После этого случая меня больше не допрашивали. Я еще ожидала, когда меня вызовут, чтобы «уложить», ибо решение суда обо мне не было еще вынесено. Буллитс мне говорил, что в тюрьме я не останусь.

Один раз, когда я убирала амбулаторию, зашел Буллитс. Это было первый раз за три месяца. Он приветствовал меня словами: «Добрый день госпожа Закис, ну как дела госпожа, почему не приходит муж спасать, к другим же пришли». Я ответила в тон ему, что дела идут пока хорошо, а муж, наверное, не любит.

Другой раз я опять встретила его, но отвернулась и пошла мимо. Я убегала, когда замечала его, до того я его боялась. Один раз я чистила в коридоре шкаф. Он подошел и сказал, смотря в глаза – «Добрый день мадам».

Так проходили недели, мы все чего-то ждали. Но мы не ждали «вечера» как это говорили палачи. Они дождались «вечера», а мы получили «утро».

Нас освободила Красная Армия. Один из самых противных охранников, который хотел нас в бункер посадить, открыл нам двери.

Подпись: С. ЗАКИС.

25.07.1945 г.

ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 28985. Д. 6. Л. 69–72. Подлинник. Рукопись.

№ 29

Свидетельские показания связника партизан Тэйбе Лины от июля 1945 г

ТЭЙБЕ, Лина Яновна, девичья фамилия Дане, родилась в 1909 г. 22 июля в вол. Попе в семье крестьянина...

Я носила сведения и продукты до января 1945 г. 29 января 1945 г. в 9 часов вечера ко мне пришли с «СД» Буллитс и украинец «Вовка». Спрашивали, где находится мой брат Фрицис Данне, на что я ответила – «Не знаю». После этого они стали делать обыск и нашли записку, которую Веселс вложил в альбом под фотокарточку. Тогда взяли мои документы и отвели меня в тюрьму. 30 января утром меня позвали на допрос. Буллитс спрашивал, где я взяла эту бумажку и что это за мужская одежда, находящаяся в моей квартире, т. к. у меня находилось кожаное пальто Веселс, которое я одевала в дождливое время, когда ходила в лес, и 3 пары брюк. Я сказала, что это все принадлежит Веселсу. Буллитс спросил, кем этот Веселс мне является. Я ответила, что это мой друг.

Тогда меня стали бить, чтобы я сказала, кто эту записку положил. Я думала, что Веселс, узнав о моем аресте, скроется, и сказала, что это писал он. После этого допрашивать прекратили.

30 января вечером меня опять вызвали на допрос, где впереди уже был Веселс. Меня спрашивали, кто дал эту записку. Так как я уже созналась, не было поэтому смысла отрицать. Была очень взволнована и сказала что он. Тогда Буллитс начал избивать Веселса, мне велел уходить. Уходя, я посмотрела назад и опять взволновалась. Придя в камеру – я выпила яд. Бумажку от яда бросила на пол, где остальные прочитали – «яд». Сейчас же позвали врача, который находился еще в тюрьме. Он сделал укол и давал лекарства. Нужно было вызвать рвоту. После этого в амбулатории пролежала 40 дней. На второй день Буллитс спрашивал, где я взяла яд. Так как я не могла сказать, где получила, т. к. тогда много людей потерпели бы, я сказала, что получила от своего брата в лесу, ибо этот яд хотела дать для собак.

Так в тюрьме просидела до 8 мая 1945 г., когда Германия капитулировала, нас из тюрьмы выпустила администрация. Когда пришла домой в свою квартиру на ул. Акменя № 2, оттуда была вывезена вся моя квартирная обстановка и вся моя одежда. Это увезли люди с «СД»: Буллитс, Лерхе, Вовка. Так как у меня теперь квартиры нет – я живу у сестры на ул. Саулес № 48.

Подпись: /Л. Тэйбе/.

« июля 1945 г.

ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 28985. Д. 6. Л. 83–85. Подлинник. Рукопись.

№ 30

Свидетельские показания связника партизан Штраус Юлии от 23 июня 1945 г

Перевод с латышского

АВТОБИОГРАФИЯ и ОТЧЕТ

ШТРАУС Юлия Давидовна, девичья фамилия АБОЛИНЬШ

Родилась 3 марта 1901 г. в волости Попе, в семье батрака. Насколько я помню, все время ходила работать к чужим людям... Мой муж и сын ушли вместе с Красной Армией...

