С растущим волнением Ари изучил эти репродукции, но быстро понял, что ни одна из них не совпадала с присланной Полем ксерокопией. Зато Ари установил главное: надписи и рисунки и там и здесь были выполнены одним человеком.
Оставалось непонятным, была ли это подделка, вдохновленная тетрадями Виллара из Онкура, или чудом сохранившаяся страница — одна из тех, которые историки считали пропавшими.
Он продолжил свои изыскания, полный решимости как можно больше узнать об этом удивительном человеке.
Вдруг лихорадочно писавший Ари выронил ручку и обеими руками схватил книгу, чтобы перечитать один абзац: автор приводил список городов, где Виллар из Онкура делал свои зарисовки. Это не могло быть простым совпадением. В списке значились Реймс, Шартр и Лозанна.
У Ари екнуло сердце. Он убедился, что идет по верному следу. Между Вилларом из Онкура и убийствами существует прямая связь. Но и это еще не всё. Одна деталь особенно его насторожила..
Ниже, в биографической справке, автор утверждал, что Виллар, вероятно, участвовал в качестве архитектора или мастера в строительстве огромного аббатства в нескольких километрах от Онкура-на-Шельде, его родной деревни. Это аббатство, от которого ныне остались лишь развалины, являло собой шедевр, гармонично сочетавший готический и романский стили. Оно находилось в Воселле. Ари даже не пришлось заглядывать в записную книжку. Он прекрасно помнил, где прежде встречал это название. Так назывался городок, в котором жила Мона Сафран.
27
Ари поспешно покинул библиотеку Гильдии мастеров, чтобы сделать телефонный звонок.
Так или иначе, но загадочная Мона Сафран вовлечена в эту историю. С первой же секунды Ари почувствовал: с ней что-то не так. А теперь он располагал доказательством ее причастности к этому делу.
Дрожа от нетерпения, Ари набрал ее номер. И тут же испугался при мысли, что она может и не ответить. А ответ ему нужен немедленно. Он был полон решимости потребовать от нее объяснений.
Наконец женщина взяла трубку:
— Маккензи, это вы?
Не тратя времени, Ари сразу перешел к сути:
— Мона, хватит играть со мной в кошки-мышки. Пора сказать мне правду: что связывает вас с Полем и тетрадями Виллара из Онкура?
Слегка замявшись, она ответила:
— Простите, что?
— Вы прекрасно меня расслышали, Мона. Вы живете в Воселле, городке, где работал Виллар из Онкура. От его родной деревни, Онкура-на-Шельде, до вас каких-нибудь пятнадцать километров. И вот что странно: в день своей гибели Поль послал мне письмо с рисунком, очень похожим на рукописи знаменитого Виллара из Онкура. Не держите меня за дурака, Мона. Вы что-то об этом знаете. Если вы действительно были Полю другом, расскажите, что вы скрываете.
— Очень жаль, но я не представляю, о чем вы говорите, Ари, — ответила она невозмутимо. — Извините, но я сейчас в галерее, у меня клиенты, и мне некогда…
Она отсоединилась прежде, чем Ари успел вставить хоть слово. В ярости он тут же перезвонил, но она отключила мобильный.
Ари пожал плечами. У этой женщины совесть нечиста. Она по меньшей мере чего-то недоговаривает. Но трудно было себе представить, чтобы она совершила все эти убийства. Будь это так, она не назначила бы ему встречу тогда, в Реймсе. К тому же теперь он склонялся к мысли, что убивал не один человек, а скорее целая группа. Пусть даже сама Мона не причастна к убийствам, она как-то связана с тем или с теми, кто это сделал…
Ари сел в метро, чтобы, как они договорились, встретиться с Ирис «У Дада». На станции «Отель-де-Вилль», прежде чем спуститься в метро, он купил в киоске «Паризьен», затем сел на поезд в сторону Дефанс.
Расположившись на сиденье, он принялся листать газету. После возвращения из Реймса у него не нашлось времени посмотреть новости, чтобы узнать, сообщили ли публике о трех убийствах. Ответ он получил быстро. Его ждал большой сюрприз. На первом же развороте «Паризьен» красовался огромный заголовок: «Трепанатор — женщина?»
Значит, журналисты успели окрестить предполагаемого серийного убийцу Трепанатором. Это означает, что уже несколько дней газеты пристально следят за расследованием. С каждым годом разрыв между моментом совершения громких убийств и их оглаской сокращается. С появлением Интернета полиции становится все труднее опережать журналистов, нередко это мешает расследованию.
