея Битова.

Американский стратегический бомбардировщик летит над Россией. Штурман следит за картой.

— Пролетаем над деревней «Большие говнищи».

— О, это есть очень важный стратегический объект. Переходим в режим ядерного бомбометания.

Пилот нажимает спусковую рукоять. Пошла бомба… Жжж… Псс… Бульк…

Всегда так: как оргазм — так во сне, а как понос — так наяву.

Сельская лирика.

Ваня играет на гармошке, Маня сидит положив голову ему на плечо. Ваня вздыхает.

— Скучно, Мань!