11 марта 1944 г. явился ст. полицейский вол. Попе Зуймач Фрицис и айзсарги Гемуте Валдис, Краутманис Паулс. Они сказали, что производят домашний контроль. Посмотрев в комнате, где ничего не было, сказал, чтобы я вышла в огород и показала, кто там ходит. Ничего плохого не подумав, я пошла. Только успела выйти за двери, как Зуймач стукнул меня по голове и спрашивает, где мой брат Эрнест Аболиньш. Я ему ответила, что просто не знаю. После этого удрала обратно в комнату, где Зуймач меня обработал, как следует. Найти правду нигде не могла, так как какой избиватель, такой и судья.

4 августа 1944 г. Зуймач Фрицис явился опять ко мне, сказал, чтобы оделась и пошла бы с ним. После этого он всех обругал и сказал, что восхода сталинского солнца я не увижу. По дороге в полицию он меня спрашивал, где Кронбергс, Жанис. Ответить я могла только одно – не знаю. Он в свою очередь опять сказал, что, когда с живой кожу снимут, тогда будешь знать.

Войдя в помещение полиции, где находились уже много арестованных, он сказал, что если кто-нибудь попробует пошевелиться, он того застрелит. Через час зашли три немца, пересчитали нас и приказали нам не шевелиться. Ночью прибыла машина, чтобы нас увезти неизвестно куда. Тогда опять Зуймач Фрицис с айзсаргами взял руководство в свои руки и посадил нас в машину и отвез в Виндавскую [Вентспилсскую] тюрьму.

В тюрьме просидела с 4 августа 1944 г. до 12 октября без всякого допроса. После освобождения из тюрьмы живу опять дома на хуторе «Аболини».

Материальную помощь Эрнесту оказывала, насколько могла, и в то же время узнавала, что он жив и здоров.

Подпись: Ю. Штраус.

23 июня 1945 г.

ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 28985. Д. 6. Л. 128, 129. Подлинник. Рукопись.

№ 31

Свидетельские показания связника партизан Каякс Эмилии от июля 1945 г

КАЯКС Эмилия Анновна родилась 25 июня 1909 г. в волости Угалэ в семье батрачки...

3 января 1945 г., по доносу Строзда Карлиса (лесник), что мы имеем постоянную связь с бандитами, нас арестовали.

В тюрьме меня допрашивали 4 раза и один раз избили.

Первый допрос был у Строзда Карлиса в вол. Вента, хут. «Аудзерги». Строзду было донесено, что Аугуст Рулюк ходил вместе с бандитами грабить. Меня хотели заставить сказать, что мой муж ходил грабить вместе с партизанами.

Второй допрос был в вол. Попе. На этом допросе спрашивали о том же.

В тюрьме, 19 января меня вывели на чердак и без всякого разговора избили до потери сознания.

23 января вывели первый раз на допрос в тюрьме. На этом допросе им уже было известно о наших связях с партизанами. Меня допрашивали, какие люди к нам приходили и какие сведения приносили, кому мы их передавали. Спрашивали, какие известия привозила Штейнберг и что это за «Мартыньш». Я сказала, что это ее любовник.

Сказала, что Штейнберг у нас была 3–4 раза. Они меня били и говорили, что Штейнберг приезжала два раза в неделю. Спрашивали меня, за какими сведениями я ездила к Вентскову. Я это отрицала. Созналась в том, что была один раз у него за хлебом, но его не было дома. Ни о каких сведениях не знаю.

Спрашивали, какое и откуда Аугуст Рулюк доставал оружие для партизан. Я этого не знала.

Спрашивали, знаю ли я «Робис», «Ваню» и «Мартыньш». Я ответила, что эти имена я слышала, но кто из них который, я не знаю.

22 января 1945 г. в камере повесился мой муж Аугуст Рулюк.

На следующих допросах меня о партизанах больше не спрашивали. Говорили, чтобы я рассказала, какие разговоры ведут в камере, за что мне предлагали свободу. Я им ничего не рассказала.

После этого меня больше не допрашивали.

« июль 1945 г.

ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 28985. Д. 6. Л. 135, 136. Подлинник. Рукопись.