"Что делать?"

Встал передо мной. Ответа не было.

В таком гадостном настроении и вернулся в больничный комплекс. Мой отряд вернулся без потерь, но с нехорошими вестями. Помылись, периоделись, поели и стали спящими больными. Долго ворочался, пока не уснул. Спал крепко, даже не слышал, как приходил Вол. Он потоптался, но будить меня не решился. Оно и к лучшему. Я был в отчаянии и ничего хорошего он бы не услышал…

Дальше потянулись однообразные дни, заполненые бесполезными потугами. Ночами вылетали на охоту. Счёт уничтоженных противников рос, но толку от этого было мало. Противник тоже не дремал. Меры он принимал радикальные.

Искать по лесам нас перестали. Северный город, примыкавший к лабораторному комплексу и промзоне, на ночь укрывало защитное, многослойное поле. Днём его границы и пространство над ним патрулировали сотни "летамобилей" с лагами, умами и людьми, с пересаженным им исскуственным разумом. С других городов в эту зону попасть было невозможно. Мы потеряли два "летамобиля" пятерых воинов и двух лаборантов, пытаясь преодолеть защитное поле. Один "летамобиль" с экипажем, погиб в огне взрыва. Второй, просто исчез, разложенный на молекулы. Прибор контроля разумов показывал возростание количества исскуственных разумов в телах носителей. Как это было не горько, но приходилось признать своё поражение. Увы! Враг побеждал, его полная победа была только вопросом времени. Мысли об этом уже угнездились в моём сознании. Только из чистого упрямства продолжал трепыхаться, не сдаваясь действительности. Похоже, понял это не я один. Все ходили мрачными, понимая свою участь. Вол старательно избегал меня, я от него не отставал. Но поступать так, удавалось не всегда. Находясь в замкнутом пространстве больничного комплекса, постоянно прятаться не получится. Так и случилось. В один из вечеров мы остались вдвоём в моей палате. Оба понимали, что нам предстоит нелёгкий разговор, но принимали это с облегчением. Всё равно он должен был произойти, оттягивать его было бессмысленно и глупо. Не знаю, как он? А я уже хотел скорее сбросить эту тяжесть. От своих мыслей ведь не спрячешься, на всю жизнь. Точнее, оставшуюся жизнь.

Сидели, молча и это угнетало. Решил начать первым:

— Вол! Мы сделали всё, что возможно. Признать своё поражение трудно, но от этого никуда неденешься. Этот мир потерян. Здесь, профессор Рут победил. Мне кажется есть только один разумный выход. Нужно уходить в мир носителей и там готовиться дать отпор профессору Руту. Время на подготовку борьбы с ним, пока ещё есть. Сидя здесь, мы его просто теряем. Как думаешь?

Вол ответил сразу, видно к этому разговору был готов:

— Я всё понимаю. Мне жаль этот мир и его людей, хотя я уже давно не принадлежу к нему. Все родственные связи уже давно утеряны. Так обстоят дела и у остальных моих коллег. Если мы сможем быть полезными тебе в твоей борьбе? Думаю, что мы все пойдём с тобой. Другого выхода у нас нет. Стать носителем исскуственного разума или биомассой для создания лагов и умов? Участь незавидная, но другой здесь ни для кого нет. Сейчас переговорю с коллегами и дам тебе ответ. Время ухода назначай сам, ты и твои люди сдержали своё слово. Вы боролись, но увы, победить не смогли. Я отлучусь на некоторое время. Эх, здорово было бы вернуться в исходную точку! В детство.

Вол вышёл. У меня на душе стало легче. Трудный разговор состоялся, решение было озвучено. Отступить, это незначит сдаться, борьба ещё впереди! А там? Как карта ляжет. Только что-то сказал Вол такое, что царапнуло моё сознание? Что? Задумался, препоминая весь короткий разговор. И здесь всплыла эта фраза:

…., вернуться бы в исходную точку!

Вот! Это была именно эта фраза. Но к чему она мне? Вначале не понял и только спустя мгновения вспомнил! Когда-то, почивший гор профессор, говорил, что может вернуть меня в тоже время, в которое я ухожу. Потом Вол повторил это, когда уговаривал меня ввязаться в их разборки с профессором Рутом. А ведь если такое возможно? То есть интересная мысль. Вот её и нужно было обдумать. Глубоко погрузившись в свои мысли, незаметил возвращение Вола. Видно, не сумев привлечь моего внимания, он подошёл ко мне и толкнул меня в плечо. Вынырнул из своих мыслей и удивлённо посмотрел на него:

— А? Ты чего?