Но главное не прозвище, которое дали убийце, а предположение, что это женщина.
Ари быстро пробежал глазами подзаголовок. «Прокуратура Шартра в замешательстве: если верить рапорту Межрегионального управления судебной полиции в Версале, судя по образцам ДНК, найденным криминалистами на месте преступления, серийный убийца — женщина».
Он принялся за саму статью. Сначала журналист напомнил основные факты.
В воскресенье 20 января швейцарская полиция обнаружила труп Кристиана Константена, преподавателя истории искусств Лозаннского университета, 62 лет, в его квартире. Жертву привязали к обеденному столу, в черепе проделали двухсантиметровое отверстие, через которое выкачали мозг. В понедельник 21 января в Реймсе в точно таком же состоянии был найден труп шестидесятилетнего архитектора Поля Казо. И наконец, в среду 23 января та же участь постигла Сильвена Ле Пеша, 56 лет, хозяина деревообрабатывающего предприятия.
Судя по полицейским рапортам, во всех случаях модус операнди совершенно идентичен. Жертву, предварительно впрыснув ей парализующее вещество, привязывали к столу. Затем вскрывали череп, вводили в мозг смесь из кислоты и промышленного моющего средства, и…
Ари быстро проглядел абзац, сообразив, что не найдет там ничего нового, и сосредоточился на следующем куске.
Вчера вечером открытие экспертов из Межрегионального управления судебной полиции в Версале потрясло всех, в том числе прокурора Руэ из Шартрской прокуратуры. Он обратился к другим специалистам с просьбой подтвердить данные. Первые анализы ДНК, проведенные в экспертно-криминалистическом отделе в рамках следствия, которым занимается бригада комиссара Алибера из уголовного отдела судебной полиции, показали, что тот, кого так поспешно прозвали Трепанатором, оказался женщиной.
Новость только кажется поразительной, ведь, несмотря на бытующие представления, женщины — серийные убийцы действительно существуют, хотя их, конечно, намного меньше, чем мужчин. Полсотни знаменитых дел уже были изучены, и специалисты считают, что 8 % серийных убийц — женщины. Это немного и все же достаточно, чтобы поверить в реальность утверждения Управления судебной полиции в Версале.
Вспомним хотя бы дело Эйлин Кэрол Уорнос, проститутки, осужденной в 1992 году во Флориде за убийство семи клиентов.
В то же время психологический портрет убийцы, составленный полицейскими специалистами, относится к вполне определенному типу — почти наверняка мужскому.
Ученые выявили существенные различия между серийными убийцами противоположных полов. Женщины serial killer, если можно так выразиться, эффективнее мужчин: как правило, они более методичны, а главное, действуют незаметно. Так, например, результаты исследования, основанного на ста различных случаях, доказывают: чтобы поймать серийного убийцу — женщину, требуется в два раза больше времени, чем для поимки мужчины.
Но главное, что отличает мужчин и женщин, — это конкретный мотив. Каждая из категорий серийных убийц — женщин, выделенных специалистами, как правило, имеет вполне определенные мотивации.
«Черные вдовы» убивают одного за другим своих мужей или любовников. Мотив в большинстве случаев корыстный. Эти женщины убивают, чтобы получить наследство или страховую выплату (см. Белл Гиннес[13] в нашей врезке). Выделяют также «ангелов смерти», убивающих своих подопечных в больницах и домах престарелых. Такие женщины убеждены, что действуют в интересах своих жертв, в то же время упиваясь властью над жизнью и смертью беззащитных людей… И наконец, примерно треть убийств носит сексуальный характер (см. Гвендолин Грэм и Катрин Мэй Вуд[14] в нашей врезке). Таким образом, женщины — серийные убийцы убивают не ради простого удовольствия, а всегда по какой-то причине.
Но первые результаты следствия указывают на то, что Трепанатор относится к типу серийных убийц-психопатов, которые действуют без реального мотива, удовлетворяя потребность в убийстве, которое доставляет им удовольствие.
По мнению специалистов, убийцами такого рода движет чувство превосходства, внушающее им уверенность, что их никогда не поймают, иногда, как в данном случае, заставляющее их действовать напоказ, тем самым придавая убийствам сакральный характер и одновременно бросая вызов полиции. Таким образом, они убивают не из фанатизма или жажды наживы, а исключительно ради ощущения всемогущества, которое дают им их преступления. Загвоздка в том, что серийные убийцы этого типа — почти всегда мужчины.
Неужели Трепанатор — первая в истории женщина-убийца, соответствующая типу убийц-психопатов, не нуждающихся в мотиве?