B2, что означало бизнес визы без права работы. Нам поставили такие визы потому, что в Сан-Франциско должна была быть конференция по альтернативной медицине и меня пригласили в ней поучаствовать. Таким образом, мы получили свои визы в течение 15–20 минут, не простояв в очереди. Ни один человек из очереди не возмутился, даже никто не спросил меня, кто я такой или за кем моя очередь. Когда я об этом рассказал знакомым, никто не хотел верить. Как мне рассказали, люди занимали очередь с 5–6 часов утра и если не попадали к окошкам в тот день, порой ночевали у американского посольства, чтобы на следующий день попасть наверняка. Иногда люди проводили в ожидании своей очереди по несколько дней, так как окошки открывались для выдачи визы в 17.00 и, если мне не изменяет память, закрывались в 20.00. Люди дожидались своей очереди, и очень часто подойдя к окошку, они получали отказ. Я всего этого не знал, а знал только, что мне надо подойти к окошку ровно в 17.00, чтобы получить ответ. Именно этот настрой и сделал возможным то, что, когда я прямиком подошёл к окошку, никто даже словом не обмолвился и пока я стоял в ожидании у окошка, к окошку подходило несколько человек, и никто из них даже не спросил меня, кто я такой и чего стою или за кем я занимал очередь. Я это сделал непреднамеренно, я никогда не лез вне очереди, всё произошло из-за недоразумения. Я не специально влиял на людей в этой ситуации, просто мой настрой, вызванный данной мне информацией, привёл к тому, что я невольно, на уровне подсознания, влиял на людей, стоящих в этой огромной очереди…

Так или иначе, вечером 26 декабря у нас были в паспортах и американские визы, и разрешения на выезд из СССР. Мы уже думали, что наши приключения с визами закончились, но оказалось, что это не так и вот, почему. Нам было нужно получить билеты из Монреаля до Сан-Франциско, которые заказал для нас Константин Орбелян. Офисы западных авиакомпаний находились тогда в Хаммер-центре, а в силу того, что среда 25 декабря был праздничным днём у всех западных компаний и учреждений, американские визы мы получили только в четверг, то забирать билеты мы поехали в пятницу, 27 декабря. Мы договорились встретиться с Константином в 11 часов утра у входа в этот международный центр. Мы встретились, как и договаривались и вместе поднялись в офис нужной авиакомпании. Константин взял заказанные для нас билеты и уже почти на самом выходе нас догнал представитель агентства и сообщил, что нам, наверное, важно будет знать, что мы прилетим в Монреаль в один аэропорт, а вылетать в США должны будем из другого и, что между прилётом и отлётом у нас будет только один час! Его предупреждение было очень важным, но, кроме того и, если можно так сказать, издевательским… и вот, почему! Для того, чтобы перебраться из одного канадского аэропорта в другой, нам нужна была канадская транзитная виза, которой у нас в 11.30 утра в пятницу, 27 декабря, в наших заграничных паспортах не было! А в связи с рождественскими праздниками, все западные посольства и консульства работали только до 12.00! Вот такие «пироги»!

Благо хоть то, что канадское посольство оказалось недалеко от центра Хаммера, но тем не менее, когда мы к нему подъехали, уже было начало первого и внутрь посольства никого не пускали. Нас пропустили внутрь только потому, что с нами был Константин Орбелян, американский гражданин. Но самое главное было попасть внутрь, и это получилось. Через некоторое время к нам вышла сотрудница посольства и спросила о причине нашего визита. Она очень хорошо говорила по-русски, и я объяснил ей нашу ситуацию, и что нам нужны транзитные канадские визы. Она сообщила нам, что посол (или консул) уже уехал. Но я знал, что у них всегда есть на всякий случай визы под рукой и оказал на неё воздействие, чтобы у неё возникло желание помочь нам. Сотрудница консулата постояла с минуту, а затем, сказав нам, что попробует что-нибудь сделать, покинула приёмный зал. И минут через десять-пятнадцать она вышла с нашими паспортами, в которых стояли транзитные канадские визы. Она даже не взяла с нас денег за оформление, так как касса и всё остальное были уже закрыты. Мы поблагодарили её за помощь и покинули канадское посольство. Таким образом, только в пятницу 27 декабря в час дня мы имели на руках всё необходимое для своего путешествия в далёкую Америку. Нам со Светланой осталось только упаковать вещи, и всё! Кому бы мы ни рассказывали об этих наших приключениях с визами, никто не хотел верить! Но нас не беспокоило, верят нам или нет, мы знали, что это правда, да и у нас были свидетели, которые были с нами, так что, как говорится, хотите верьте — хотите нет, но было именно так.