Вол улыбнулся и ответил:

— Привет! Я ничего. Просто пришёл сказать тебе, что все мои коллеги согласны следовать за тобой. Понятно! Если ты берёшь нас с….

Договорить ему недал. Перебил:

— Вол, погоди! Скажи, а переместиться во времени можно? Когда-то и гор профессор-покойник, и ты говорили мне, что можете вернуть меня практически во время моего исхода. Так?

Вол удивлённо смотрел на меня и кивнул головой, открыть рот ему возможности не дал. Продолжил говорить.

— То есть, можно предмет или человека вернуть во времени назад? Это возможно? Если да? То у меня есть одна идея, как всё изменить. Только слушай не перебивая меня. Дело в том, что идея ещё сырая, не успел её хорошо обдумать. Вот слушай!

Изложение идеи много времени не заняло. Гораздо больше времени Вол обдумывал всё сказанное мной. Стараясь ему не мешать, я ходил перед его глазами. Что называется "мозолил глаза". Делал всё наоборот. Мне повезло! Задумываясь, Вол, как настоящий учённый выпадал из реальной жизни напрочь. Не замечая никого и ничего. Наконец он вернулся в реальный мир и задумчиво произнёс:

— Хм, а ты знаешь? Может и получиться! Надо только всё прикинуть и просчитать!

Вот этим мы и занимались, до позднего вечера. В этот день все остались в больничном комплексе. Партизанскую войну решил прекратить, смысла продолжать её не видел. Ночью уснул мгновенно, едва голова коснулась подушки. Хотя всё о чём говорили, в различных вариантах, снилось мне всю ночь. Утро встретил, как радостное избавление от ночных кошмаров. Рассказывать о том, что мне снилось, не буду. Просто скажу, что хорошего в этих снах было мало. Поэтому с радостью вскочил, умылся, позавтракал, оделся и начал ждать, когда за мной придут. Благо ждать пришлось недолго. Вскоре пришёл Вол и мы покинули больничный комплекс. На стоянке нас ждали два ассистента и три лаборанта. Погрузились в "летамобиль" и взлетели.

Солнечный день, синее небо и просыпающийся город провожали нас. А мы направлялись к переходному шлюзу в нашу лабораторию, к тому месту, где я впервые вступил в этот благодатный мир. Мир солнца, голубого бездонного неба, буйной зелени и теперь обречённых людей. Мы летели бороться за его счастливое прошлое. Первое сражение за него мы проиграли, но теперь появился шанс это всё изменить, начать сначала. Это и собирались сделать….

… Приземлились на знакомой площадке. Прошли через переходной шлюз. Лаборатория встретила нас тишиной и запустением. В зале, за переходным шлюзом, разделились. Вол забрал одного ассистента и двух лаборантов, они направились в радиотехническую лабораторию. Ассистент Ном и один лаборант пошли в лабораторию изготавливать заряды с антивеществом, а я получил для своей работы две лаборатории и мастерские. Мне нужно было сделать взрыватели для мин, с зарядом антивещества. Проблема состояла в том, что решил сделать два контура взрывателей, один с радиоуправлением, а второй контактно-химический.

Первый контур запускался по радиосигналу с передатчика, активировало его нажатие первого сенсора терминала управления переходного шлюза. Второй контур запускался от замыкания контактов датчика движения, установленного над дверью шлюза.

С взрывателями возился очень долго. Дело в том, что срабатывать он должен был с задержкой не больше 10 секунд. Но и не в коем случае не раньше. Иначе нужного эффекта не достичь. Расчитывать не умел. Приходилось искать всё опытным путём, используя только секундомер. Рутинная, однообразная работа требовала внимания и усидчивости, поэтому из лаборатории не выходил, работал с утра и до глубокой ночи, спал здесь же. Время летело незаметно. Только на третий день добился желаемого результата. Правда успел вовремя. Ассистент Ном и лаборант к этому времени изготовили заряды. Ещё один день втроём собирали мины. Два дня ушло на их установку и прокладку линий второго контура.