— Хорошо, спасибо за помощь. Извините, что оторвали вас от работы. Если вы мне понадобитесь, я вас разыщу.

На площадке перед автобусной остановкой затормозила еще одна служебная машина, и Скалли, отпустив шофера, зашагала навстречу агенту Молдеру.

— Что тут произошло? — поинтересовался Призрак.

Скалли быстро пересказала все, что ей удалось узнать.

— Еще один пропавший молодой человек. Альфред Китт, семнадцати лет, афро-американец, Его мать позвонила в полицию в три часа ночи.

— Откуда она узнала, что он пропал без вести? — спросил Молдер.

— Он работает в ресторанчике поблизости, И всегда возвращается домой на этом автобусе, Вчера он не вернулся. Его рюкзак был найден на скамейке, Полиция теряется в догадках. Я говорила с водителем автобуса. Он его видел, Китт показался ему подавленным и не отвечал на вопросы. Просто сидел и смотрел на водителя стеклянными глазами. Ничего не напоминает?

— Реакцию на мощный седуктив, — честно признался Призрак.

Он удостоил мимолетного взгляда рекламный плакат какой-то туристической компании, украшавший остановку: «А все-таки мир тесен!», затем опустился на колени и принялся подбирать с газона первые пожухлые листья этой осени.

— Ты к чему? — спросила Скалли с подозрением. — Молдер, что ты ищешь — Альфреда Китта или свои пресловутые семена?

— Думаю, в нем они тоже есть, — отозвался невозмутимый Молдер.

— Почему ты так уверен?

Молдер поднялся с колен (Скалли не без злорадства отметила, что его поиски не увенчались успехом), полез в карман пальто, извлек оттуда слегка помятую фотографию и протянул ее Скалли.

Дэйна негромко вскрикнула.

На снимке был еще один труп, лежащий в странной позе в каком-то узком помещении. И снова это был афроамериканец — белый, словно гипсовая маска.

— Этот снимок был сделан службой безопасности нью-йоркского аэропорта за неделю до первого исчезновения, — пояснил Фокс Молдер, полностью удовлетворенный произведенным эффектом. — Этот человек был найден, мертвым в туалете первого класса на чартерном рейсе из Буркина-Фасо. И, что особенно примечательно, его не вскрывали. Посольство Буркина-Фасо запретило вскрытие.

Скалли изумилась еще сильнее.

— Значит, причина смерти не была определена?

— Причина и способ убийства, — поправил напарницу Молдер.

5 сентября 1996 года 17:40 Филадельфия Дэмот-авеню, 500, квартира 23

— Або? Что за дурацкое имя — Або?..

Это был семнадцатый дом за сегодняшний вечер, двадцать третья квартира в этом доме, осталось еще сто семьдесят семь и около дюжины домов в не самом чистом и не самом безопасном квартале, а потому патрульный полицейский был готов метать громы и молнии. Понаехало этих ниггеров с дурацкими именами!

Дверь наконец открылась. И, увидев спокойное лицо и доброжелательную улыбку Сэмюэля Або, патрульный сразу же смягчился.

— Мистер Або, это полиция Филадельфии. Мы прочесываем район в связи с делом о пропаже людей. Взгляните сюда, — патрульный протянул Сэмюэлю фотографию Альфреда Кит-та. — Вы не видели этого молодого человека?

— Нет, — Сэмюэль покачал головой.

— Если вы его увидите или узнаете какую-либо информацию об исчезнувших людях, позвоните, пожалуйста, по этому телефону, — патрульный подал Сэмюэлю карточку. — Это горячая линия, вы можете звонить 24 часа в сутки.

Сэмюэль обдумал его слова, улыбнулся и кивнул:

— Спасибо.

— Вам спасибо.

Сэмюэль закрыл дверь и вернулся в комнату. Альфред Китт сидел на диване перед включенным телевизором. Впрочем, вряд ли молодой афроамериканец всерьез интересовался баскетбольным матчем. Его остекленевшие, лишенные всякого выражения глаза были устремлены в потолок. Однако, дыхание его было ровным. Возможно, Альфред давно уже пребывал по ту сторону реальности. А возможно, он все слышал и видел и изо всех сил пытался привлечь внимание патрульного, но не мог ни шевельнуть рукой, ни издать звука.

Как бы там ни было, Сэмюэля это не беспокоило. Главное — Альфред был жив. Скалли оказалась права, тубокурарина, содержащегося в одном семени, как раз хватало на то, чтоб поддерживать жертву в полной неподвижности.