Так получилось, что последняя неделя перед нашим отлётом оказалась весьма напряжённой и полной неожиданностей. Неожиданностями, которые нам преподнесли люди, такие, как Владимир Миронов, низость поведения которого удивила нас, да и не только нас. Приятной неожиданностью были и действия начальника ОВИРА РСФСР, который и сам посчитал поведение Миронова подлым и двуличным. Иначе он бы никогда не сказал нам о том, что к нему к двум часам приезжал Владимир Миронов, чтобы сделать всё, чтобы мы не получили разрешения на выезд. Только из-за саботажа Миронова последняя наша неделя перед отъездом из СССР была столь напряжённой. Последние перед отлётом субботу и воскресенье мы провели в основном дома. В воскресенье я последний раз проехал на своём Мерседесе и поставил его в гараж, который любезно мне предоставила Нина… и её муж. Я заплатил за квартиру за несколько месяцев вперёд и в основном мы были готовы к тому, чтобы лететь в неизвестное. Для нас тогда Америка была другой «планетой», и хотя мы много знали об этой стране, но в то время были уверены, что советская пропаганда всё преднамеренно искажала. Тогда я думал, что мы пробудем там несколько месяцев и вернёмся назад, я даже не мог себе представить и никогда бы не поверил, если кто-нибудь сказал бы мне, что я проживу в США без малого пятнадцать лет. Наиболее близкие знакомые посетили нас в воскресенье и пожелали счастливой дороги и рано утром, примерно в 5.30 утра мы поехали в Шереметьево-2. Отвозил нас в аэропорт Владимир Сергеев на своих Жигулях, а на ещё одной машине были наши провожающие. В декабре 1991 года машин на дорогах было мало и мы без каких-либо проблем доехали до места.

Во время паспортного контроля у нас спросили, везём ли мы с собой валюту. Мы ответили положительно и сказали, что у нас по тысяче долларов на каждого и были очень удивлены тем, что пограничники потребовали сдать тысячу шестьсот долларов на хранение, так как разрешается только по двести долларов на человека, а на публикацию в газете того, что президент РСФСР Б.Н. Ельцин «разрешил» выезжать с тысячью долларов на человека, сказали, что для них это не указ! Таким образом, оставив на границе большую часть своей валюты, я и Светлана прошли пограничный и таможенный контроль и попали на, так называемую, нейтральную территорию аэропорта Шереметьево-2. При прохождении таможенного контроля, у меня потребовали открыть чемодан, и не обнаружив ничего интересного для себя, разрешили мне всё сложить обратно. Пришлось быстро складывать вещи в чемодан уже не так аккуратно и красиво, как было всё упаковано дома. Но это стало последним неприятным моментом перед нашим отлётом.

Пока мы ожидали объявления посадки на свой рейс, мы с любопытством осмотрели витрины магазинов, которые всех завлекали беспошлинной торговлей. С особым интересом я рассматривал витрины с фото и видео аппаратурой. Отлёт нашего рейса не задерживали и после некоторого ожидания, объявили о посадке на самолёт. У нас последний раз проверили документы и билеты, и вот мы уже «загрузились» в автобус, который и отвёз нас к трапу самолёта. Мы поудобнее устроились на своих местах насколько это было возможно (особенно для меня), и через минут десять-пятнадцать наш самолёт отбуксировали на взлётную полосу. Наш самолёт начал свой разбег, последний толчок при отрыве от взлётной полосы, и мы летим в неизвестность…