Улыбнувшись Альфреду, Сэмюэль широко открыл рот, запрокинул голову и осторожно двумя пальцами извлек из горла короткую тростниковую трубку, а из нее — тонкий, остро отточенный костяной крючок…

5 сентября 1996 года 17:55 Комитет по иммиграции и натурализации, Филадельфия

Социальный работник Маркус Дат, похоже, считал спецагентов ФБР чем-то вроде современных блейдраннеров note 4. Поэтому он крайне неохотно согласился побеседовать с Молдером и Скалли, сославшись на сильную занятость. Призраку пришлось пустить в ход все свое обаяние:

— Извините, но мы не займем у вас много времени, — уговаривал он сердитого адвоката. — Глава окружной комиссии по иммиграции сказал, что именно вы занимаетесь лицами, незаконно въехавшими в страну из африканских государств.

— Я помогаю этим людям, — с вызовом ответил Маркус. — Я и сам приехал из Африки пятнадцать лет назад.

Молдер подарил ему самую заискивающую из своих улыбок.

— Нас интересует более поздний период. Вот список пассажиров чартерного рейса из Буркина-Фасо. Нас интересует, кто из этих людей подавал заявление на натурализацию или рабочие визы за последние три месяца.

— Я социальный работник, а не офицер полиции, — стоял на своем Маркус — Я не собираюсь выслеживать незаконных эмигрантов.

— А мы не собираемся никого арестовывать, сэр, — предельно вежливо сказал Молдер.

— Но ведь вы агенты ФБР, правильно? Скалли поняла, что пришло время вмешаться в спор между двумя мужчинами.

— Да, но это не полицейская акция, сэр. Напротив, мы расследуем возможную угрозу общественному здоровью.

— Хотел бы я знать, что же это за угроза, если санитарные врачи решили обратиться к вам! — хмыкнул недоверчивый адвокат.

6 сентября 1996 года 13:15 Филадельфия, Дэмот-авеню, 500 Дом Сэмюэля Або

Фокс Молдер позвонил в квартиру 23, затем, выждав пару минут, подергал ручку двери, прислушался. Ни единого шороха. Пусто.

Он спустился вниз, сел в машину и сказал поджидавшей его Скалли:

— Або нет дома. Можем устраиваться поудобнее.

Дэйна Скалли решила, что сейчас самое время допросить напарника с пристрастием:

— Модлер, почему ты говоришь об убийстве? Я уверена, что в лаборатории непременно найдут причину — вирус или бактерию, которые вызывают все эти симптомы.

Молдер покачал головой:

— Скалли, ты ищешь не там, Под микроскопом ты не увидишь мотива.

— Какого мотива? Молдер, по-моему, ты умножаешь сущности. Мотив любого возбудителя — размножение. И моя задача как врача понять, что это за инфекция и каким путем она передается.

— Мотив — размножение, — задумчиво повторил Призрак. — Знаешь, эта мысль мне очень нравится. В дополнение к другой, высказанной вчера еще одной прелестной девушкой. Она сказала: «Жизнь не знает границ. Жизнь нельзя удержать никакими барьерами».

— Молдер, я перестаю тебя понимать, — холодно ответила Скалли.

— Да, прости, я немного отвлекся. В общем, все просто. Даже если все наши потеряшки заразились какой-то неизвестной инфекцией, то почему они — все как один — постарались перед смертью заползти в такое укромное место, что вся полиция Филадельфии не может их разыскать уже третий месяц? Ведь твои поиски обесцвеченных трупов по моргам так ни к чему и не привели. А с беднягой коммерсантом в самолете вообще анекдот, вымыл руки, заразился, слегка побледнел, упал и умер. Скажите, профессор, такое может быть?

— Может, — упрямо ответила Скалли. — Если поражается не только гипофиз, но и вышележащие отделы мозга, может возникнуть так называемый феномен сумеречного сознания. Такое случается при эпилепсии. Человек совершает различные действия, может ходить по улице, делать покупки, и при этом, когда приступ проходит, он ничего не помнит о своей сумеречной жизни. Один из таких больных ушел из дома в Сиэтле и был найден почти через месяц в аэропорте Бангора. Оказалось, что он весь месяц летал на разных рейсах по всей стране. Когда он пришёл в себя, то полагал, что с момента ухода из дома прошло всего несколько часов. Он никак не мог объяснить собственное поведение. Этот месяц полиостью выпал из его жизни. Кстати, он страдал опухолью гипофиза, которая раздражала височную долю коры. Если бы я могла заглянуть в мозг Оуэна Сандерса, возможно, мы уже знали бы разгадку!